Укус ящерицы
Шрифт:
В конце концов, движимые злобой и общим стремлением к справедливости или тому, что под ней обычно понимается, они приняли некое решение. Исполнение этого решения, как они все понимали, не требовало особых усилий. Не требовало оно и больших дискуссий, потому что разговоры обычно только мешают тому, что нужно делать.
Факты ясны, сказал Ник. Они перед ними, и игнорировать их невозможно. Джанфранко Рандаццо работает на Хьюго Мэсситера Это было понятно с самого начала. Браччи комиссар убил для того чтобы закрыть дело и устранить препятствие для заключения сделки с Арканджело. При исполнении этого плана и пострадал Лео Фальконе.
Все будет преподано в наилучшем
Задавать все эти вопросы было теперь некому. В глазах горожан трагедия острова Арканджело, унесшая жизни трех человек, завершилась в тот момент, когда выпущенная Рандаццо пуля разнесла голову Альдо Браччи. Лео Фальконе, говоря языком военных, списали, занеся в категорию «непрямых потерь». Венеция готовилась короновать своего нового властителя, Хьюго Мэсситера.
В ту ночь, выслушав осторожно перебравшего все известные факты Ника, они молча переглянулись. Все чувствовали одно и то же, все понимали, что нужно делать. Для венецианцев римляне были посторонними, чужаками. От дальнейшего расследования их отстранят, и объяснение подготовят уже без их участия. И сел и Ник прав – а ближайшие события подтвердили, что так оно и есть, – то их удалят и из квестуры, чтобы не подпускать к не укладывающимся в общую картину фактам.
Ничего глупее венецианцы придумать не могли, и оправдывало их только то, что они совсем не знали Косту и Перони. Не понимали, что это за люди и на что они способны. Никто из местных и подумать не мог, что эти двое готовы потратить дни и недели, чтобы только подергать за ленточку и заглянуть под красивую обертку старательно упрятанного дела, и что они будут ковыряться, долбить, тыкаться носом и возиться до тех пор, пока швы не разойдутся и все не развалится на кусочки.
Каковы же факты? С таким вопросом обращался к друзьям Ник, представая перед ними в образе двойника самого Фальконе.
Кому выгодно случившееся в ту ночь?
Ответ прост: Хьюго Мэсситеру и его сообщникам в городском совете. А также Арканджело, получившим наконец долгожданные средства.
У кого был мотив для убийства Беллы и Уриэля?
Эта клеточка кроссворда оставалась пока пустой. Уриэль, насколько они знали, так же как и остальные Арканджело, был заинтересован в сделке с Мэсситером. Его смерть создала дополнительные трудности и породила новые юридические проблемы. Но мотив тем не менее был, его требовалось отыскать, а для этого, сказал Ник, нужно следовать правилам Лео. Немножко все перемешать. Кое-что подогреть. Кое-что выжать. Подобрать, отбить, поскоблить. Поводить носом. Отделить правду от лжи.
И добавить воображения.
Белла забеременела от Мэсситера и попыталась его шантажировать, может быть, требовала денег, чего англичанин позволить себе не мог даже под угрозой срыва сделки. Он сам или кто-то из его сообщников убивает Беллу, смазывает или пропитывает фартук Уриэля неким горючим веществом, подсовывает ему сломанный ключ и отправляет в мастерскую, а по сути – на верную смерть. Те, кто слишком ленив или недостаточно
Тереза Лупо никогда не полагалась на воображение. Мало того, она испытывала к нему глубокое недоверие. Будучи человеком научного склада, она понимала, как опасно сначала выстроить теорию, а потом подбирать под нее факты. Но наблюдая в ту ночь за Ником, слушая его рассуждения, видя гнев и решимость в его глазах, она не могла не заметить, как возмужал он после смерти отца, как стал похож на Фальконе. Перед ней был уже не тот зеленый новичок, которым она восхищалась едва ли не с первого дня знакомства, не тот немного растерянный провинциал, который, как многим казалось, не продержится в римской квестуре и года. Жизнь изменила его. Лео Фальконе и Джанни Перони изменили его, сами тоже изменившись при этом. Меняя и меняясь, эти трое сблизились, стали почти неразлучны. Тереза и представить не могла, что Ники Джанни откажутся от расследования и оставят все как есть. И конечно, она не могла не разделить с ними общую судьбу.
Как и Эмили…
Собрав за четыре оставшихся до принудительного отпуска дня всю возможную информацию, Коста и Перони отбыли из Венеции в поисках союзников. Эмили получила другое задание, к выполнению которого приступила с отчаянной, самоотверженной решимостью, вызвавшей у Терезы вполне обоснованные опасения: зная, насколько хорошо агенты ФБР подготовлены к такого рода работе, она подозревала, что Эмили в своем стремлении к цели применит весь арсенал приемов и средств и ни перед чем не остановится.
Тереза осталась одна. Свою задачу она понимала ясно: искать улики, в первую очередь доказательства, которые связывали бы Хьюго Мэсситерас Беллой и Уриэлем, подтверждали его присутствие на острове в ту страшную ночь, а самое главное – объясняли, почему он, рискуя собственным бизнесом, пошел на убийство супругов.
Сейчас она наблюдала за женщиной, сидящей у кровати Фальконе в позе напряженного ожидания, будто инспектор вот-вот очнемся, улыбнется и попросит чашечку кофе и пару бискотти. На мгновение Терезе стало стыдно – она вовсе не была одна. Рафаэля Арканджело проводила в палате Фальконе по восемнадцать часов в сутки, неизменно терпеливая и собранная. На третий день, не посоветовавшись ни с Перони. ни с кем-то еще, Тереза, набравшись смелости, поведала Рафаэле об их планах. Конечно, она не стала рассказывать всего, а лишь слегка приподняла завесу. Ровно настолько, чтобы попросить об одолжении и рассчитывать, что не нарвешься на отказ. Рафаэла ей нравилась – приятная, искренняя и откровенная женщина. К тому же она восхищалась Лео Фальконе, ясно видя в нем то. что остальным представлялось как бы в тумане, принадлежала к семейству Арканджело, а значит, могла знать о случившемся то, чего не знали другие, и, наконец, имела доступ к материалам, которые, возможно, использовались неизвестным алхимиком.
На полу стояла сумка с предметами – каждый из которых был завернут в отдельный пластиковый пакет, – собранными в особняке и мастерской этим утром, когда Микеле и Габриэль уехали на встречу с юристами, чтобы обсудить детали приближающейся сделки. Особую надежду Тереза возлагала на вещи из ванной Беллы и Уриэля, которые могли содержать образцы ДНК.
Один из подключенных к Лео Фальконе приборов пискнул. Приборов здесь хватало: датчики, провода, дисплеи, регистраторы. Все это должно было поддерживать в инспекторе жизнь.