Укоренённые

Часть 1

Наиль шёл с работы домой. Его взгляду открывался до боли привычный пейзаж. Куда ни посмотри – равнина, глинобитные хижины; всё тусклые, линючие цвета, оттенки жёлтого, коричневого, терракотового.

Вот на плотно утрамбованной площадке играют дети. Малышня столпилась вокруг маленького, очень важного мальчика.

– Через год меня укоренят, – вещал мальчик.

– Врёшь! Через год тебя могут поставить только в очередь на укоренение! – возразила ребятня.

– А вот и не вру. Моя мама работает в башне.

– А почему твою маму до сих пор не укоренили? – спросила бойкая девочка.

– Откуда я знаю, – насупился важный мальчик.

– И тебя не укоренят! Никогда не укоренят! – загалдели ребята.

Важный мальчик захныкал.

Наиль приостановился. Не то чтобы на него нахлынули воспоминания детства. Как и все жители страны Лиан, полулюди-полурастения, он не помнил, что было год назад. Перед его внутренним взором встал женский облик: тонкий, будто плеть, стан, змеящиеся чёрные косы, высокие скулы, жёлтые, как хризоберилл, глаза.

Собственно, задуматься его заставило это странное слово: хризоберилл. Что оно означает? Да полно, существует ли такое слово? А что, если его Наиль его выдумал?

Это плохо, очень плохо. Выдумал – значит, поддался скверне.

Тех, кто не устоял перед скверной – воображением, фантазией – изгоняют из страны Лиан. А изгнание приравнивается к смерти.

Образ женщины его не волновал. Наиль был рекомендован к размножению. Каждый год у него была новая партнёрша. И всё же чернокосая оставила след в сердце Наиля. Чтобы отвлечься от мыслей о скверне, Наиль стал думать о черноволосой женщине. С трудом вспомнил, что зовут её Чармиан. Она не была партнершей Наиля. Просто знакомая, с которой Наиль иногда пересекался по пути на работу.

Кажется, Чармиан любила сидеть у камней, откуда открывался вид на большой туман.

Подумав, Наиль пошёл к камням. Знакомые смотрели на него с удивлением. Почему он идёт в сторону, противоположную дому или дворцу свиданий?

Туман Наиль увидел издалека. Клубится, точно вставшее на дыбы мутное озеро, закрывает собой небо. Не разглядеть, что за туманом.

Что такое озеро, Наиль знал. Иногда долину затапливало, дома размывало, и тогда жителям приходилось дневать и ночевать на плотах из неизвестного материала. Плоты давала Башня.

Здесь было гораздо прохладнее, дул довольно резкий ветер, несущий чуждые, неприятные запахи.

Чармиан сидела, опустив руку в каменную выемку, где скопилась мутная вода. Девушка неподвижным взглядом смотрела на приближающегося Наиля. Была она смугло-золотистая, гибкая и в то же время неподвижная, точно пригревшаяся на солнце ящерица.

Наиль увидел, что и ноги Чармиан опустила в лужу. Брезгливо скривился.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Наиль, – зачем пачкаешься о воду?

– Не знаю. В последнее время я ощущаю потребность в воде, – спокойно ответила Чармиан.

Наиль не сразу нашёлся, что сказать. Всем известно, что у получеловека-полурастения есть три базовых потребности: питание (твёрдая и жидкая пища, предоставляемая Башней), размножение, укоренение. Но вода? Это мутное вещество, падающее с неба, разрушающее дома?

– Сколько у тебя детей? – пытаясь загладить неловкую паузу, спросил Наиль.

– У меня нет детей, – по-прежнему спокойно ответила Чармиан.

– Как?! Разве ты не рекомендована к размножению?!

– Рекомендована, – пожала плечами Чармиан.

– И что… К тебе не приходили?

– Кто ко мне должен был приходить?

– Косари, – от воспоминаний о косарях Наиль покрылся холодным потом.

– Почему они должны были приходить ко мне?

Всё же, какие завораживающие у неё глаза. Издалека – будто драгоценные камни, а вблизи кажется, что они истекают мёдом.

– Ну, как же… Помню, мне была неприятна одна женщина, с которой мне назначили… Сама понимаешь… Я не хотел идти во дворец свиданий, и тогда ко мне пришли косари. И напомнили мне о долге.

– Ко мне никто не приходил, – пожала плечами Чармиан.

Как ни слабо было обоняние Наиля, он почувствовал, что он девушки идёт странный запах. Как от стены из тумана.

– Везёт тебе, – присаживаясь рядом с Чармиан, сказал Наиль, – уже известно, когда тебя укоренят?

– Послушай, Наиль, разве нет других тем для разговора, кроме как об укоренении и размножении? – с досадой спросила Чармиан.

– О чём же ещё разговаривать? – с недоумением спросил Наиль, – на работе сегодня у ленты стоял. Расфасовывал твёрдую пищу.

– Как интересно, – с сарказмом произнесла Чармиан.

– А ты где работаешь?

– Раньше с детьми работала, а сейчас отдыхаю.

– Что делаешь? – нахмурился Наиль.

– Отдыхаю.

– Как это?

– Так. Башня предложила мне отдохнуть.

– А, ну раз Башня сказала…

– Знаешь, недавно появился ребёнок… Необычный ребёнок. Мне велели затыкать уши, когда я захожу к нему. Я так и поступала. Мне велели колоть ему белую жидкость из ампулы. Когда я сделал один укол, то заметила, что ребёнок начал меняться… Деградировать. И тогда я отказалась делать ему уколы. Со мной долго разговаривали. А потом предложили мне взять отпуск и подумать.

– Подумать? – со страхом спросил Наиль.

– Именно так, – кивнула Чармиан; кончик её косы упал в воду, волосы зашевелились, как…

Подавленное воспоминание мучительно рванулось из глубин памяти Наиля.

– Но это же…

Скверна.

Наиль не смог произнести это слово. Скверна не могла коснуться Чармиан. Чармиан не могла поддаться скверне. Почему так – Наиль не смог ответить.

– Чувствуешь, как тяжёл воздух? – спросила Чармиан, – будет дождь.

– Башня не говорила, что будет дождь, – покачал головой Наиль.