Укрощение воровки
Шрифт:
Влад разложил столик перед Марьяной, посуду с салатами и горячими закусками. Зажег свечи. Вытащил два хрустальных бокала и термос с горячим глинтвейном.
— Я же обещал, никаких шпрот, казанов и удочек, — улыбнулся Влад. Они пили пряный напиток, пробовали салаты, кормили друг друга с вилки, передавали кусочки фруктов губами, слизывая потекший сок языком, обмениваясь жаркими дыханиями.
— Хорошо, что ты захватил куртку.
Марьяна закуталась плотнее в теплую ткань и спрятала нос в воротнике. Вместе с сине-фиолетовыми сумерками,
— Я схожу к машине.
Марьяна сделала глоток и зажмурилась от ощущения полной легкости. Словно отцепила огромную телегу, которую когда-то давно нацепила, и тягала ее, тягала. А оказалось, что ничего, жизнь не перевернулась вверх тормашками, небо не рухнуло, земля не разверзлась. Вроде все осталось также, даже стало лучше.
— Только не говори, что ты был в клубе юных астронавтов, — засмеялась Марьяна, когда Влад вытащил из огромной сумки телескоп.
— Я был там вожатым, — усмехнулся Влад, раскрывая треногу. Быстро и ловко прикрутил окуляр к ножкам, убрал защитные крышки и присел на одно колено перед телескопом.
— Со стороны кажется, что ты делаешь предложение телескопу, — усмехнулась Марьяна, но Влад, не отрывая взгляда от окуляра, подозвал ее рукой. — Нет, нет, нет, Влад, — покачала головой, не двигаясь с теплого стула, и сделала глоток глинтвейна. — Поверь, я никогда не была любителем смотреть на звезды. Видела я их в телескоп Алексы, ничего особенного.
— Марь, в городе смотреть в телескоп, это как на зацензуренную порнуху дрочить, — насмешливо ответил Влад, подкручивая какие-то ручки. — Тут совсем другое.
— И что же? Сиськи большой медведицы в эйчди разрешении? — прыснула Марьяна.
— Просто подойди ко мне.
— Всегда мечтала, — шепнула она. С неохотой встала с теплого стула и подошла к Владу. Присела рядом с ним на корточки.
— Вот, смотри сюда. Только не прижимайся глазом, и второй не надо сильно жмурить, фокус пропадет. Просто прикрой его, и смотри.
— Ага, ладно.
Марьяна приблизила лицо к телескопу. Обижать Влада не хотелось, может ей придется изобразить восторг от белых точек на небе. Что еще там можно разглядеть?
Поморгала, глянула в окуляр и…
— Ва-а-ау, — выдохнула Марьяна, не в силах высказать потрясения. Словно улетела в космос от потрясающей россыпи сверкающих звезд. Влад был прав, смотреть на звезды в телескоп в городе, освещенный тысячами неонов, совсем не то же самое, что делать это за городом, где небесные тела сияют во всей своей красе. — Влад, это потрясающе, — прошептала, вглядываясь и в не в силах наглядеться в отблеск сверкающих песчинок.
— Я же говорил, — по-мальчишески довольным голосом ответил Влад.
— Я… я не могу оторваться. Какая красота…
Марьяна сильнее прижалась глазом к линзе, но потеряла фокус.
—
— Ага.
Больше Марьяна слов не находила. Лишь водила взглядом, пытаясь охватить все вокруг. Это зрелище, на описание которого не хватало человеческих слов. Только ощущения и подсознательное единение со Вселенной.
— Хочешь на Луну посмотреть?
— А можно?
— Конечно. Только на солнце можно посмотреть два раза в жизни.
— Почему?
— Первый раз правым глазом, второй раз левым, — улыбнулся Влад, переставил телескоп в сторону луны и вновь навел фокус. — Для солнца нужны специальные фильтры, а то глазное яблоко можно прожечь.
— Не думала, что быть астрономом такое опасное хобби, — улыбнулась Марьяна.
— Я вообще рисковый парень, — усмехнулся Влад. — Гляди.
Марьяна подошла к телескопу и замерла.
— Чёт так страшно, — пролепетала она.
— В смысле? — Влад изогнул бровь.
— Ну, не знаю, — замялась Марьяна. — Такое ощущение, что я там могу увидеть… что-то совершенно необъяснимое.
— Не бойся, у зеленых человечков сейчас чаепитие на другой стороне Луны.
— Ладно, — выдохнула она. Приблизилась к окуляру и маленькая белая точка в ее середине увеличивалась по мере того приближения Марьяны. — Вау.
И снова не нашлось слов, чтобы высказать свои эмоции. Холодная, отчужденная Луна тысячелетиями висящая над головой, сопровождающая Землю верным спутником, сейчас была так близка, словно ее белесые вмятины можно потрогать руками. Одинокая, безжизненная, отчужденная, она светилась белым неоновым светом, приветливо приглашая людей рассмотреть все ее красоты. Медленно и внимательно.
Марьяна почувствовала, как по щеке поползла слеза. Немое восхищение, смешанное с первобытным страхом и глухим благоговением, наполнило душу.
— Я вижу кратеры! — взвизгнула она, смахивая слезу. — Влад, смотри, смотри!
— Да я уже тыщу раз видел.
— Офиге-е-еть!
Влад захохотал от энтузиазма Марьяны, которая просила его показать все известные созвездия — Полярная звезда, Дракон, Гончие псы, составляющие созвездие Большой медведицы, Туманность Орел и Гантель, созвездия Лисицы и Дельфина, и еще много-много ярчайших пятен, название и расположение которых Марьяна не запоминала, но очень старалась.
Луна медленно и верно меняла свое расположение на ночном небе, а ведь раньше Марьяна этого не замечал. Изменения — это природа. Меняются галактики и созвездия, гаснут и рождаются новые, чей свет долетит до земли через миллионы лет. Меняется природа, эволюционирует. Меняются поколения и люди, жизни и обстоятельства. И если не менять себя и свою жизнь, поворачивая туда, куда подсказывает сердце, то получится самое обыкновенное противостояние природе, которое ни к чему хорошему не приведет.