Уильям Шекспир — образы чести и благородства

Комаров Александр Сергеевич

У меня нет желания приводить дословно большой фрагмент диссертации современного критика Патрика Чени, ибо это будет выглядеть, как «околонаучная сплетня». Столь категоричное утверждение критика вызывает чувство недоумения, и вызывает большие сомнения о научном характере подобных тезисов в столь безапелляционном тоне. Подобные обвинения с вешанием ярлыков на человека, написавшего гениальные пьесы, которые стали классикой драматургии в ситуации, когда «шекспировский вопрос», повис в воздухе на несколько столетий. В то время, когда критики гения драматургии, запутавшись в своих многочисленных версиях до сих пор не в состоянии выяснить истинного автора гениальных пьес, но наперебой цитируют и продолжают

интерпретировать бессмертные строки.

Тем не менее, подобные огульные и не опирающиеся на исторические документы утверждения, не будучи верифицированными выдаются за научно-исследовательские труды, которые позднее были использованы для публикаций с последующим цитированием в электронной Энциклопедии. Когда ссылки в «Википедии», выдавались, как материалы диссертации научного труда автора, опираясь на его научный авторитет, как человека, обладающего учёной степенью.

(Примечание от автора эссе: по ссылке ниже мной предоставлен диссертационный материал для ознакомления читателем).

(Cheney, Patrick. «The Cambridge Companion to Shakespeare's Poetry». Cambridge: Cambridge UP, 2007. Print, p. 128. ISBN 9780521608640).

Структура построения сонета 1.

Сонет 1 имеет традиционные характеристики шекспировского сонета — три четверостишия и двустишие, написанные пятистопным ямб с рифмованной схемой ABAB CDCD EFEF GG. Многие сонеты Шекспира отчасти отражают двухчастную структуру итальянского сонета Петрарки. Однако, этот сонет не следует традиции классического сонета по Петрарке, который как правило, был посвящён молодой особе. Эта совершенно новая новаторская форма английского, позднее названным «шекспировским» сонетом, написанным в пятистопном ямбе в свободной строке, который автор посвящал юноше.

В таком типе сонета, но не в сонете 1, это «первые восемь строк логически или метафорически противопоставлены последним шести за октавным обобщением последует конкретное применение «sestet», за вопросом октавы последует ответный «sestet» или, по крайней мере, ответ на четверостишие перед подводящим итог двустишием».

(Vendler, Helen. «The Art of Shakespeare's Sonnets». Cambridge, Massachusetts: Belknap of Harvard UP, 1997. Print, p. 50).

В строках с первой по четвертую этого сонета Шекспир пишет об прибавлении и ссылается на память. Здесь Шекспир выбирает для рифмы слова «прибавление» и «умереть», «погибнуть» и «память», а затем продолжает использовать «глаза» и «ложь», «топливо», а также «жестокий» для рифмы во втором четверостишии (строки с пятой по восьмой). В строках с пятой по двенадцатую Шекспир переходит к словам «голод» и «опустошение».

(Vendler, Helen. «The Art of Shakespeare's Sonnets». Cambridge, Massachusetts: Belknap of Harvard UP, 1997. Print, p. 50).

Критик Карл Аткинс (Carl Atkins) отметил необычайную изобретательность Шекспира во втором четверостишии, где сонет приобретает менее регулярный ритм: «Мы отмечаем непревзойдённую способность Шекспира имитировать разговорную речь (в сленге) так, чтобы сонет стал звучать, как личная переписка с обиходными оборотами речи, а не в поучительном тоне. Ритм (поэтической строки) здесь играет важную роль. Таким образом, мы имеем тройное ударение, создаваемое заключительным спондеем строки 5, столь эффектным после обычного пятистопного ямба всего, что ему предшествует. Затем следует плавная хорея-ямб, с которой начинается следующая строка, комбинация, которая будет часто повторяться».

(Atkins, Carl D. and William Shakespeare. «Shakespeare's Sonnets: With Three Hundred Years of Commentary». Madison, NJ: Fairleigh Dickinson UP, 2007. Print, p. 32).

В третьем четверостишии ключевыми рифмующимися

словами, предоставленными повествующим, являются: «ornament», «орнамент» и «content», «содержание», а также «spring», «весна» и «niggarding», «поскупись»; в этом четверостишии представлены дополнительные образы, такие, как «fresh», «свежий»; «herald», «герольд»; «bud», «бутон», «burial», «захорони» и оксюморон в обороте речи «tender churl», «ласковый парнишка». Другие слова и темы, которые использует повествующий, пояснила Хелен Вендлер (Helen Vendler): «В концепции, поскольку ум Шекспира работает с помощью пар противоположных слов, исходя из контрастной систематики, как правило, названными «парами» создающих контраст такими, как увеличение и уменьшение, созревание и отмирание; красота и бессмертие в сопоставлении с памятью и наследием; расширением и сжатием; внутренним духом (отражённом во взоре), и конечно внешний гендерный атрибут (бутон); это самодостаточность и транжирование, голод и изобилие». Шекспир использует эти слова, чтобы сделать «эстетическое вложение в изобилие».

(Vendler, Helen. «The Art of Shakespeare's Sonnets». Cambridge, Massachusetts: Belknap of Harvard UP, 1997. Print, p. 47. ISBN 9780674637122).

Сонет заканчивается двустишием: двумя последовательными рифмованными строками. Каждая строка содержит десять слогов, а вторая строка состоит только из односложных слов. Некоторые учёные приписывают односложную заключительную строку стихотворения как дань уважения поэту 16-го века Джорджу Гаскойну (George Gascoigne). Где он декларировал свою концепцию стихосложения: «Чем больше односложных слов вы используете, тем более истинным англичанином вы будете казаться, и тем меньше от вас будет пахнуть чернильницей».

(«The Sonnet — 1. Shakespeare's Sonnets»: With Three Hundred Years of Commentary. Ed. Carl D. Atkins. Cranbury, NJ: Rosemont and Printing, 2007. Print, pp. 31—32).

Именно в этом последнем четверостишии и заключительном двустишии мы видим одно последнее изменение. Двустишие стихотворения описывает кажущуюся эгоистичной натуру возлюбленного (Шекспир предпочитать рифмовать здесь «быть» и «ты»). Сделав выбор не производить потомство, Шекспир описывает, как возлюбленный отрицает то, чего заслуживает мир (его родословную). Вместо того, чтобы заканчивать сонет на позитивной ноте или чувстве, чередуя тёмные и светлые тона, тон двустишия негативный, поскольку сонет омрачён темами вины, корысти и голода во втором и третьем четверостишиях.

(Vendler, Helen. «The Art of Shakespeare's Sonnets». Cambridge, Massachusetts: Belknap of Harvard UP, 1997. Print, p. 50).

Первая строка иллюстрирует правильный пятистопный ямб, а седьмая иллюстрирует вариацию начального разворота:

# /# / # / # / # /

«От прекраснейших созданий мы желаем прибавленья» (1, 1).

/ # # / # / # / # /

«Создавший голод там, где изобилие лежит (простором)» (1. 7).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Семантический анализ сонета 1.

Внимательно ознакомившись с содержанием сонета 1, при последующем исследовании сонет вызвал ряд вопросов, которые попытаюсь изложить в ходе повествования, по причине абсолютно неверного истолкования строк этого сонета подавляющим большинством критиков и исследователей.

Не хочу бичевать некоторых критиков за умышленное или неумышленное манипулирование артефактами личной жизни поэта, для того чтобы правдами или неправдами соорудив ристалище шельмовать автор сонетов для того, чтобы обвинить его во всех смертных грехах.