Украденная семья
Шрифт:
— Гражданин, мне знакомо ваше лицо, а знаете, где я его видел? На ориентировке! — хватается за пистолет, — выйдите из автомобиля!
— Я уверен, что вы меня с кем-то спутали, — сохраняя выдержку, отвечает, но сотрудник уже навел прицел.
Рьяно выдохнув, Адам, раскрывает дверцу и вместе с полицейским шагает к патрульной машине. А я на взводе льну к окну, обливаюсь седьмым потом. Дьявол! Если Лютольфа арестуют, я попаду под гнев его младшего брата. У них в лапах маленькая Алиска и я рискую никогда больше не
— Будь ты проклят, Адам Лютольф…
Как змеюка шепчу, лихорадочно оглядываю салон. Я на заднем кресле, поэтому без труда дотягиваюсь до багажника, среди лопат, запчастей и прочей фигни достаю небольшой флисовый плед. Особо не размышляя поддаюсь единственной идеи и, скомкав тряпку, засовываю ее под курточку, как накладной живот.
Мне страшно актриса из меня никудышная, однако, я буду играть роль, ведь бывший муж и Адам не оставили выбора. Говорю бывший, потому что знать мерзавца не хочу. Облизываю пальцы и растираю глаза, будто плакала, выдавить искренние слезы от жалости к Лютольфу у меня не получается.
Мысленно ругая себя, распахиваю дверцу и на раскорячку выползаю из Джипа.
— Дорогой, ну скоро вы там? Я, вообще-то, рожаю!
Пыхчу, визжу, придерживаюсь за машину. Двое полицейских тут же переводят внимание на меня, как и сам Лютольф. Кажется, он меньше всего ждал, что сейчас я решусь на исполнительные финты перед полицейскими.
Глава 9
— А вы, дамочка, кто такая?
Хмуро высовывается мужчина, не дождавшись объяснений, хлопает дверцей и медленно шагает ко мне.
Действительно. Что я могу ответить? Ведь Адам приказал сидеть в машине, однако я решила соригинальничать, не в ущерб Лютольфу, естественно.
Сердце падает в пятки, коленки дрожат, хватаюсь за низ живота и колыхаюсь, словно бумажный кораблик, который пустили по бурной реке с названием импровизация. У Адама десятки поддельных паспортов и я понятия не имею, какой именно он предоставил сотруднику службы. Если на имя Вадика, то откуда у простого водителя взялся навороченный Джип?
— Девушка?
Господи ты, боже мой. Мне и притворяться не нужно, чтобы пыхтеть и покрываться потом. Стреляю глазами то на полицейского, то на Лютольфа с каменной миной.
— Ооой! Кажется, у ребенка головка показалась! — визжу, что есть сил и шире расставляю ноги. — Аааа! Все не могу! Еще чуть-чуть и выскочит!
Истошно, звонко исполняю страдания и вгоняю уважаемого блюстителя в багровую краску. Хорошо, что он инспектор и в медицине, тем более столь тонкой и интимной ни бум-бум. Это вам не шину после аварии наложить, тут новый человек на свет появляется.
Стращаю, подкрепляя свое положение просьбой принять малыша в полицейской машине, если прямо сейчас они не отпустят нас в роддом. Мне удается выжать настоящие слезы от испуга быть разоблаченной, но полицейский думает, что от боли.
Через лобовое стекло замечаю, как Адам округляет глаза и я, вскрикнув, пялюсь тоже, мол, давай уже спасай положение. Не свою шкуру здесь прикрываю.
Громкой сапой Адам вылетает из патрульной тачки, с матом и разъяренными словами, ненавязчиво подчеркивающими тяжкую ситуацию, марширует ко мне.
— Успокойся любимая, дыши… — так нежно, заботливо говорит, что на секунду я и сама поверила. Он оборачивается к полицейским и тон тут же меняется на агрессию, — чего уставились?! Моей жене плохо!
— Понял, гражданин Синицын. Вы свободны.
Уф… вроде отпустили, но я все равно кричу на всякий случай, ощущая дикое першение и боль в горле. Кажется, надорвала связки, но ничего.
Лютольф усаживается за руль, проворачивает ключ и недовольно цыкает. Сотрудник в погонах тихо стучит по окну. Адам вновь опускает стекло.
— Там впереди затор, мы сопроводим вас, чтобы с девушкой и младенцем ничего не случилось.
— Благодарю.
Натужно отвечает.
Наконец трогаемся, а на хвосте мигает ослепительным синим светом патрульное авто. Как под конвоем двигается за нами, по рации предупреждая встречки и попутки уступить дорогу. К месту сказать, я довольна за государственные органы, что без лишних выяснений вошли в положение мучащейся от незапланированных схваток женщины. Пусть и фиктивных.
Однако на тайных затворках, скрытых тонировкой от глаз сотрудников, а именно в нашем авто атмосфера не такая безоблачная. Лютольф нервничает, покусывая губы, зыркает на меня словно зверь.
— Первое правило инструктажа — никакой самодеятельности.
— Что?! Я ведь тебя спасала!
Неблагодарный. Возмущенно фыркаю, потому что хотела как лучше. Искренне, но сейчас начинаю жалеть. Ни молодец, ни спасибо я не услышала, поэтому досадно вытягиваю из-под куртки плед.
— Нет, верни все как было. Нам придется заехать в клинику. Дождемся во дворе, пока они отвяжутся, и вернемся домой.
Я заложница обстоятельств, конечно же, подчиняюсь, плюхнувшись, растекаюсь по сиденью. Теперь со мной Адам и он обязательно придумает, как нам выйти сухими из воды.
По телефону последней модели он включает навигатор и набирает адрес ближайшего роддома. Под чутким надзором сотрудников мы прибываем к зданию гораздо быстрее положенного. Как говорил Лютольф, тормозим у бело-красного шлагбаума, вот только полицейские не спешат уезжать.
Растерянно моргая, вижу светлое многоэтажное здание за кованым забором, красивый двор с лавочками, а подле нас будка охраны. Через пару секунд шлагбаум вспыхивает алым, взмывая, дает возможность двинуться вперед. Адам плавно жмет педаль газа, а я с надеждой оборачиваюсь, но патруль все еще нас отслеживает.