Ультрасовременный ребенок
Шрифт:
Почему-то мне хочется посоветовать всем современным хай-тек-детям, презирающим уже не стиль эстетики Эйфелевой башни, а эстетику стилей во времена прославленного Мопассана, для которых новинки хай-тека заслонили другие все прелести жизни, поскорее подняться бы тоже в ресторанчики или кафе, расположенные наверху знаменитой конструкции Эйфеля и оттуда взглянуть на Париж, потрясающий город искусств.
Может быть, кто-то там им подскажет, где виднеется Лувр, что там есть «Мона Лиза»… И расскажет историю знаменитой картины…
Хай-тек-дети ведь дети строгого стиля, даже жесткого, в чем-то брутального, выросшие уже без нее… без мадонн Рафаэля… без «Данаи» Рембрандта…
Это дети, которым неведом смысл атлантов и кариатид. Для них все это только излишества
Для них главное – жесткость конструкций, стекло, четкость линий, пропорции, холодный металл и при всем этом минимум декора жизни…
А в Данае – застывшая Страсть и в зародыше Жизнь Персея…
Мона Лиза живет уже столько веков под вуалью скрываемой тайны, поражая загадкой улыбки… над которою бьются ученые, выдвигая различные версии. Но они лишь сменяют друг друга, а загадка еще остается.
Для ребенка хай-тека такую загадку решить можно в два счета – создать эту улыбку! И не просто создать, а проанатомировать, расчленив на ее составляющие, будто бы теплота человеческих чувств – разновидность холодных конструкций из металла, стекла или пластика.
Для ребенка хай-тека такая улыбка – это аксессуар в виде лишь исключения для его будущего цифрового жилища, без каких бы то ни было аксессуаров, где атланты не будут поддерживать больше небосвод, опуская его лишь в мгновения своих вечных свиданий с кариатидами.
Поттеромания
Побег от действительности у современных детей продолжается и в мир гаррипоттеризма, если можно так выразиться, в мир хорошо упакованных грез с брендом товарного вида, в мир, в котором господствует волшебство. И пусть даже волшебство черной магии. Главное – магии. А какого она цвета – это уже сущий пустяк, потому что магическое колдовское для ребенка – желаемое из желаемого, это та «терра инкогнита», в неведомость которой так хочется заглянуть и задержаться там навсегда, чтобы не возвращаться в эти угрюмые, пресные, серые будни, монотонные, как едва различимые звуки стрелок настенных часов.
Эпидемия гаррипоттеризма захватила весь мир благодаря рекламному вирусу. В прессе начали появляться сообщения, обнадеживающие родителей и учителей: книга оторвала детей от телевизора, дети стали читать. Хорошо, что она клонируется – каждый год по новому тому… Но… на основе каждого клона начали создавать кинофильмы, транслируемые по телевизору… чтоб опять притянуть детей к голубому экрану, причем «смотрящих» гаррипоттероманов оказалось значительно больше, чем «читающих»…
Честно говоря, я тоже вначале чуть не оказалась одной из жертв всеобщего ажиотажа, под влиянием бомбардировок рекламных стереотипов, скроенных на единый манер в различных странах, потому что, заходя в любой книжный магазин, видела только огромные портреты мальчика-очкарика и призывы купить книгу о нем, как будто бы все другие книги вообще издательства мира перестали вдруг выпускать. Но когда мне наконец удалось взять в руки еще первый том всей этой непрекращающейся эпопеи, не поверила, что современный ребенок, в большинстве своем неусидчивый и гиперактивный, с синдромом дефицита внимания, отягощенный непомерными домашними заданиями, находящийся в вечном цейтноте из-за увлечения бесконечными новинками прогресса, в состоянии сам осилить такое количество пускай даже самых занимательных страниц за короткий промежуток времени. И тогда мне захотелось уточнить у школьников, сколько времени необходимо им для прочтения такой книги, первый том которой по объему уступал лишь только «Войне и миру» Льва Толстого. Но «Войну и мир» когда-то изучали в школе без конца и без начала на протяжении бесконечных месяцев, а тут такой потрясающий феномен: книгу буквально проглатывают, как гамбургеры в «Макдоналдсе» вечно спешащие увидеть все достопримечательности туристы.
К моему великому удивлению, искренность детей лишь только озадачила меня. Многие из них признались, что вообще не открывали «Гарри Поттера». Для чего, зачем им надо эту книгу открывать? В школах есть теперь клубы фанатов мальчика-очкарика, где Вам все расскажут о нем,
– Это же так здорово, – делилась со мной знакомая девочка, постоянная участница уже ставших хрестоматийными таких событий. – Мы собираемся все вместе и кучкуемся. Болтаем. Ждем. И все это под звездным небом. И в этом тоже есть что-то магическое.
– А что тебе известно об авторе книги? – попыталась уточнить я у другой постоянной «фанатки». – Она тоже маг?
– Да что Вы. Она раньше была такой бедной, такой бедной, – искренне расчувствовалась моя юная собеседница, девочка из семьи новых русских, не знающая, что кроме птичьего молока есть и коровье, – такой бедной, что трудно представить.
– Что же трудно представить? – попыталась все-таки уточнить я.
– Да ей пришлось напечатать свою первую книжку на какой-то пишущей машинке, представляете, у нее не было даже компьютера.
– Представляю, – успокоила девочку я, почему-то почувствовав себя вдруг последней из могикан.
Но на этом, к сожалению, все познания моей собеседницы об авторе книги начинались и заканчивались. Очевидно, просто больше ей учительница в школе не сообщила ничего особенного, потрясшего психику современного ребенка. Вот пишущая машинка – это да. А волшебство – это такая обыденность.
Нет, моя юная собеседница и не собиралась утруждать себя чтением толстых книг, хотя охотно покупала их в подарок своим тоже нечитающим подругам, становящимся благодаря ей также такими же «страстными» фанатами Гарри Поттера, как и она.
– Понимаете, сейчас модно иметь Гарри Поттера дома, – разъясняла она мне, все еще продолжавшей задавать ей наводящие вопросы, – хотя дети все ждут только фильмов, в них за два часа узнаешь все.
Вот и разберись, читают ли все современные фанаты Гарри Поттера книги о нем или нет. Во всяком случае, делают вид, что читают, не без помощи отвечающих за это чтение взрослых, обучающих их лицемерию. А то, что сомнение мое вовсе не беспочвенно, подтверждает недавний опрос британских исследователей по поводу чтения англичанами наиболее популярных в Великобритании на сегодняшний день десяти книг, среди которых клан Гарри Поттера был представлен книгой «Гарри Поттер и Философский камень». Оказалось, что треть всех опрошенных для того, чтоб «казаться начитанными и культурными», привирают относительно чтения этих книг, сознавшись исследователям, что «если их спросят о том или ином произведении, то они скажут, что читали его, даже если не имеют ни малейшего представления о том, что вообще за книги и о чем там речь». Этот опрос проводился среди взрослых людей, а что тогда можно сказать нам о детях, где боязнь быть хуже других достигает глобальных масштабов, а желание подражать, чтобы быть не хуже других, перехлестывает все границы дозволенного. Да, желание быть не хуже других, а стать лучше, диктуя нам свои условия, способно даже дойти до абсурда. Невольно вспоминается случай, когда я, делая диссертацию и изучая нервно-психическое развитие ребенка, ходила по детским садам города, договариваясь с методистами, чтобы мне разрешали на занятиях в группах давать детям необходимые для моей работы задания, результаты которых я должна была анализировать. Причем эти задания дети выполняли бы в моем присутствии.
Обычно моей просьбе не препятствовали. Но в одном образцово-показательном дошкольном учреждении заслуженный методист области, ссылаясь на занятость детей, попросил меня оставить ему задание и зайти за ним на следующий день, убедив меня в том, что проследит за правильностью выполнения всего необходимого сам. Поблагодарив его за любезность, не подозревая никакого подвоха, я спокойно ему объяснила, что согласна на это условие, потому что задание состоит только в том, чтоб трехлетние дети нарисовали мне круг.