Уничтожь меня
Шрифт:
я не угроза и способна жить среди людей, не причиняя им вред.
И я так устала, так устала, так устала, так устала, а иногда…
Я злюсь.
Я не знаю, что со мной происходит.
– Боже, Джульетта, - мне не хватает воздуха.
И я падаю на колени.
– Немедленно вызвать транспорт. – Мне нужно выйти. Мне нужно это прямо сейчас.
–
– Мне нужно посетить составы, - отвечаю я. – Я должен сделать обход перед
сегодняшней встречей.
Это было и правдой, и ложью одновременно. Но я готов сделать что угодно, лишь бы
закрыть разум от этого блокнота.
– О, конечно, Сэр. Хотите, чтобы я сопровождал Вас?
– В этом нет необходимости, Лейтенант, но спасибо за предложение.
– Я… с-сэр, - он заикается. – Конечно, это м-мне приятно быть полезным Вам…
Бог мой, я, наверное, совсем простился со своим разумом. Я никогда прежде не
благодарил Дэлалью. Вероятно у бедняги из-за меня сердечный приступ.
– Я буду готов через десять минут, - оборвал его я.
Он заикается, останавливается. А затем произносит:
– Да, сэр. Благодарю вас, Сэр.
Я прижимаю кулак ко рту, когда вызов отключается.
Глава 13
У нас было жилье. Перед этим.
Одноэтажные дома. Двухэтажные. Трехэтажные.
Мы приобрели лужайку, украшенную мерцающими огоньками, и там я училась ездить
на велосипеде без дополнительных колес. Мы приобретали жизнь в этих одноэтажных,
двухэтажных, трехэтажных сооружениях, но внутри наша история тут же менялась.
Мы жили этими историями только некоторое время.
Мы следовали той историй, что нам предлагали, тому сюжету, что сковывал нас в
каждом квадратном метре пространства, что мы приобретали. Мы были довольны
такими поворотами, что слегка перенаправляли нашу жизнь в иное русло. Нами было
подписано соглашение на все это, и мы не знали беспокойства. Мы ели то, что не
должны были, тратили деньги, когда не могли себе этого позволить, теряли Землю и
существовали просто в пустую, в пустую, в пустую. Питание. Вода. Ресурсы.
Вскоре небо стало серым, из-за химических загрязнений, растения и животные
больными,
нашей еде, нашей крови и телах. Еда исчезла. Люди начали умирать. Наша империя
потерпела крах.
Восстановление сказало, что будет помогать нам. Спасет нас. Перестроит наше
общество.
Но вместо этого нас разорвали на части.
Мне нравится делать обходы.
Это странное место для поиска убежища, но есть что-то такое в наблюдении за лицами
гражданских на такой большой территории, что напоминает мне о том, как я должен
поступить. Я так часто ограничивал себя стенами штаба Сектора 45, что уже забыл лица
тех, с кем мы воюем, и тех, за кого мы воюем.
Мне нравится вспоминать.
Большую часть времени я посещаю каждый кусочек всех соединений; приветствую
жителей и спрашиваю об условиях их жизни. Я не могу помочь, но мне интересно, какая у
них сейчас жизнь. Потому что для многих других мир изменился, но для меня он всегда
был одинаковым. Регламентированный. Изолированный. Холодный.
Было время, когда все было куда лучше, и мой отец не был таким злым. Мне было
около четырех лет. Он разрешал мне сидеть у него на коленях и шарить по его карманам.
Мне хотелось получить что-то, чтобы сохранить это в сознании надолго.
Но это была лишь его версия игры.
Я обернул пальто плотнее вокруг себя, и почувствовал, как материя давит на спину.
Не желая того, я вздрогнул.
Теперь я знаю, что жизнь – это единственное, что имеет значение. Удушье, роскошь,
бессонные ночи и гора трупов. Меня всегда учили сосредотачиваться на власти и боли,
получать и причинять.
Я не жалею ни о чем.
Я беру все.
Это единственный способ, который я знаю, чтобы жить в этом потрепанном теле. Я
освободил разум от вещей, что мешают мне и давят на душу, я беру все, что только могу,
и это не приносит мне большого удовольствия, проходя этот путь. Я не знаю, какого это –
жить нормальной жизнью, я не знаю, как сочувствовать жителям, которые потеряли свои
дома. Я не знаю, что это для них значило, прежде чем Восстановление взяло все на себя.
Так что я просто пользуюсь прогулкой.
Я люблю наблюдать, как живут другие; мне нравится, что закон обязывает их отвечать
на все мои вопросы. В противном случае, я бы не смог узнать об этом.
Но мое время закончено.
Я почти не обращал внимания на часы, когда покинул базу, и сразу понял, что скоро