Укрощение Зверя
Шрифт:
– Здравствуйте, господа! Меня зовут Чезаре Ларовере, я руковожу местной таможенной службой. Проходите, пожалуйста.
Яков и Муса прошли в небольшую комнату, где помещался лишь письменный стол орехового дерева и три простых стула.
– Прошу садиться. Вижу удивление в ваших глазах. Не удивляйтесь, роскошь прерогатива дураков и бездельников. Мы же люди государственные, печемся о благе великой республики Генуи, а не о своем. У вас есть вопросы к генуэзской таможенной службе?
– Нет. К службе
– Украли невесту?! Какой ужас! Молодость, молодость – кровь, любовь, кража девушек, месть, поединки! Вы не поверите господа, но в молодости я тоже был настолько бесшабашен, что украл мою Лючию прямо со свадьбы. Вернее по дороге в церковь. Её хотели выдать замуж за другого, а мы уже год любили друг друга и регулярно встречались. Падре [46] Лючии не захотел меня даже выслушать – я был беден, мой род был, слаб и не мог защитить нас. Вот и пришлось украсть девушку и привезти её сюда, в Кафу. Здесь мы поженились и теперь у нас восемь детей. Лючия из тоненькой молоденькой девушки превратилась в толстую сварливую матрону, гоняет меня и сыновей так, что слышат соседи по всему кварталу… Это не ваш случай, синьор Гирей?
– Нет синьор Чезаре, мою невесту хотят продать в гарем какого-то восточного князя. Причем против её воли. Это все устроил мой кровный враг Семен Бельский, московский боярин.
Яков сильно ударил Мусу ногой под столом. Он считал, что торопливость в таком деле вредна. И откровенность тоже. Чезаре Ларовере задумался.
– Симеон Бельский? Не слышал. Как быстро вы хотите все узнать господа?
– Хотелось бы узнать все… сейчас, уважаемый синьор Ларовере.
– Зовите меня просто Чезаре! Мы ведь уже не чужие люди господа. Мне кажется, я уже кое-что вспоминаю, но нужно посмотреть книги записей отъезжающих. Разную другую документацию…
– Мы готовы оплатить ваши усилия и усилия ваших слуг, синьор Ларовере. Назовите сумму.
– Какая сумма господа, о чем вы говорите, я готов сделать все бесплатно, но восемь сыновей мне этого не простят. Поэтому всего десять золотых динаров, господа. И я порошу вас выйти из кабинета всего на десять минут.
Яков сейчас же вытащил бархатный кошелек с деньгами и положил его на широкий ореховый стол.
– Здесь немного больше чем вы назвали, сеньор Ларовере.
– Это ничего, господин Яков. Теперь выйдите, пожалуйста, ненадолго из кабинета.
Яков и Муса вышли из кабинета маленького итальянца, оставив дверь открытой. Чезаре Ларовере закричал на родном языке
– Protezione! Ora tirar fuori queste persone nel territorio dei costumi! Mi senti? Ho detto subito! Guardia! [47]
В ту же минуту они услышали топот приближающегося единственного вооруженного
– Миша, придержите часового, а я закончу разговор с его начальником.
Муса встал за дверью, Яков вошел в кабинет и плотно закрыл дверь за собой. Прибежавший на зов Чезаре охранник с обнаженным мечом, был, мгновенно опрокинут на пол и обезоружен. Скорее всего, охранник был плохо осведомлен о боевой сноровке русских казаков, потому что он, сначала пытался сопротивляться, а потом закричать. Но это ему не удалось. Муса быстро связал его собственным ремнем, а в рот засунул роскошный форменный шарф. Через несколько минут из кабинета спокойно вышел Яков Ефимов и сказал:
– Я так и думал, Бельский направляется в грузинский портБатус. Грузины называют его Батуми. Девушки с ним. Итальянец их не видел, но в перечне пассажиров есть несколько женских имен. Майя этому таможеннику незнакома, но я думаю, что она среди пассажирок. Скорее всего, Бельский направляется в ставку Мираншаха, хочет завязать с ним дружбу, а девушек везет в подарок. Ларовере обещал боярину Семену хранить всё в секрете, но я исповедовал его… – Яков улыбнулся.
– А он не поднимет шум, когда мы уйдем?
– Мертвые не шумят. Завтра утром его найдут, а мы уже будем далеко.
– А что делать с охранником?
– Он должен пойти за своим начальником. Отойдите Миша. Вам не к лицу убивать беззащитного человека, а я не считаю, это зазорным, если на кону стоит московская Русь.
Яков наклонился над охранником и нажал пальцем на основание его шеи.
– Ну, вот и все. Уходим. Спешить не надо, это вызовет подозрение. Таможенник перед смертью сказал мне, что рано утром в Батус уходит грузовое судно, нужно найти его.
Они недолго ходили вдоль причальной линии. Судно, следовавшее в Батус, оказалось совсем недалеко. Хозяин был рад пассажирам, что может быть хуже недогруза. Ещё через два часа их тюки и вещи были погружены, а корабельная команда быстро и умело готовилась к отплытию. Через час судно отчалило, и капитан взял курс на грузинский порт Батус.
Теплый морской воздух Черного моря, перемешанный с солеными брызгами, всегда будил в человеке мечты о далеких странах и прекрасных островах. Кажется, достаточно отплыть от причала, услышать скрип мачт и такелажа и тебя ждет новая, неизведанная жизнь, полная сказочных приключений. Там за горизонтом, где солнце садится в синюю воду, живут другие люди, лучше, чем те, что тебя окружают сегодня.
Мужчины там, за горизонтом, бесстрашнее и благороднее, а женщины красивее и добрее. Но кто-то придумал пословицу: «От добра, добра не ищут». А кто-то и другую: «В гостях хорошо, а дома лучше». Легендарный Одиссей десять лет странствовал по островам и странам, но вернулся домой и занял свое законное место рядом с Пенелопой, несмотря на то, что для этого пришлось убить много народа да ещё и в собственном доме.
Яков и Михаил сидели около бушприта судна и беседовали.