Ultima Ratio
Шрифт:
Через два дня, нервно оборачивающийся Сергей, явился в губернский военный отдел, где его ждал сопровождающий лейтенант с приписным свидетельством где значилось, что вольноопределяющийся Филиппов, мещанин с высшим техническим образованием приписан к отдельному зенитно-артиллерийскому дивизиону 60 пехотного полка 15 пехотной дивизии. Штаб дивизии находился кстати в Одессе, где помимо штабного батальона и батальона связи находились 57 пехотный, 145 отдельный танковый и 115 отдельный артиллерийский полк. Остальные полки и отдельные части дивизии были разбросаны между Одессой и Херсоном. Вот в самом Херсоне находился помимо Замосцкого полка, еще моторизованный саперный батальон дивизии. Так как в новеньком приписном свидетельстве гражданина Филиппова, значилась отметка об окончании Херсонского индустриального института — Сергея отправили служить в зенитный полковой дивизион. Восемь зенитных 23 миллиметровых спаренных автоматов на полугусеничном шасси бронемашин «Кегресс» плюс КШМ командира дивизиона,
Целыми днями, дивизион, торчал на степном, продуваемом всеми ветрами полигоне на берегу медлительного и красивого Днепра, стреляя по наземным мишеням и по поднятым на тросах воздушным шарам, так называемым «колбасам». Благо климат на Юге Малороссии, благотворный за исключением зимы. Когда с Днепра и Черного моря ощутимо тянет сыростью и вкупе с холодным ветром, полевые занятия превращались в изощрённую пытку. Снега мало, мокрый чернозем, словно жирный клей вяжет людские ноги, колеса и гусеницы броневиков. Несчастная пехота, матерясь и потея, ползла по этой грязи, мечтая о паре сменного белья и бане. Зенитчики и артиллеристы, двигались хоть с трудом, но хотя бы верхом на бронемашинах. Элита, блин. Командир полка, моложавый выпускник Академии Генштаба и сокурсник Громова, полковник Сан Саныч Паньков, всегда был рядом со своими подчиненными, передвигаясь на небольшом командирском вездеходе по полигону, не боясь лезть в самую грязь. Сразу видно, что человек на своем месте находится. Глотку не дерет, не матерится, со всеми на «вы», даже с нижними чинами, но требует. Требует не ногу на плацу тянуть и равнение держать — головой думать. А это на Руси — самое сложное. Заставить самому головой думать и ответственность на себя брать. Каждый взводный, ротный и даже батальонный командир, по методике Панькова — должен сам задачи на поле боя решать а не дожидаться депеши из штаба.
— Сейчас, общевойсковой бой, происходит стремительно, каждую секунду обстановка меняется и надо привыкать действовать самостоятельно. Командир полка — лишь координирует действия подразделений рамках боевой задачи и обеспечивает огневую, воздушную и тактическую поддержку. Все остальное- в руках командиров тактических единиц… именно так поучал подчиненных Паньков и Дельвиг не мог с этим не согласится. Только половина офицеров, для самостоятельных действий точно не подходила. Да и вообще, если бы они убирали навоз на хуторе или мели улицы-толку от них было не в пример больше, чем от нахождения в армии.
Взять того же командира дивизии, генерал-майора Дарницкого. Тучный, пожилой, с злобным и вечно красным лицом, то ли от нездорового давления либо от вечного пьянства, Дарницкий за год службы лишь один раз посетил полк, во время учений. Маневры и стрельбы на холодном, февральском ветру генерала интересовали мало, но зато чистота плаца и наличие стендов с наглядной патриотической агитацией, так и последующие излияния за обильном столом в офицерском клубе, были ему явно по душе. Панькова, он долго донимал мелкими придирками, потом разорался про «умников, службы не видевших, но в академиях штаны протирающих..» Полковник вспыхнул, как авиационный керосин с заводов Нобиля и напомнил генералу, что то тоже закончил академию, правда с меньшим выпускным балом и без медали. Потерявшего речь, Дарницкого, чуть не хватил удар от такой наглости и он заходясь в крике- пообещал полковнику невиданные кары и гордо удалился обратно в Одессу в окружении нескольких прихлебателей с офицерскими погонами.
— Ты, Паньков, у меня на Чукотке карьеру делать будешь! Полком оленеводов командовать!
Паньков ухмыльнулся
— Я там родился, господин генерал. Что вы меня, родиной пугаете?! Отрезал Паньков и Дарницкий, злобно скривившись и махнув рукой, отчалил восвояси.
Серега даже напугался. Вдруг придет новый командир полка и относительно спокойной жизни командира огневого взвода второй зенитной батареи- придет конец. Ведь Херсон, как не крути город крупный и интересный. С кинотеатрами, ресторанами и даже стадионом. Да и деловой город, не бедный. Среднего размера морской порт, огромный речной порт, крупнейший на Днепре, куча элеваторов и мукомольных заводов — а главное, судостроительный комплекс «Паллада», производящий почти всю номенклатуру морских и речных кораблей. А это — рабочие. Молодые, почти все неженатые. Значит выпивка, табак, девочки, чад кутежа и прочие прелести. В перспективе можно развернутся, ух…Не всю же жизнь на Фрола Хлынова — работать. Хорошего, как говорится, по не многу. Поэтому помимо службы, Сергей активно общался с местными населением, приглядывался и принюхивался к обстановке.
****
Полк
Все эти мероприятия заняли почти три дня, после чего эшелоны с техникой и живой силой, потянулись, пыхтя, к западным границам. Унтера и солдаты ехали в приподнятом настроении. Таких «военных угроз» было по три за десятилетие где противоположные стороны, стороны пыжились, проводили грандиозные маневры у границ, выстреливали по мишеням вагоны боеприпасов и сжигали тонны солярки и бензина, после чего, довольные собой, возвращались в места постоянной дислокации.
Но в это раз, все пошло по другому. Возле красивого, утопающего в зелени уездного городка — Дубно, разворачивался целый армейский корпус, стягивались пехотные дивизии, танковые бригады и артиллерийские полки особой мощности. Дальше, наметанный глаз Дельвига, засек парней в униформе первого кавказского стрелкового полка и голубые береты отдельной парашютной бригады. Это его насторожило, ведь что кавказские стрелки, что десантники — части элитные. Ладно парашютисты, их любят в качестве «пугала» на больших маневрах иностранным атташе показывать, но кавказские стрелки, это дело другое. Личный резерв командующего округом, должен быть всегда под рукой. Если их под Дубно перебрасывают, значит дело очень серьезное. Последний раз такое, было лет тридцать с лишним назад, во время Чехословацкого кризиса. Тогда стороны прошли в миллиметре от войны …Назад наши сдали и это позволило избежать войны. Надеюсь и сейчас пронесет.
В ходе переброски и сосредоточения сразу стало понятно, что генерал Дарницкий, имеет нулевое понятие о современной войне. Полки и батальоны 15 дивизии прибывали в полевой лагерь порознь, в полном беспорядке за исключением их родного Замосцкого полка, прибывшего совместно с саперным батальоном, раньше всех и еще успевшего замаскировать свои позиции и даже обозначить возможную линию обороны на случай неожиданного вторжения противника на российскую территорию. По мере прибытия частей, стало ясно, что к примеру 145 отдельный танковый полк, почти не имеет топлива, а треть механиков-водителей — опыта вождения. В тяжелом артиллерийском полку, были сбиты прицелы, а водители тягачей не умели нормально маневрировать с орудиями на позиции. Дошло до того, что командир отдельного пластунского [5] батальона, майор Железнов, не умел толком читать карту. Не сносить бы сильно пьющему Дарницкому, не вылезающему из предоставленного железнодорожным полком «командно-штабного» пульмана — головы, если бы не одно обстоятельство. Обстоятельство это звали — Дмитрий Денисович Рюмин. Однокашник Дарницкого по Киевскому юнкерскому училищу его хороший друг и верный собутыльник. По совместительству, этот великого ума человечище носил погоны генерал-лейтенанта и командовал расквартированным в Виннице четвертым армейским корпусом. Куда, помимо только что переброшенной из Одессы и Херсона, 15 пехотной, входили седьмая и восьмая пехотные дивизии, артиллерийская бригада 12 танковая бригада полковника Громова.
5
Пластунский батальон- подразделение в составе дивизии, для выполнения разведовательных и отчасти, специальных(диверсионных)задач.
Знакомую фамилию Дельвиг- Филиппов услышал, от командира расчета его взвода, унтер-офицера Хлебникова, развязного малого, родом с Челябинска.
— Полковник у них в бригаде — зачетный. Громов, Дмитрий Иванович… Кремень, не человек. Говорят, лучшем на курсе в академии был. Вместе с Паньковым учился, но говорят наш того…
— Кто говорит, Хлебников?! Бабьи сплетни на батарее? Не потерплю..
— Да у меня в двенадцатой танковой- шурин служит. Фельдфебель Нестеренко Евграф Сергеич… брат жинки моей. Командир подвижной мастерской. Так вот, господин лейтенант, Евграф говорит, что полковник Громов — человек. О солдатах заботится, интендантов к ногтю прижал. А техника в бригаде вообще вся новая. От вездеходов до танков. Чудные такие, их самоварами кличут…
— Я тебя понял, Хлебников. Ты оружие в порядок привел? На кухню сходил, сухпай на взвод — взял?
— Так точно господин лейтенант. Еще так сказать, резерв создал. Восемь банок тушенки и десять супов концентрированных. Чай еще, галеты …Для вас кофе взял, бразильский.
Вот пройдоха! Настоящий унтер, пронырливый и подмазывающийся к начальству. Ну и черт с ним..
— Деньги отдам! Бросил через плечо Дельвиг и направился за указаниями к штабу дивизиона, расположенного в паре километров от взвода Сергея. Палаточные городки полков, окруженные со всех сторон аванпостами и зенитными батареями прикрывались с неба лениво барражирующими истребителями, вот и огневой взвод Сергея из двух ЗСУ, находился в прикрытии расположения полка, покрытые маскировочной сетью.