Укротить сердце

Хантер Ава

Это будет настоящее дерьмо.

Я снова задаюсь вопросом, во что я втянул своих братьев. Если видео принесет вред ранчо, если мы не сможем выплатить кредит, если девелоперы пронюхают о наших проблемах… У меня нет плана, как выбраться из этой передряги. Такое ощущение, что все вокруг рушится. А если мы потеряем ранчо…

Камень в моем горле превращается в валун.

– Убирайся отсюда, парень, - с ухмылкой говорит Стид, когда к нему подходит медсестра.
– Ты не захочешь это видеть.

Я встаю со стула

и пожимаю ему руку.

– Спасибо за совет, Стид.

– Не забывай, что на следующей неделе у нас семейный сбор, - кричит он мне вслед своим рокочущим голосом.
– Собери парней, и мы придумаем, как все исправить.

Я ругаюсь под нос и направляюсь к лифту. Меньше всего мне хочется сидеть у костра с братьями и рассказывать им, что мы в полной заднице. Они не должны больше беспокоиться обо мне. Я втянул их в этот бардак, и это моя чертова работа - исправлять его.

Блядь. Что еще может пойти не так?

Я получаю ответ на этот вопрос чертовски быстро, когда выхожу из лифта и врезаюсь в мягкую стену солнечного света.

– О боже, мне так жаль.

Я опускаю глаза вниз, откуда доносится звонкий щебечущий голос.

На полу в вестибюле Руби собирает свою сумочку, которую уронила во время нашего столкновения. Не в силах остановиться, я скольжу взглядом по ее телу. Длинные загорелые ноги. Губы, похожие на бутон розы. Стройные бедра. Упругая попка, едва прикрытая очередным чертовым сарафаном. На этот раз лавандового цвета.

Она поднимает глаза и ахает. Ее голубые глаза распахиваются, когда она смотрит на меня, прежде чем вернуться к своим вещам.

То, что она стоит передо мной на коленях, сводит меня с ума. Не говоря уже о моем либидо.

Я опускаюсь рядом с ней. Мой взгляд задерживается на ее вещах. На экране мобильного телефона высвечивается пять пропущенных вызовов. Оранжевая баночка с таблетками катится по блестящей плитке.

Резкий вопрос срывается с моих губ прежде, чем я успеваю остановиться.

– Что ты здесь делаешь?

– Я… - Ее розовый рот открывается и закрывается.
– У меня анемия, - тихо говорит она, хватая баночку с таблетками, прежде чем я успеваю хорошенько ее рассмотреть. Я впервые вижу ее взволнованной.

Я хмурюсь, когда мы встаем.

– Это плохо?

Она заправляет за ухо длинную прядь золотисто-розовых волос.

– Все в порядке. Не то чтобы это тебя касалось.
– Она перекидывает сумочку через плечо.
– Что ты здесь делаешь?

Я скриплю зубами, раздраженный ее комментарием. Она права. Это не мое дело, так какого хрена меня это беспокоит?

– Навещал друга, - говорю я ей.
– У него рак.

– Ох.
– Прикусив нижнюю губу, она поднимает на меня глаза.
– Мне так жаль, Чарли.
– От того, как она это говорит - с неподдельной искренностью, - у меня в груди поселяется странная боль.

Я открываю

рот, чтобы ответить, но она перебивает меня.

– Увидимся, Ковбой, - говорит она, одаривая меня милой улыбкой, и, черт побери, от этого у меня внутри все переворачивается. Она делает шаг к двери, останавливается, затем поворачивается и смотрит на меня через плечо.
– Кстати, я решила задержаться в Воскрешении.

Потом она уходит, выпорхнув за дверь на яркий солнечный свет, а я стою здесь, как идиот, и смотрю, как подол ее сарафана развевается на ветру.

Черт побери.

Спустя долгую секунду я сдаюсь, и выбегаю вслед за ней.

Глава 6

Руби

Я лгунья.

У меня нет анемии, но я запаниковала, и это была первая мысль, которая пришла мне в голову. Только так можно было объяснить маленькую оранжевую баночку, катившуюся по кафелю.

Отличный способ начать отношения, даже если пока они состоят только из взглядов и ворчания.

Но что я должна была сказать Чарли? Правду? О том, что мое сердце остановится в скором будущем? Что я бегу, потому что никогда не жила полной жизнью?

Правда в том, что с самого моего рождения мне говорили, что, скорее всего, мне суждено пойти по генетически жутким стопам моей матери и моей тети, которые скончались в возрасте двадцати восьми лет. У моей тети случился обширный инфаркт. Моя мать умерла во сне. Врачи сказали, что у нее просто отказало сердце.

Я отказываюсь это понимать. Как можно остановить биение чего-то прекрасного? Как тот самый орган, который дает тебе жизнь, решает, что твое время истекло?

У меня заболевание сердца, которое называется суправентрикулярная тахикардия. Сокращенно СВТ. Если у нормального человека частота сердечных сокращений составляет 60-100 ударов в минуту, то у меня она колеблется от 150 до 220 ударов в минуту. Учащенное сердцебиение разрушает предсердия моего сердца, но я контролирую его как могу. Ежедневный прием лекарств - это все, что мне нужно, чтобы замедлить его. Стресс, волнение, переутомление или перегрузка усугубляют ситуацию. Также мой кардиолог предупредил меня не употреблять алкоголь, кофеин и не заниматься спортом с высоким содержанием адреналина, потому что, что-если…

Именно - что-если управляет моей жизнью.

Но не здесь. Не в Воскрешении.

Я могла бы сказать Чарли правду, но я не обязана ему это объяснять. Мы чужие люди. Он не собирается заботиться обо мне. Он даже не хочет меня знать. Поэтому я хочу пожить в этом городе без груза своего прошлого. Просто побыть обычным человеком, без обреченности и мрака. Приятно вырваться из этой части моей жизни хотя бы на несколько месяцев.

Даже если моя прежняя жизнь никуда не делась.