Улики горят синим пламенем
Шрифт:
Тут Боря прервал молчание и брякнул. Просто так:
– Слыхали, как прошлой ночью машины горели? Эх, вот бы и нам такое замутить!
Николай зевнул и с завистью взглянул на пьющего Толю.
– Если бы да кабы! Для этого бензин нужен, тряпье всякое. А тут и на пиво не наскребешь.
– Бензин из машин слить можно… – неуверенно протянул Борис. – Через шланг.
– А он у тебя есть? То-то! Без бабла никак.
Тут откуда-то сверху, с мусорных баков, раздался зычный и бодрый голос:
– Не
Приятели с удивлением уставились на говорившего. Замашки и тон выдавали в нем главаря. Свет далекого фонаря отражался от его лысой головы.
Приятели наперебой загалдели:
– О, Череп! В натуре, бабки? Откуда?
Череп легко спрыгнул на асфальт. Его появление было весьма эффектным.
– Один перец подкинул, – снисходительно сообщил он. – И на пиво хватит, и на водяру.
Борис скептически прищурил глаз.
– Что за Дед Мороз? Сейчас вроде не Новый год. И чего он взамен из-под нас хочет?
Череп развел руками с видом факира:
– Да того самого, о чем вы тут только что базарили. Запалить пару автостоянок.
– Каких?
– А без разницы. Какие понравятся. Что скажете?
– А что тут скажешь? – глубокомысленно изрек Николай. – По стакану, и вперед!
Смеркалось. Моросило. К вечеру заметно похолодало. От земли невыносимо тянуло сырым и тяжелым могильным духом.
Лесопарк Олений Бор граничил с промзоной. Разделял их глубокий и бесконечно длинный Гнилой овраг, превращенный в свалку. Когда-то здесь сгинуло целое войско толи татар, то ли французов. С тех пор с оврагом связывали много случаев странных и загадочных исчезновений как отдельных людей, так и целых групп.
Дорога через эту часть парка была пустынной и скорее напоминала лесную просеку. Вдоль нее, насколько позволял видеть сгущавшийся мрак, темнели кусты и деревья, громоздились кучи строительного мусора. Иногда днем сюда заезжали грузовики, чтобы свалить очередную порцию нелегальных отходов.
Сейчас по дороге медленно ехала легковая машина. Старый «жигуленок» тарахтел, как трактор. Чтобы не потерять едва заметную колею, водитель периодически переключал свет фар с дальнего на ближний и наоборот. Его лицо выражало серьезное беспокойство.
Он обернулся к пассажирам:
– А мы тут точно проедем?
На заднем сиденье, как озябшие воробушки, жались друг к другу женщина неопределенного возраста и подросток с непропорционально большой вытянутой головой. Женщина бережно прижимала к животу пластиковый пакет. Подросток увлеченно шарил пальцем в носу и что-то жевал. Жвачку, что ли?
– Не ешь козявки! – Женщина отвесила подростку звонкую плюху по губам. – Выплюнь!
Тот не обиделся и послушно сплюнул чем-то липким на спинку переднего сиденья.
Только после этого женщина ответила водителю на его вопрос:
– Проедем, проедем. Вчера только здесь проезжали. Сейчас будет поворот, а дальше пойдет асфальт прямо до нового микрорайона.
Водитель немного расслабился и даже слегка прибавил газу. И тут же резко затормозил. Мотор поперхнулся и заглох. Просека, по которой они ехали, уперлась в заросший густым кустарником глубокий овраг. Откуда-то слева в овраг впадал ручей. В наступившей тишине отчетливо слышалось его журчание.
Водитель огляделся, грязно выругался и снова обратился к пассажирке:
– Слышь, мамаша, и как тебя понимать? Ты же говорила, что тут вчера только ездили? И когда же этот овраг успел вырасти? Землетрясения вроде не было. Нет, так не пойдет! На, забирай свою сотню и вылезай! И пацана своего дебильного не забудь. Дальше ножками топайте…
Он полез в карман, чтобы вернуть странной пассажирке ее деньги. В этот момент женщина наклонилась вперед и почти без замаха ткнула в висок водителю большим молотком. Раздался хруст.
– Ты что же творишь, сука! – теряя сознание, прохрипел водитель.
– Убиваю тебя, подлеца, – спокойно пояснила пассажирка. – Забыл, поди, как год назад ты моего сыночка насмерть сбил, Ванечку? Его вот старшего брата. Теперь один он у меня остался, Митя. Дебильный, говоришь? Да, дебильный. Вот Ванечка, тот не такой. Ванечка красивый был и умный. А ты, подлец, его задавил и уехал. Я ведь тебя сразу узнала.
Водитель, как ни странно, был еще жив. Но, даже умирая, он никак не мог поверить в реальность происходящего.
– Ты что несешь, какой год? – едва слышно произнес он. – Я три года в Москве не был, только месяц назад вернулся…
– Ты это был, ты. Я тебя сразу узнала, – уверенно произнесла женщина. – А не помнишь ничего, потому что пьяный был.
– Да я вообще не пью… язва у меня… – каждое слово давалось умирающему с большим трудом.
– Ага, – с сарказмом заметила пассажирка. – Все пьют, один ты ангел с крылышками. Давай, Митя, не спи. Что вылупился? Шуруй!
Для верности она еще пару раз тюкнула водителя молотком в висок. Хруст повторился, кровь брызнула на стекло и сиденье. Женщина брезгливо сморщилась. Водитель дернулся и затих. Теперь уже точно умер.
Тем временем головастый Митя привычным движением достал из пакета свернутый шланг и размотал его. Он вылез из машины, отвинтил крышку бензобака, сунул шланг внутрь и глотнул. Бензин попал в рот, но мальчуган не отплевывался. Вкус бензина ему нравился. И вкус, и вообще.
Под руководством мамы Митя обильно полил бензином салон машины, а заодно и труп водителя. Достал у него из карманов деньги и сигареты. Деньги протянул матери, сигареты сунул себе в карман. Одну тут же попытался закурить.