Уильям Грин и Книга Иоллая

Гаджиев Вусал

Роджер переводил взгляд то на него, то на миссис Филипс, которая уже успела откуда-то достать бинт и зеленку и оказывала мальчику первую помощь. Тот мальчик, который только что плакал, уже успокоился и тихо наблюдал за тем, как миссис Филипс перебинтовывает ему рану на руке. Второй мальчик, который боролся с пораненным другом, стоял смирно и боялся даже двинуться – он явно был напуган случившимся инцидентом. Дети вокруг перешептывались, показывали рукой на

перебинтованную руку мальчика. Все дети, кроме одного были заняты этой приключившейся ситуацией.

Роджер медленно поднялся с дивана. Ему казалось странным даже не то, что ребенок в одиночестве рассматривает картину, когда все другие ребята заинтересованы неприятным происшествием с одним из воспитанников детского дома. Роджера больше удивляло то, что ребенок смотрел картину в полной темноте, когда разглядеть полотно было непросто, а, может быть, даже невозможно.

Роджер сделал несколько шагов в сторону этого ребенка и остановился. Отсюда он смог разглядеть длину его волос и сделал вывод, что это мальчик. Затем он сделал еще несколько шагов в сторону этого загадочного ребенка, и когда подошел уже совсем вплотную, ребенок резко повернул голову и пристальным взглядом уставился прямо на Роджера. Роджер обомлел и застыл на месте.

–Плохая картина,– сказал мальчик. Это был тот самый мальчик, которого Роджер видел в кабинете миссис Филипс. Рыжий мальчик по имени Флин.

–Та картина была хорошей, а все остальные плохие,– серьезным голосом проговорил он и внимательно посмотрел на Роджера.

–Как тебя зовут?– не своим от изумления голосом спросил Роджер.

–Я уже говорил тебе,– ответил мальчик.

–Тогда скажи мне, где ты учился, где жил?

–Я жил и рос здесь,– ответил мальчик и, недовольно фыркнув, поднял голову на картину,– Плохая картина.

–Хорошо, тогда скажи мне, что все это значит? Почему эта картина плохая, а та другая хорошая?– Роджер старался быть максимально мягким, чтобы, возможно, не отпугнуть ребенка.

–Ad narrandum, non ad probandum,– грозно проговорил мальчик и добавил, понизив голос,– Запомни.

–Ad narrandum, non ad probandum,– без запинки повторил Роджер,– Ad narrandum, non ad probandum.

–Роджер,– словно откуда-то издалека раздался голос миссис Филипс.

Роджер перевел на нее свой туманный и вместе с тем задумчивый взгляд.

–Вы в порядке?– спросила миссис Филипс.

Роджер тут же перевел взгляд на то место, где только что стоял мальчик, но там уже никого не было.

Роджер посмотрел на картину – во тьме он с трудом смог разглядеть на ней озеро и сплошные неприметные луга. Затем он прошел к дивану и, все еще не отошедший от встречи с таинственным мальчиком, задумчивый сел обратно на свое место.

Миссис Филипс, удивленная поведением Роджера, вслед за ним присела на диван.

–Как мальчик?– несколько рассеянно поинтересовался Роджер.

–Ничего страшного,– сказала миссис Филипс,– Небольшая рана – быстро заживет.

Роджер посмотрел на гостиную. Дети продолжали играть в игры, девочка продолжала читать книгу и даже мальчик с пораненной и уже перебинтованной рукой, играл вместе с остальными.

–Вы в порядке?– настороженно спросила миссис Филипс, при этом, не сводя глаз с Роджера.

–Да,– попытался улыбнуться Роджер, но вышло это у него неестественно и несколько криво.

Миссис Филипс перевела взгляд в сторону картины, где Роджер видел рыжего мальчика.

–Вы что-то там увидели?

–Нет,– негромко ответил Роджер.

Наступившая неприятная пауза, казалось, запечатлелась в воздухе. Роджер не хотел говорить с миссис Филипс о мальчике, и, вообще, сейчас он ни с кем не хотел разговаривать. Миссис Филипс, видя растерянность и задумчивость Роджера, не хотела его напрягать дополнительными расспросами, хотя ее очень интересовало, что в эту минуту творилось в его голове – о чем он думал, и что его так волновало.

–Так, на чем мы остановились?– неожиданно громко воскликнула миссис Филипс и сама же, сморщив лоб, ответила на свой вопрос,– На крысах. Но я больше не хочу о них говорить и не хочу вспоминать о том случае в подвале. Скажу только, что меня тогда спасла Глен, наш повар. Она знала, что я спустилась вниз, и когда меня долго не было, Глен пошла посмотреть – не случилось ли чего. Потом она рассказывала мне, что никогда раньше не видела человека в таком состоянии, в котором я тогда пребывала после встречи с крысами. Я до сих пор помню ее леденящую кровь фразу – «мертвец и тот живее выглядит».

Миссис Филипс задумалась, но тут же резко и резво покачала головой из стороны в сторону, словно стряхивая из нее все плохие и неприятные мысли, внимательно посмотрела на Роджера и широко улыбнулась.

–Роджер, я подумала и решила, что вы будете отличным родителем для Уильяма.

Роджер испуганно посмотрел на миссис Филипс. Миссис Филипс продолжала широко улыбаться и радостно и по-доброму глядеть на Роджера.

–Правда?– осторожно, словно боясь спугнуть решение миссис Филипс, спросил Роджер.

Конец ознакомительного фрагмента.