Умка. Самый большой из маленьких попугаев
Шрифт:
Между тем сверкающий на солнце объект приближался, и оказался довольно большим серебристым шаром. Присмотревшись, я заметил рядом с большим несколько шаров поменьше. Стайка шаров быстро приближалась к нам.
– Что это? – я снова потрогал волосы. Панамку бы сюда..
– Как что? – каркнул Ворон, – Андроид и его овцы. Как заказывали.
Я был удивлен и заинтригован, а еще ощутимо пекло в голову.
Блестящие шары подкатились к нам и, останавливаясь, раскрылись. Большой шар трансформировался в человекоподобного
Андроид подошел к нам и поздоровался, произнеся древнее приветствие:
– Hello, world!
– Здравствуй и ты, – ответил ему Ворон. – Как добрались?
– Спасибо, не без приключений.
Я удивленно смотрел на милую беседу птицы и робота.
– Скажи-ка нам, любезный. Мечтают ли андроиды об электроовцах?
Андроид помолчал.
– Почему-то довольно часто об этом спрашивают, хотя ответ, по-моему, довольно очевиден. Да, если они делают нас счастливыми.
– Счастливыми? – удивленно переспросил я.
– Да. Люди обычно используют понятие "нужный – ненужный", но оно слишком сильно зависит от контекста. А "счастье" – универсальное понятие.
– Чем же оно универсальное? Животные спокойно себе живут безо всякого счастья. А уж андроиды, думаю, и подавно. Зачем вам счастье? И что вы вообще понимаете под словом "счастье"?
– Вы заблуждаетесь, – вежливо ответил Андроид с интонацией психотерапевта на приеме, – Без счастья не может существовать ни одно живое существо. А значит и андроиды.
То, что Андроид считает себя живым существом, меня рассмешило, но все же врожденные ум и тактичность не позволили рассмеяться вслух. Однако отказать себе удовольствие в широкой снисходительной улыбке я, конечно, не мог.
– Но, интересно, как вы себе это представляете? Робот получает удовольствие от того, что исполняет программу? Каким образом? И, главное, зачем? Он и без этого неплохо с этим справляется. Мне как-то трудно представить, как калькулятор льет слезы над неправильно решенной задачей.
– Вы говорите про железяку, а я говорю про живого робота, чувствуете разницу? – все так же терпеливо-вежливо отвечал Андроид, – Этим они и отличаются. Железяка умеет только выполнять заложенные в нее программы, ею движут инстинкты, если использовать ваши термины. А я говорю про самоорганизующегося робота, способного адекватно реагировать на изменения окружающей среды, в том числе, например, и на ваши глупые вопросы. Это немного похоже на то, что вы называете искусственным интеллектом, хотя именно к интеллекту это как раз прямого отношения не имеет. Смешно, правда?
Андроид посмотрел на мое снисходительно-озадаченное выражение лица и повторил помедленнее, разделяя слова:
– Железка и искусственный интеллект. Чувствуете разницу?
«Чувствуете разницу» – мысленно передразнил я робота. «Железяка, чурбан стоеросовый, а туда же, учить меня вздумал». Захотелось его стукнуть. «Только он же действительно железный, поэтому лучше будет пнуть ногой». Удачная шутка рассмешила меня и подняла опустившуюся было самооценку.
– Забавные рассуждения. Только я вот что-то никак не пойму, а счастье-то тут каким боком?
Электроовцы все это время медленно кружили вокруг нас, утюжа территорию и засасывая в свои бочкообразные тела все, что могло пролезть в раструб хобота, включая щепки и небольшие камни.
– Это-то и плохо, – с грустью сказал Андроид, глядя на меня. – А счастье здесь – движущая сила того, что вы называет жизнью.
Ага, вот как значит. Значит, сегодня у нас вечер философских дискуссий. Я заметил, что в сгущающемся сумерками воздухе запели цикады. Ну ладно, философствовать – не мешки ворочать.
– И как же это понимать? – подбоченившись, с ходу пошел я в наступление. Сзади раздалось хлопанье крыльев, и, оглянувшись, я увидел сидящего на ветке ивы Ворона. Метрах в семи над нами горела слегка мерцающая желтым светом лампа-фонарь. Вокруг жестяного плафона из консервной банки кружили мошкара и ночные мотыльки. В темном небе я заметил стремительно бросающиеся из стороны в стороны бесшумные силуэты летучих мышей. Андроида с его овцами нигде не было.
– А как хочешь, так и понимай, – громко каркнул Ворон. И я проснулся.
Он сказал «Поехали!», или на что еще могут пригодиться тапки.
Примерно через неделю – две, когда Умка уже уверенно клевал с ладони и садился на руку, Ивлевы решили, что пора. В том смысле, что уже можно попугайчика выпускать гулять. Папа открыл клетку и предложил Умке руку дружбы (это когда в ладони лежит семечка). Малыш довольно уверено забрался на палец и принялся шелушить подарок. Папа осторожно вынул руку из клетки. Умка замер, какое-то время настороженно смотрел по сторонам, а потом состоялся его первый полет. Как и первый полет человека в космос, он длился не очень долго, но ознаменовал собой наступление новой эры.. Ну или новой фазы в отношениях Умки с семьей, если выражаться скромнее. Закончился этот знаменательный полет приземлением в папин тапок.
Все проявили тактичность, и не стали очень долго и громко смеяться. Папа аккуратно вынул малыша, погладил его, произнося всякие ласковые и подбадривающие слова, и выпустил на жердочку в клетку.
Следующая прогулка была дольше и в целом успешнее. Летал Умка пока по-прежнему плохо, и быстро уставал, но он довольно скоро сообразил, что самым знакомым и безопасным местом для приземления являются люди. Неизвестный и пугающий окружающий мир требовал большой осторожности, что-то могло неожиданно переместиться, подогнуться или даже упасть, поэтому по квартире попугайчик гулял преимущественно на ком-нибудь из семьи.