Уникумы Вселенной
Шрифт:
– Дело в том, - начал вспоминать Устлик, - что всё началось триста три-дцать пять лет назад, когда наш дорогой Чинкис побывал в одной звёздной сис-теме. Это немыслимо далеко, и я даже удивляюсь, как компьютер может оты-скать туда дорогу. Мой друг был там первый раз, так как засёк прибором Нона неугодный разум, впервые обследовал пла-нетку, на которой размножались при-маты. Их цивилизация являлась редчайшим образчи-ком разнообразия жизни во вселенной. Местные жители обладали феноменально разви-тыми телепатиче-скими возможностями и даже могли, групповыми усилиями пользоваться теле-кинезом. Но вся их беда заключалась в том, что они никак не развивались тех-нически. Весь смысл их существования сводился к общению между собой и со-биранию пищи и то порой с помощью телекинеза. Каждый из них мог отклю-чить свой мозг от приёма инфор-мации полностью, а мог откликаться на вызов одного или даже нескольких приматов. Можно только представить себе какую ужасную силу они могли представить в будущем, если бы научились
– Вы так подробно интересно всё рассказываете, - вставила со внима-нием слушаю-щая Кетин, - Как будто сами там были.
– Я всё это знаю. Потому что интересовался каждой мелочью тех собы-тий. Дело в том, что Чинкис снова посетил ту планетку с запланированной ин-спекционной проверкой. Там, за это время прошло шесть тысяч местных лет и приматам удалось возродить свою разумную деятельность. Правда, развитие их пошло совсем другим путём. Их общество было отсталым феодально-общин-ным строем, со слабым сельским хозяйством и только-только зарождающейся промышленностью. Но не это было самым удивительным. Кстати, - прервал свой рассказ Устлик, обращаясь к Чинкису, - Может, ты продолжишь эту инте-ресную историю, а я тем временем подкреплюсь, вон теми манящими к себе пи-рожн-ыми, от которых у меня уже давно слюнки текут?
– Конечно, угощайся!
– и юбиляр придвинул шикарную вазу поближе и продолжил рассказ: - Самым удивительным оказалась найденная мной в океане трёхгранная пирамида поразительных размеров, и что самое интересное из ма-териала неизвестного нашей науке. Его состав и происхождение до сих пор ста-вит в тупик лучшие умы нашей цивилизации.
– Чинкис выразительно посмотрел на своего учёного друга, который с восхищением погло-щал сладкое, сделанное заботливыми ручками Соро.
– Да ты не отвлекайся на комплименты!
– полный рот мешал Устлику го-ворить.
– Продолжай дальше…
– Сначала я вообще увидел только верхушку, стоящую на мелководье, но даже она была огромна со своими километровыми гранями. Произведя рядом посадку, я приступил к тщательному обследованию. Прозрачный, но не мыс-лимо крепкий материал, из которого состояла пирамида, довёл меня, чуть ли не до безумства. Что я с ним только не делал! Ре-зал, сверлил, взрывал, плавил - Чинкис тяжело вздохнул.
– Облучал всеми видами, имею-щимися у меня на борту, энергии, всё безрезультатно. Только "Цветок Огня", это страш-нейшее оружие, оставляло на поверхности еле заметные царапины. Обследуя пирамиду со всех сторон, я был ещё больше поражён её гигантскими размерами. Грани уходили далеко вглубь и достигали шести, ты только представь себе: шести (!) километров. Передо мной встал вопрос: что делать? Ведь о доставке этого арте-факта в нашу галактику не могло быть и речи.
– Но почему, дорогой?
– удивилась Кетин.
– А потому, - терпеливо стал объяснять Чинкис, - Что темпоральное поле, в котором мы совершаем прыжки телепортации во время наших путешествий, имеет свои макси-мальные размеры. Оно имеет форму сильно сжатого с полюсов шара и его, даже неболь-шое увеличение приводит к взрыву и аннигиляции лю-бой материи находящейся на гра-нице этого шара. Поэтому только боевые крей-серы сил "глубокого рейда" строятся на весь внутренний объём. Все корабли чистильщиков строятся с учётом размера темпорального поля и занимают в нём чуть меньше трети объёма. Сделано это с учётом возможности транспортировки одним кораблём двух других, если те получили существенные повреж-дения и не смогли бы самостоятельно добраться к местам ремонта. Для этого, на каждом нашем корабле, имеются специальные захваты, сверху и снизу. А всё, что выхо-дит за пре-делы поля, будет отсечено в самом начале темпорального прыжка. Именно только с по-мощью этого момента нашим учёным и удалось порезать "Чинк 465" на мелкие кусочки.
– А откуда такое интересное название?
– Неужели вы до сих пор не изучили музей своего мужа?
– засмеялся Ус-тлик, - Он ведь такой педант в этом вопросе!
– Ну… Нам пока не до этого было, - немного
– А назван уникальный материал в мою честь и было мне то-гда: четыреста шестьде-сят пять лет.
– Значит, тебе всё-таки удалось отсечь кусок от той пирамиды?
– требо-вала про-должения Кетин.
– Если бы!!! Захваты моего корабля бесполезно елозили по граням, со-скальзывая с поверхности при попытке зафиксировать удержание. Ведь для того, что бы темпоральное поле захватило какой-нибудь предмет, необходимо небольшое, но одновременное ускоре-ние этого предмета вместе с кораблём.
– Так как же ты доставил образцы "Чинка 465" на Аналарастрасию?
– Возле пирамиды, в донных отложениях, я нашёл более пятисот длин-ных полосок из того же загадочного материала, что и пирамида. При толщине десять и ширине сорок сантиметров, эти закруглённыё на концах и на гранях полоски были в длину восемьсот два метра. Странные отрезки не являлись идеально ровными, а слегка перекру-ченными и на-поминали нереально вытянутые лопасти пропеллера, как на некоторых ма-шинах турбу-лентного типа. Довольный найденным, я запрограммировал роботов на от-капывание и транспортировку полос на незаселённый приматами остров, а сам продолжал обследова-ние планеты. Очень уж надеялся отыскать причину возникновения пирамиды. Ничего не найдя в этом направлении, я был немало удивлён редким и очень странным отношением приматов к остальным представителям животного мира. Количество и разнообразие "не-разумных" видов было таким огромным, что даже было трудно сосчитать и классифици-ровать. Попадались так же виды, по некоторым признакам, почти схожие с нами, с анала-растрасийцами. Во всех ми-рах приматы, ставшие "разумными", постепенно сводили на нет, почти весь ос-тальной животный мир. Доказывая своей агрессивностью полную не-возмож-ность сосуществования с ними. А на этой планете было наоборот, Животные нико-гда не нападали на приматов и даже оказывали им всемерную поддержку и защиту при землетрясениях, наводнениях или засухе. Поэтому, когда у меня со-зрел план уничтожения цивилизации, я решил попытаться, как можно в боль-шем количестве, сохранить животный мир, который мог бы существенно по-страдать при ликвидации приматов. Построив специ-альную, огромную баржу на длительном источнике питания и, смонтировав на ней кормо-производящие линии, сырьём для которых служила простая морская вода, я, с помощью ловко за-вербованных местных жителей, собрал на ней тысячи пар неразумных пред-ста-ви-телей планеты. Пришлось, правда, поместить туда же и тридцать приматов мужского пола для ухаживания за животными и лечения от возможных болез-ней. Я не беспокоился об их дальнейшей судьбе, так как прекрасно знал, что без самок они всё равно вымрут. Баржа была запрограммирована на дрейф в центре океана в течении двух лет по местному вре-мени. Как раз столько было необхо-димо для восстановления ледовых шапок на полюсах планеты, которые я соби-рался растопить. Затем баржа должна была подойти к удобному ближайшему месту континента, с восстанавливающимся травяным покровом и высадить на берег всех находящихся внутри. И, через несколько месяцев, само ликвидиро-ваться.
Когда была закончена эта кропотливая работа, я вернулся на свой базо-вый остров и смонтировал дождевую установку, которая вызывала непрерыв-ный проливной дождь на всей планете в течении полутора тысяч часов. После выполнения своей задачи, она полно-стью самоуничтожилась, коррозируя за ми-нимальное время.
А сколько я намучился, стараясь уложить в зажимы все выловленные возле пира-миды полоски! Мой корабль стал похож на муравья, вцепившегося нижними ножками в огромное, длиннее его в четыре с лишним раза, бревно, а верхними, такое же бревно, вскинув себе на плечи. Конечно, я понимал, что при темпоральном прыжке выступающие части будут отсечены, но возвращаться за ними уже не имело смысла: всё равно их негде было разместить.
– Да и того, что ты привёз, нам хватает вполне…, - проворчал Устлик.
– Нет, ну ты слышишь, Кетин?!
– возмутился Чинкис, - столько лет прошу его сде-лать совершенную броню, а он, в ответ, только лишь предлагает обшить корпус корабля мелко нарезанными пластиночками.
– Что поделаешь! Мы ещё не умеем создавать цельнолитые корпуса из твоего "Чинка 465"! Соглашайся на то, что можем!
– Да вы не расстраивайтесь так, Устлик, - Кетин пододвинула к нему блюдо с ка-ким-то фантастически украшенным тортом, - Всё когда-нибудь полу-чится.
– Ох, Кетин, Кетин. А мне кажется: я так и умру, разглядывая эти опо-стылевшие куски. Свалились на мою голову…, - ученый грустно улыбнулся.
– Иногда от злости и бессилия хочется разгрызть это вещество зубами! Но, увы, это не поможет…
– А хоть какие-нибудь сдвиги есть?
– Кетин отрезала кусок торта и поло-жила пред Устликом на тарелку.
– М - м - м… Как вкусно пахнет!
– взбодрился тот, - Сдвиги то есть. И огромные. Самое главное: мы знаем, что это такое. Это материал, возникающий в любой среде, кроме вакуума, путём сращивания и одновременного "замора-живания" расформированных и пе-рестроенных молекул вещества. Мы даже знаем как он создаётся: совместным воздейст-вием нескольких электро-, маг-нитно- и низкочастотных излучений и колебаний. Процесс производства "Чинка 465" теоретически рассчитан и доказан несколькими независимыми друг от друга исследовательскими группами.