Украденные имена
Шрифт:
По аудитории пронёсся гул.
– Я знаю, что вы недавно снялись в фильме, и до этого у вас были неоднократные попытки…
Пронёсся ещё больший гул.
– Но дальше массовых сцен и парочки второстепенных ролей вы не продвинулись.
– Билл, мне кажется, или это удар ниже пояса?
– А старикан ещё тот. Ты смотри, даже успел подготовиться.
– Мистер Паркер, – продолжал учёный, – может, вам нужно быть актёром? В истории нас должно интересовать влияние культур друг на друга, их богатство и разнообразие, а не сокровища. Идея сокровищ – это оставьте Голливуду, который всё никак не успокоится. Только в этом году выходит около пяти
Люди гудели, профессор сделал жест и сел, словно разрулил очередную историческую проблему. Гул был неодобрительным.
Мистер Паркер показал руками, что просит тишины. и когда все более-менее умолкли, он отошёл от кафедры, и выдержав паузу, сказал:
– Ничего не меняется так часто, как история. – сказал словами Шекспира Тейлор. – и уж тем более, мнение людей. Вы, как мне помнится, высказались пару лет назад об идеях Илона Маска словами Хокинга* в своём твиттере. Так что я испытываю смешанные чувства.
В зале раздались аплодисменты.
В этот момент Даян, которая сидела с камерой во втором ряду, поняла, что хочет пригласить его на интервью для отдельного выпуска. История, прозвучавшая в письме, напомнила её о событиях двадцатилетней давности. Когда она была ещё ребёнком, которому было трудно воспринимать удары судьбы со спокойствием.
В один из дней она убежала в их семейную библиотеку, закрыла дверь, упала на ковёр и долго плакала. Такое бывает в начале. Когда всё начинается с надежды. Виденье победы в те времена легко принимается за минутную возможность, и сердце тоскливо не хочет ждать, гореть, и плавится в огне. Но в этом огне сгорают все ложные надежды, ложное виденье мира и ненужные чувства. Остаётся то, что не сгорает, что действительно относится к жизни, что на вес золота и работает прямо сейчас. Когда слёзы закончились, Дайан увидела книги. Оглянулась. Корешки сверкали золотыми буквами. И взгляд выхватывал слова, которые ей так были нужны. Со временем она стала всё меньше плакать, и всё больше открывать книги. Ей открылся удивительный мир. Великие люди общались с ней, учили её беречь себя от драм, радоваться каждому мгновению, и внушали веру в то, что её ждёт великое будущее. Они делились с ней своими историями. Она смеялась, плакала, только уже по-другому, начинала верить вместе с ними, и вместе с ними побеждала. А огонь внутри разгорался всё сильнее.
Даян подняла руку. Мистер Паркер посмотрел на неё и сказал:
– Прошу вас.
Она встала и сказала:
– Я всё это время думала, что строить сногсшибательные теории – это дело журналистов и учёных. – она в пол-оборота повернулась в сторону мистера Шервуда. Вокруг раздались смешки. – И я слышала, в научном мире не принято что-либо отвергать, не доказав обратное.
Она огляделась. Мистер Шервуд смотрел на неё, слегка изогнув брови, с некоторым прискорбием, и в то же время на лице его была лёгкая, даже сказать страдальческая улыбка. «От вас и не стоило ожидать чего-то другого» – читалось на его лице.
– Я хочу сказать, что это письмо является действительной зацепкой. И до тех пор, пока мы не выясним, действительно ли оно не имеет под собой основания.
В зале несколько человек захлопало.
Затем Даян улыбнулась, огляделась и сказала:
– В этом свете у меня вопрос мистеру Паркеру, возможны ли ещё какие-то зацепки? Будете ли вы расследование в этом направлении? Благодарю вас.
Даян села. Когда-то она бросила работать в музее,
– Хочу сказать, что мы не должны останавливаться в исследованиях на основании каких-либо стереотипов. Я хочу ещё раз подчеркнуть, что важность архива заключается прежде всего в документах и культурном наследии. Что же спасибо и всем вам! Я не мог не поделиться своей находкой, и считал важным поделиться этим с вами. Всем ещё раз спасибо!
Все начали вставать, журналисты двинулись к Паркеру.
– Ничего вокруг книг Дэна Брауна тоже были скандалы, – сказал я Биллу, – но это только пошло на пользу книге.
…
– Я не допущу, чтобы какой-то дилетант ставил под вопрос мою компетентность. – ледяным тоном говорил Шервуд мистеру Паркеру. – Вы же знаете, что я вхожу в научно-историческое сообщество, в которое входит и …
В этот момент к ним подошла Даян и настойчиво вмешалась в беседу:
– Прошу прощения, мистер Шервуд, – решительно сказала она, – могу ли я прервать ваш…
И он быстро ушёл от них.
– Простите меня, – улыбнулась она, – у нас с этим мистером свои счета. Даян, Даян Джонсон, передача "The Past", я бы…
– О, спасибо вам за ваши слова! – улыбнулся в ответ мистер Паркер, – походу вы тоже столкнулись с этим приятным человеком
– С этой занозой в заднице… Я уверена, этот мистер Дельвер пришёл исключительно по его просьбе. Я бы хотела снять интервью с вами, для отдельного выпуска. Хотелось бы сделать это в хорошей обстановке, у вас наверняка есть коллекция…
– О да, разумеется, давайте тогда обменяемся с вами контактами. Буду только рад.
…
Книги покупали очень быстро. За сорок минут мы с Биллом успели продать около полторы сотни книг. К нам подошла Даян Джонсон:
– Спасибо вам ещё раз, я уже договорилась с мистером Паркером об интервью. Ох, ну что же, спасибо вам! До встречи!
Через три часа мы уже ехали домой. Осталось пару сотен книг.
– Тейлор, – сказал я, – как, в общем, по твоему мнению, прошла презентация?
– Я скажу, что у меня были варианты, что всё будет и похуже. Теперь буду ждать звонка от родителей, и они опять сообщат мне, что я их очень расстроил. Одна ведущая исторической передачи предложила даже сделать спецвыпуск. И мы решили снять прямо у меня дома.
– Даян Джонсон?
– Да она. А вы откуда знаете?
– Она подошла к нам ещё в начале.
– Позже будет ясно по заголовкам в прессе, как всё прошло. Однако это куда лучше, чем полупустая аудитория. Теперь хоть о книге будут говорить.
Мы возвращались домой. День был очень насыщенным. И я подумал о том, что в моей жизни началась новая глава, и теперь стоит по-новому смотреть на жизнь … .
…
На следующий день
– Знаешь, Джим, вчера он весь вечер смотрел передачи, в которых его критиковали. Сегодня пришло очень много почты. И он был очень невесёлым с утра. Наверное, слишком много критики.