Улики горят синим пламенем
Шрифт:
Демьян задумался. Жадность в нем боролась с осторожностью. Осторожность победила.
– Брось там, где стоит, – велел он. – Дверь не закрывай, ключи оставь в замке. Через пару часов ее уже здесь не будет – угонят.
Братки погрузились в «БМВ» и отправились выполнять полученное задание.
Полковники возвращались в Москву. Гуров вел машину, Крячко пытался дремать рядом на пассажирском сиденье. Обычно роль водителя приходилось исполнять ему, поэтому сейчас он пользовался редкой возможностью расслабиться.
– И как тебе допрос? – спросил он, не открывая глаз.
– Скорее разведбеседа, – уточнил Гуров. – Думаю, для первого раза получилось неплохо. Познакомились. Крепкий орешек, ничего не скажешь. Но мне показалось, что он чем-то очень сильно напуган.
– Или кем-то?
– Да, причем этот «кто-то» не ты и не я. Нас он, похоже, ни в грош не ставит. Тогда почему он повел себя так странно?
Крячко попробовал предположить:
– Ну как же, у него все-таки машина сгорела. Я бы тоже расстроился.
– Это не его машина, – возразил Гуров. – К тому же она застрахована. А вот то, что мы хотели допросить его в присутствии жены, ему определенно не понравилось. Как думаешь, он там, на твоей стоянке, оказался, потому что ездил к любовнице?
Крячко согласился с доводами друга:
– Не исключено. Но, допускаю, что он вообще не хотел с нами разговаривать. Ни при жене, ни без жены. Просто чтобы не сболтнуть лишнего. Потому и в драку полез.
– Ладно, не будем размазывать манную кашу по тарелке и примем эту версию как рабочую, – подвел итог Гуров. – И, поскольку сегодня все-таки воскресенье, Мария на гастролях, а возле твоего дома пасется наружка, предлагаю поехать ко мне и немного отдохнуть.
– Вообще-то ты не в моем вкусе, – проворчал Крячко. – Но если обещаешь обед из трех блюд, то я, пожалуй, соглашусь.
Гуров многозначительно покашлял:
– Нет, трех не обещаю, но одно гарантирую – язык проглотишь!
И интригующе замолчал. Станислав ждал продолжения, но его не последовало.
– Так чем ты намерен меня соблазнить? – поинтересовался Крячко.
Гуров придал лицу мечтательное выражение, закатил глаза и изрек:
– Пельмени!
– Ну-у-у, удивил… – разочарованно протянул Крячко.
– Зато по старинному рецепту, – с таинственным видом добавил Гуров. – Фамильный секрет.
Крячко враз подобрался. Он любил пожрать, и не абы как, а с фантазией.
– Да? Что за секрет? Открой тайну, несчастный!
Гуров выдержал паузу и сообщил:
– Разморозить и сварить.
Крячко рассмеялся с нескрываемым сочувствием.
– Левчик, ты беспросветно наивен. Пельмени варят неразмороженными. Это даже я знаю.
Гуров сделал вид, что удивлен.
– Разве? Никогда не обращал внимания. Ну, не хочешь, не надо.
Но семена искушения уже были посеяны, удобрены и дали обильные всходы. Рот Станислава непроизвольно наполнился слюной, а воображение – ароматом дымящейся тарелки пельменей. Но и сдаваться сразу не хотелось.
– А какие они у тебя? – осторожно спросил Крячко. – Я, знаешь, не люблю пельменей из телятины. Это профанация. Пельмени должны состоять хотя бы из двух ингредиентов – свинины и говядины. Лучше, конечно, когда из трех – еще и с баранинкой.
– Для меня в пельменях два главных ингредиента – это уксус и сметана, – решительно отрезал Гуров.
– Ну, если на то пошло, то в пельменях главное – водка, – вздохнул Крячко. – Она у тебя есть?
– В ассортименте. Какой тебе хочется – нашей или импортной, брусничной, перцовой? Признайся, Стас, ведь ты любишь перцовую?
– Люблю, поехали.
Приехав домой, Гуров, по обыкновению, поставил машину возле соседнего подъезда. Они поднялись в квартиру. Гуров отправился на кухню готовить. Крячко от нечего делать попробовал смотреть телевизор, но в новостях сообщали о ночных поджогах машин. Крячко выключил телевизор и присоединился к другу.
– Как думаешь, надолго нас припахали? – спросил он.
Гуров старательно вылавливал пельменьи из кастрюли большой шумовкой, поэтому ответил не сразу:
– Думаю, процесс в самом начале. Пару-тройку дней на развитие, потом пойдет на спад и через неделю само затихнет. И мы сможем вернуться к нашим баранам. Водку налил?
Крячко спохватился и принялся разливать по стаканам перцовую. Точно по пятьдесят граммов. Гуров поставил на стол исходившие паром тарелки. Сели.
– За что выпьем?
– За любовь. К работе, будь она трижды!..
За такое непочтительное отношение работа тут же напомнила о себе. В самый неподходящий момент, когда стакан замер возле рта, на подоконнике зазвонил телефон. Крячко скривился как от зубной боли.
– Умри. Не реагируй. Нас нет дома.
– А вдруг это Мария? – усомнился Гуров.
– Перезвонит на мобильный. А у тебя что, разве нет определителя номера?
Но Гуров уже снял трубку. Звонил журналист Дорохов.
– Лев Иванович, извините, что звоню домой, мобильного не знаю. Тут такое дело, надо срочно встретиться. Это касается поджогов на автостоянках. Воронцов тупик знаете? Сможете туда подъехать? Я буду на белом «Лансере». Запишите номер на всякий случай.
Гуров виновато посмотрел на Крячко:
– Придется ехать. Покоя нет, зато скучать не приходится.
Тот в ответ лишь горько вздохнул:
– Я вообще-то предпочитаю известную песню: «Люблю повеселиться, особенно – пожрать»! Жалко только, что любовь моя без взаимности. Ладно, заводи, поехали. Будем развлекаться твоим способом. – И свалил нетронутые пельмени обратно в кастрюлю.
До Воронцова тупика сыщики добрались быстро. После залитых вечерним электрическим светом центральных проспектов и площадей здесь, буквально в двух шагах от них, царил сумрак. Впрочем, подсветка с соседних улиц обеспечивала вполне приличную видимость.