Укротить сердце

Хантер Ава

И пошлю к черту всех, кто скажет, что это слишком быстро. Последние десять лет я жил как в замедленной съемке.

Она показала мне миллион способов, как я могу прожить свою жизнь, но все, что я хочу, - это любить ее.

Несмотря на то, что этим летом она вернула меня к жизни, я помню, что она не рассказала мне о своем прошлом. Пока я рассказывал ей о Мэгги, она смотрела на меня с выражением, которого я никогда раньше не видел.

Ужас.

Мои руки сжимают руль.

Либо она о чем-то лжет, либо я лгу себе. Неужели

я был слеп все это гребаное лето, а ответ был прямо передо мной? Слова Форда не дают мне покоя. Неужели он прав? С ней что-то не так? От одного только предположения у меня сводит живот.

Черт, но я не хочу давить на нее. Если бы что-то было не так, она бы мне сказала, не так ли? Она заверила меня, что никто не причинит ей вреда, и я ей верю.

Мышцы напрягаются, я выдыхаю и выезжаю обратно на дорогу.

Она подарила мне лето, она вернула мне ранчо, но больше того, она подарила мне свое доверие. Ее сердце.

Я не могу это испортить.

Она скажет мне, когда будет готова.

Через пять минут я паркую грузовик у «Дерьмового ящика». Когда я захожу внутрь, все мои братья уже здесь.

– Привет, Чарли. — Уайетт машет рукой.
– Как раз вовремя для бумажной работы.

Дэвис и Форд поднимают глаза от своей игры в покер.

– Мы работаем или валяем дурака?
– Я опускаюсь в кресло.

– Почти закончил надирать задницу Дэвису.
– Ухмыляясь, Форд показывает мне свою руку. Флеш-рояль²⁷.

– У нас все готово к вечеринке?

Дэвис кивает.

– Поговорил с Сайласом. Он закапывает свинью и чертовски надеется, что никто не позвонит в PETA.

Я усмехаюсь, проводя рукой по лицу.

Я обвожу взглядом «Дерьмовый ящик». Здесь чисто. Организованно. На шкафу для бумаг - настоящие ярлыки. Стопка оплаченных счетов. Обогревателя больше нет. Наша новая система безопасности подключена к нескольким экранам, показывающим разные ракурсы ранчо. Я смотрю, как Сэм ведет группу детей в «Дом воинского сердца». На другом экране Тина приветствует новую группу - последнюю группу в этом году - холодными бутылками пива PBR.

Гордость переполняет меня.

Может быть, мы действительно сможем заработать деньги. Может быть, в следующем году мы начнем сезон не с минуса.

Это та надежда, которую я искал. Все, что мне нужно, чтобы двигаться вперед с моим ранчо.

Это толчок в моем нутре, решение набраться смелости и рассказать братьям правду. Оправдать их ожидания за последние десять лет.

– Итак, слушайте, - говорю я, наклоняясь вперед в своем кресле и сцепляя пальцы под подбородком.
– Я давно собирался поговорить с вами кое о чем.

– Флеш-рояль, - с ухмылкой говорит Форд, показывая карты.

Дэвис хмурится.

– Член.

Я закатываю глаза.

– Речь идет о ранчо «Беглец», - говорю я, и все прекращают свои занятия.
– Уже несколько месяцев у нас все хорошо. С тех пор как…

–

Появилась принцесса, - вмешивается Уайетт.

Я киваю.

– С тех пор как Руби нам помогла.
– Глубоко вздохнув, я сжимаю пальцы в кулак и продолжаю.
– Вы бросили все, чтобы помочь мне. И я хочу, чтобы вы знали, что теперь со мной все будет в порядке. И с ранчо все будет хорошо. Так что, если вы хотите уйти, я вас не держу. Сейчас самое время. Живите своими собственными жизнями.

Дэвис и Форд обмениваются удивленными взглядами. Уайетт уставился в окно.

Узел в моей груди ослабевает.

– У вас была жизнь до этого. Я ценю то, что вы сделали, приехали сюда и собрали меня обратно, но пришло время, - ворчу я.
– Вы заслуживаете того, чтобы выбраться из Воскрешения.
– Я оглядываю своих братьев, стараясь, чтобы у меня не перехватило горло.
– Дэвис, ты злишься с тех пор, как приехал сюда. Уай, ты можешь заниматься родео на полную катушку, если тебе хочется. Сломай еще несколько чертовых костей. Форд, я понятия не имею, что, черт возьми, ты будешь делать, но ты можешь сам решить.

После долгого молчания Дэвис некоторое время изучает меня. Затем он усмехается и говорит:

– Ты мудак.

– Чувства взаимны, - заверяю я его.

Форд с сомнением хмыкает.

– Я больше не могу играть в бейсбол. Слишком стар, черт возьми.
– Он кивает мне.
– Кроме того, я бы никуда не уехал, даже если бы мог, Чарли. Рыбалка и верховая езда каждый день - это то, что мне нужно.

– Я хочу остаться здесь, - добавляет Уайетт, и мой взгляд устремляется к нему. У него на сжатой челюсти пульсирует мускул. Он обижен, что я не поговорил с ним об этом.
– Это мой город. Мы, блядь, семья, чувак. Ты не избавишься от нас теперь, когда завел себе девчонку.

Я слышу уверенность в голосе брата, и меня охватывает облегчение.

Мои братья хотят остаться здесь.

Чувство вины, засевшее у меня в животе, наконец-то исчезло.

Черт возьми, как приятно вернуться.

– Я был в бешенстве, - медленно признает Дэвис, качая головой.
– Но это не из-за тебя, Чарли.
– Он замолкает, и мне кажется, будто он хочет забрать свои слова обратно.
– Но Уай прав, а ты ошибаешься. Как обычно.

Уайетт и Форд поворачивают головы в мою сторону и смеются.

– Да пошли вы все, - говорю я, показывая средний палец, но в этом нет никакой злости.

Форд тянется через стол, чтобы взъерошить мои волосы.

– Да, да, мы тоже тебя любим, идиот.

Редкая ухмылка кривит губы Дэвиса.

– Мы хотим остаться здесь. И я чертовски рад, что эта девочка помогла тебе вытащить голову из упрямой задницы.

Я фыркаю.

– Она останется?
– спрашивает Дэвис, все еще ухмыляясь.

– Да, - говорю я.
– Да.

– И надолго?

– Думаю, да, - говорю я.
– Когда ты знаешь, ты знаешь.