Укротить сердце

Хантер Ава

В моем животе появляется тяжесть.

Руби бросает на меня испепеляющий взгляд.

– Если ты ищешь, что сказать, то это называется извинением, Чарли. У тебя есть словарь? Загляни в него.

На моих губах появляется улыбка. Видеть, как милашка превращается в злючку, чертовски восхитительно.

Расправив плечи, она говорит:

– Я хорошо справляюсь со своей работой, и если ты не хочешь, чтобы я оставалась здесь, я уеду. Но я не покину Воскрешение. Я буду разносить пиво в

«Пустом месте», а ты можешь держаться подальше, если это так небезопасно. Но я не останусь здесь, чтобы на меня кричали, ругали или…

– Слушай, ты права, - рычу я.

Она молчит, но ее голубые глаза по-прежнему пылают.

Я понижаю голос и миролюбиво поднимаю ладони.

– Я кричал, потому что это ранчо, и мы так поступаем, когда возникают проблемы. Ты была на волосок от гибели, и это напугало меня. Но я слишком остро отреагировал. Мне не следовало кричать. Я больше так не буду.

– Оу.
– Ее глаза расширяются.
– Вау.
– А потом она улыбается, так ярко, что это почти сбивает меня с ног. Это улыбка, которой я не заслуживаю, но, черт возьми, я ее приму.
– Я этого не ожидала.

– Я не ожидал, что ты сегодня упадешь в загон для лошадей, но, похоже, мы оба ошибались.

– Чарли.
– Она смеется и наклоняет голову, словно изучая меня.
– Ты только что пошутил.

Я хмыкаю.

– Да, ну, у меня бывают моменты.

Ее взгляд смягчается.

– Тебе следует больше улыбаться. Потому что когда ты улыбаешься, ты выглядишь… - Она замолкает, вздрогнув. Ее рука взлетает и прижимается к груди.

– Ты в порядке?
– Не получив ответа, я наклоняю голову, чтобы встретиться с ней взглядом.
– Руби?

В ответ у нее подкашиваются ноги.

Я протягиваю руку и ловлю ее за талию, притягивая к себе. В моих объятиях она такая маленькая, едва достает до середины моей груди.

Ее голова откидывается назад со вдохом.

– Я в порядке.

Чушь. Это происходит с ней уже второй раз с тех пор, как мы познакомились.

Прижимая ее к своей груди, я подвожу ее к дивану, где мы оба садимся. Я прижимаю ее к своему плечу, не доверяя, что она сможет сидеть самостоятельно. Я окидываю ее взглядом.

Черт, лицо у нее такое бледное.

– Ты в порядке?
– У меня в горле застревает комок.
– Ты ведь не пострадала там, правда?

Я сам виноват, если это так.

– Нет.
– Она слабо качает головой.
– Я не пострадала.
– Ее щеки порозовели, глаза закрылись.
– Мне нужно посидеть минутку. Со мной все будет в порядке.

Я замираю, когда она кладет голову мне на плечо.

– Можно я посижу так?
– спрашивает она.

Я обхватываю ее рукой, прижимая к себе.

– Да, конечно.

Маленькая

и теплая, она прижимается ко мне. Ее колени упираются в мое бедро, и с ее губ срывается тихий вздох. Господи, я получаю удовольствие от ее прикосновений. Желая отвлечься, я позволяю своему взгляду блуждать по ее тонким чертам. Мягкое биение пульса на ее кремово-белой шее. Ее темные ресницы. Ее пухлые губы. Она сексуальная. Красивая.

Слишком красивая для ранчо.

Слишком опасная для меня.

Мой взгляд снова падает на вазу с полевыми цветами.

– Ты любишь цветы?
– спрашиваю я.

Каким бы глупым ни был вопрос, он должен нас отвлечь. Потому что сейчас единственным, кто говорит, является моя эрекция, пытающаяся разорвать переднюю часть моих гребаных джинсов.

Она хмыкает.

– Да. У моего отца цветочный магазин в Кармеле. Я веду аккаунт в социальных сетях для него. «Букеты Блума».

Я улыбаюсь.

– Какой твой любимый цветок?

– Подсолнух, - говорит она мне в плечо, и я чувствую, что она улыбается.

– Почему подсолнух?
– Я мог бы слушать живую мелодию голоса Руби днями.

– Это многолетние растения.
– На мое ворчание она поясняет.
– Они крепкие и стойкие, и ты не сможешь их убить, даже если попытаешься. Каждую весну, когда условия подходящие, почва мягкая, солнце яркое, они снова возвращаются к жизни. В засуху или в паводок они выживают. Вот что мне в них нравится.

Я решаю, что мне они тоже нравятся. Потому что в этот момент все, что нравится Руби, автоматически нравится и мне.

В комнате воцаряется легкая тишина.

– Как я выгляжу, когда улыбаюсь?
– спрашиваю я, возвращаясь к ее предыдущему высказыванию.

– Хм… - Она смеется.
– Менее угрюмым.

Затем, с тихим вздохом, Руби отстраняется от меня. Я сопротивляюсь желанию притянуть ее обратно к себе и удержать рядом.

Когда она садится, я внимательно осматриваю ее. Слава Богу, с ней все в порядке.

– Спасибо, что подставил плечо, - говорит она, поправляя подол платья.

– В любое время. Вот.
– Я достаю браслет из заднего кармана.
– Я нашел это рядом с загоном.

Она ахает и смотрит на браслет с таким видом, будто я вызволил ее любимого щенка из приюта.

– Спасибо. Я даже не заметила, что он пропал.
– Она берет его у меня и надевает на свое изящное запястье.
– Оно принадлежало моей матери.

Прошедшее время.

В этот момент я решаю, что хочу узнать историю браслета. Историю Руби Блум. Это ничего не значит — и не может значить, — но, если мы будем работать вместе в течение следующих трех месяцев, я могу извлечь из этого максимум пользы.