Укрощение воровки
Шрифт:
Ее рука опустилась ниже, и Диана обхватила пальцами его орган, сильный и твердый, горячий и подрагивающий, желанный и желающий. Поймала взгляд темно-серых глаз Ромы, которые стали горячее жидкого металла. Они ласкали друг друга, не отрывая взгляда. Быстрые горячие вдохи и выдохи ходили между ними, губы на расстоянии сантиметра, кожей чувствуется приближение взрыва, и ураган бушует в глазах напротив, а удовольствия крик срывается с губ и не понять, где начинается ее стон и заканчивается его.
Еду они так и не заказали.
Утром, точнее, к обеду, Диана проснулась в постели одна. Прошедшая ночь показалась бы сном, если
Прижимая покрывало к груди, Диана приподнялась на локте. Где она оставила одежду? И в чем вообще сюда пришла?
Дверь открылась, и в комнату вошел Роман. В белой футболке и спортивных штанах, он был совсем не тот Роман Алексеевич, которого Диана знала раньше. Это был Рома, мужчина, который любил ее всю ночь.
— Привет, — смущенно прошептала Диана, сжала покрывало и прикрыла себя до шеи. Как себя вести? Что говорить?
Рома присел на корточки возле Дианы. Приобнял за талию, притянул к себе. Обхватил пальцами подбородок и заставил посмотреть на себя.
— Собирайся, принцесса. Я жутко голоден, и его не утолить поеданием тебя. Хотя-я-я… — прижался губами к ее предплечью и чуть прикусил. Диана взвизгнула и хотела отскочить, но его руки удержали ее на месте.
— Твои вещи в ванной. Прими быстрый душ, нам пора выходить.
— Куда?
— Сперва завтракать. Но не слишком плотно, потому что потом мы будем прыгать с парашютом.
— Чего-о-о? Ни за что!
Но они прыгнули.
Сперва перекусили в кафе на первом этаже дома. А потом, как сумасшедшие, поехали за город, в оборудованный полигон для парашютистов-любителей. Прослушали инструктаж, одновременно застегивая бесчисленные застёжки и ремни на костюме, шлеме, маске. Гулко шумящий самолет. И крепкая рука удерживает Диану за руку и не дает отступить.
Прыжок…
И полная невесомость. Крик застревает в горле. Воздух колет кожу, а в ушах гудит ветер. И крепкое тело за спиной дает ощущение безопасности, насколько это возможно на высоте в сотни метров над землей.
Насколько же мелкими и незначительными кажутся проблемы и заботы, с клубками воздуха в раскрытых ладонях, а все сдерживаемое напряжение вырывается с радостным криком и растворяется в бесконечности неба. Шумное дыхание, и слезы, слепящие глаза. Ужас, смешанный с адреналином, сменяется ярким калейдоскопом — неверие, осознание, страх, понимание, восторг, счастье. Смешанным коктейлем бурлит в крови, отдается в сердце, которое стучит быстро и невпопад. Жизнь проносится перед глазами, и проблемы улетают в пыль, ведь по другому быть не может, когда земля приближается опасно быстро, но за спиной крепкая опора и уверенная рука на талии.
Диана подумает обо всем потом. Сейчас есть только радость от твердой руки, сжимающей ее ладонь, и сердце бежит галопом от смеющегося взгляда серых глаз, а насмешливый голос уверяет, что все получилось, и хвалит ее за смелость.
Когда Рома рядом, что может быть важнее?
Роман сидел в машине, и смотрел на Диану. Вот она вышла из подъезда, а за ней вышел мужчина. Они останавливаются у двери, мило переговариваются, посмеиваются. Потом Диана берет мужчину за руки… Роман схватился за ручку двери, готовый распахнуть ее и выбежать, вырвать Диану из рук другого… но Диана склоняется к мужчине
Рома не ожидал увидеть ее тут. Заезжая на эту улицу, чтобы проведать племянника в больнице, он даже не предполагал, что случайно наткнется подобную картину — Диана с другим мужчиной.
Мыслить трезво и четко — вот урок, который Рома учил годами. И неужели сейчас он изменит себе?
В голове Ромы крутились кадры того, как Диана склонялась к нему и целовала, вначале осторожно и неумело, но по мере того, как он наращивал темп, поцелуй углублялся, а ее стоны становились громче, утопая у него во рту. А он пил их, наслаждался тяжестью ее тела на своих бедрах, прикосновением острых сосков к своей груди при каждом его толчке, ее тесными мышцами, жарко и тесно обхватывающие его. Так тесно, что он несколько раз сдерживал себя, сбавлял темп, чтобы довести Диану до края и прыгнуть вместе, наблюдая всю гамму удивленного восхищения в ее карих глазах.
Мысли пролетели молниеносно, но этого хватило, чтобы брюки натянулись в паху. О каком контроле может идти речь, если, при одном воспоминании, он встает на дыбы? Рома слишком увлекся этой охотой и вожделенной добычей. Увлекся так, что чуть не порушил проделанную работу. Его внимание ослабло, ведь сейчас первым делом он думал не о расследовании и безопасности, а мечтал схватить Диану в охапку, закинуть на заднее сиденье авто, и отодрать ее так, чтобы она никогда больше не смела касаться чужого, блядь, мужика!
Но.
Сейчас жизнь Дианы стала насыщенной и интересной, наполнилась новыми знакомствами и ощущениями, и наверняка она огляделась по сторонам и увидела до хрена новых возможностей. Диана открыла в себе женщину, красивую, манящую, такую разную, но такую неизменчивую, и, возможно, задумалась о своей жизни, полной штампов — муж, дети, дом. Ну же, Ром, она же женщина, и ей, как всем женщинам, хочется стабильности, законного мужа, и банально съехать, в конце концов, от родителей.
Молнией проскочила картина того, как Диана возится на его маленькой кухне. Печет что-то с запахом корицы и яблок, слизывает с пальца густую карамель, прищуривается, оценивая вкус. И если подойти к ней со спины, она замрет. Прикроет глаза, когда Рома прижмется губами к ее шее, одновременно стягивая с нее брюки вместе с трусиками. Она, конечно, попытается вырваться, но не сможет, потому что он войдет в нее, глубоко и медленно. И ей останется только упереться руками об стол и выгнуться в спине, предоставляя себя ему…
Блядь, ну вот опять!
Роман стукнул по рулю кулаком и прикрыл глаза. Затем посмотрел в зеркало заднего вида, как Диана медленно шагает по тротуару и скрывается за углом дома.
Отлично сработано, Львов. Смог усмирить дикарские замашки, не помчался за ней, не стал вытряхивать ответы о том, с кем она целовалась у подъезда, почему она оттуда вышла с каким-то мужиком, что они там делали. Это не его дело. Скоро, совсем скоро, все закончится.
При мысли о работе, Роман почти восстановил максимально трезвый взгляд, насколько это возможно. Согласно поступившей информации, Михаил Демьянович на конечной стадии работы. Скоро винт гребаного корабля будет собран, и Роман скинет сковывающие обязательства. Вольется в прежнее русло, где все четко разграничено и определено заранее. А Диана вступит в новую жизнь, может, непонятную и запутанную, но интересную и полную плешивых тюфяков в вязаных кардиганах.