Украина в огне евроинтеграции
Шрифт:
Надо сказать, что проявления сепаратизма не имеют прямой и опосредованной связи с формой государственно-территориального устройства. Оно имеет место как в федеративных странах (Бельгия, Канада), так и в унитарных (Испания, Англия, Италия). Но во всех названных странах процедура суверенизации отдельных земель или штатов четко прописана в конституциях. Только через народные референдумы. В некоторых странах это требует общенационального согласия. В Канаде был проведен референдум о государственной самостоятельности Квебека, но так и не собрал большинства голосов его жителей. Нет гарантии, что более успешными будут предстоящие референдумы в Каталонии и Шотландии, где также нет уверенного большинства в пользу отделения.
В Бельгии фламандская и французская
Из сказанного выше следует, что бояться федерализма нет оснований. Наоборот, необходимо повнимательнее присмотреться к его опыту. Во многом эта форма государства более справедливая, способная учесть интересы различных регионов и этнических общин. Она исключает жесткую централизацию управления, а главное общенациональную унификацию на основе ценностей какого-либо одного региона. Так, как это имеет место в нынешней Украине, которую украинские националисты пытаются превратить в Великую Галичину.
После победы майдана галицкая украинскость была объявлена, по существу, национальным эталоном для всей страны. Русский язык, на котором разговаривает не меньше половины населения и который является родным для 8,5 миллионов этнических русских граждан Украины, объявили вне закона. Идеологию националистического движения Западной Украины превратили в государственную, а черно-красный флаг ОУН-УПА, фактически, приравняли к желто-голубому.
Стоит ли доказывать, что далеко не все украинцы приняли эти перемены с майданным восторгом. Многие, особенно на Юго-Востоке, их просто испугались. И в значительной мере поэтому край заполыхал протестными акциями. Силовая попытка их усмирения закончилась восстанием двух областей. Умиротворение Харькова, Одессы, Николаева было кровавым и стоило многих десятков человеческих жизней. И, тем не менее, нет никаких гарантий, что жители этих городов смирились с единой националистической идеологией.
Новая государственно-политическая элита Украины объясняет невозможность федерализации страны еще и тем, что она не имеет у нас естественных исторических предпосылок. Мы всегда жили в условиях унитаризма. «Ну скажите, — вопрошают ее представители, — чем отличается Полтавская область от Харьковской или Сумской?». И сами же отвечают: «Да практически ничем». А раз так, то о какой федерации можно говорить.
Аргумент, надо сказать, совершенно несостоятельный. Полтавская область действительно немногим отличается от названных соседних. Но все три значительно отличаются от Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской. Свои культурно-исторические и ментальные особенности имеют Закарпатье, северная Буковина,
Полесье, Юго-Восток, Запорожье… Абстрагироваться от этого на уровне центральной власти, значит обрекать страну на вечное межрегиональное противостояние. Собственно, его мы и имели в продолжении всех 23 лет нашей независимости.
Мне уже приходилось писать, что осуществить федерализацию Украины на основе нынешнего областного деления, невозможно. А вот на базе исторических украинских земель вполне реально. Украина ведь не всегда имела столь дробное административно-территориальное деление. Это опыт советского времени. Странно, что за него так держатся этно-патриоты, ненавидящие все советское. В царское — были губернии, территориально намного более крупные образования. В них меньше было бюрократии управления, но зато больше экономической целесообразности. А еще раньше, в козацкие времена, Украина имела естественное поземельное деление. Она состояла из собственно Украины (земли современных Киевщины и Черкасчины), Волыни, Подолья, Сиверии, Запорожья, Галиции (Червоная Русь). Позже, в советский период, в ее состав были включены Слобожанщина, Донетчина, Новороссия, Северная Буковина, Закарпатье и Крым.
И все эти регионы не идентичны ни по культурно-историческим традициям, ни по этническому укладу. Мерить их единым идеологическим и культурно-историческим аршином, как это имеет место в нынешнее время, совершенно неприемлемо. Это неизбежно порождает не только скрытое недовольство отдельных регионов, но и открытое, как это произошло в Крыму и на Юго-Востоке.
Наверное Киев сможет, в конце-концов, силой подавить вооруженный протест жителей мятежного региона и привести их к повиновению, но ему вряд ли удастся заставить их жить согласно галицким традициям. У них ведь есть свои. И если не будет кардинально решена проблема русского языка, не будут расширены права региона в сфере экономического и финансового развития, Юго-Восток обязательно когда-нибудь взорвется снова. Тем более, что теперь уже этому будет помогать и память о невинных жертвах своих земляков.
Президент П. Порошенко в своей клятвенной речи в Верховной Раде совершенно категорично заявил, что Украина была унитарной страной и останется такой. В Брюсселе добавил, что тема эта вообще не подлежит обсуждению. Ну и ладно. Ему, как поется в одной песне, виднее. Но тогда почему бы не пообсуждать украинский унитаризм. Ведь эта форма государственного устройства тоже бывает разной. Это не обязательно жесткая централизация с единой идеологией и единым государственным языком, какой она видится нынешним руководителям Украины.
Испания тоже унитарная страна и даже монархия, но состоит из 17-ти автономных областей и двух автономных городов. В ней, наряду с государственным кастильским, в автономных регионах официальными считаются также и местные языки. К примеру, в Каталонии статусом равным государственному обладает каталонский язык. Унитарным государством является и Великобритания, что не мешает ей иметь в своем составе три государственных образования: Англию, Шотландию, Уэльс. А еще в ее состав входит Северная Ирландия, также обладающая значительными автономными правами. Во всех основным языком является английский, хотя он и не обладает статусом государственного. Но кроме него официальными языками считаются: в Шотландии — шотландский гельский, в Уэльсе — валлийский, в Северной Ирландии — ольстерско-ирландский.
Вот взяли бы и позаимствовали что-либо из европейского опыта строительства государства, тем более, что так неодолимо хотим туда интегрироваться. Но нет, в этом случае богаты своим умом. Создали в своем воображении хуторянский унитаризм и не желаем даже слушать о каком-то ином. Не удивительно, что эта тема была запретной и во времена консультаций посланников президента с лидерами Донецкой и Луганской республик.
Правда, если бы новые украинские власти хоть немного задумались, то непременно пришли бы к выводу, что в суверенной Украине не было и унитаризма. И дело не только в том, что в ее составе находилась Автономная Республика Крым. Более существенным являлось то, что со времени обретения Украиной независимости на положении федеральной земли находилась Галичина. Этот ее особый, не юридический, но фактический статус был признан по умолчанию еще при львовском губернаторстве В. Чорновола, который пытался легализовать так называемую Галицкую Ассамблею. Юридического продолжения эта затея не получила, но дефакто в Киеве всегда сообразовывали свои действия с мнением этого региона, полагая, что он имеет особые заслуги в достижении Украиной государственной независимости.
Так было и при авторитарном режиме В. Януковича. Областные и городские рады трех галицких областей имели смелость и возможность высказывать несогласие с решениями центральной власти. А нередко и открыто заявляли о ее непризнании. И никаких санкций со стороны Киева за этим не следовало.
С началом майданных событий Западная Украина и вовсе вышла из юридического поля президентской власти. Там были образованы новые властные институты — Народные рады, которые сами определяли, как лучше жить региону. Какие памятники ставить, а какие сносить. Председателей областных государственных администраций, назначаемых В. Януковичем, от исполнения ими своих обязанностей отстраняли, а некоторых и подвергали публичной казни. Через три месяца опыт Западной Украины позаимствовали на юго-востоке Украины, правда в еще более радикальном варианте.