Университетский вопрос в России

Сборник статей

Второй, несравненно более удачный вид практических занятий по римскому праву – казуистика, т. е. решение конкретных юридических казусов на основании положений этого права. Существуют специальные брошюрки, содержащие обыкновенно по нескольку десятков таких казусов, т. е. сообщений обстоятельств дела и вопросов, подлежащих решению.

Впрочем, и пользы этих практических занятий не следует преувеличивать. Так, им приписывается обыкновенно способность обнаруживать и уяснять жизненное, практическое значение права, превращать «мертвые абстрактные формулы» в живые образы их значения, действия и применения. Особенно представители так называемой «практической школы» юриспруденции придают с этой точки зрения большое значение этим практическим занятиям.

Это находится в связи с тем, что представители этой школы со знаменитым ученым и профессором римского права Иерингом во главе усматривают «практическое»

и «жизненное» значение права в защите интересов, частного права – в охране интересов тех лиц, которым именно принадлежат частные права. В применении абстрактных норм права к конкретным случаям, к решению гражданских споров и коллизий и обнаруживается это практическое, житейское значение права.

Но в новейшее время развивается и проводится в науке гражданского права иная точка зрения на эти вопросы.

Упомянутое воззрение на право и соответственные приемы обсуждения и объяснения норм права признаются поверхностными и неправильными. В частности, обсуждение и объяснение норм гражданского права с точки зрения интересов (обыкновенно денежных) той или другой из участвующих в данном правоотношении и спорящих сторон следует признать частно-хозяйственной точкой зрения и заменить ее народно-хозяйственной, изучением массового влияния норм и институтов гражданского права на материальное и культурное благосостояние народа, значения и смысла правовых учреждений и положений с точки зрения общего блага и прогресса. Само собою разумеется, что такое понимание смысла и значения институтов права не может быть достигнуто путем рассмотрения особых конкретных гражданских казусов с воображаемыми Сеем и Тицием или Шмидтом и Мюллером как частно заинтересованными и спорящими сторонами, а требует научного, систематического и методического, подчас весьма трудного и глубокого исследования. Соответственное систематическое и методическое исследование и выяснение смысла и значения разных элементов системы гражданского права должно быть признано необходимым элементом осмысленного систематического преподавания права и, стало быть, необходимым предметом общих лекционных курсов.

Что же касается конкретных казусов и соответственных практических занятий, то они показывают в лучшем случае значение некоторых гражданских законов для частных интересов воображаемых сторон, к тому же обыкновенно при особых и исключительных комбинациях обстоятельств, ибо только такие особые и исключительные комбинации обстоятельств и соответственные юридические фабулы представляют особые затруднения и особый интерес для решения подлежащих запутанных и сложных юридических вопросов и они именно избираются для «практических занятий» интересующего нас типа.

Воображение, будто эти практические занятия могут дать понимание смысла и значения норм и институтов гражданского права – той системы права, на которой зиждется современный экономический и культурный строй общества, и отдельных норм и институтов как звеньев и элементов этой сложной системы, – представляет наивность, свидетельствующую только о неудовлетворительном состоянии современной науки гражданского права или, правильнее, о научной отсталости тех, которые когда-то ознакомились с точками зрения и приемами исследования Иеринга и его школы, а дальше уже и не пошли.

Гораздо резоннее и осмысленнее тот аргумент в пользу занятия решениями казусов, что оно доставляет учащимся практическую подготовку к их будущей деятельности как судей, адвокатов. Но и в этот аргумент следует внести оговорку. Совершенно ошибочно полагать, будто решение десятка или даже двух десятков казусов, хотя бы и весьма остроумно и интересно составленных, может сыграть сколько-нибудь серьезную роль в деле подготовки к практической судебной или адвокатской деятельности. Неизмеримо успешнее и продуктивнее в этом направлении, т. е. в доставлении учащимся казуистической сноровки, действует приспособление общих курсов к этой цели, как это делается, например, со стороны французских преподавателей права, особенно гражданского. В их лекциях содержится обыкновенно богатейшая казуистика излагаемых положений права, указание всевозможных hypotheses, т. е. комбинаций разных случаев и способов применения общего юридического положения или комментируемого конкретного закона.

Кто видит цель юридических факультетов в доставлении казуистической сноровки и вообще в ремесленной дрессировке будущих адвокатов и т. п., тому следует обратить внимание на характер и направление общих курсов, лекций и печатных руководств, а не уповать на решение нескольких юридических казусов путем «практических занятий».

Мы полагаем, что профессиональная сноровка в достаточной степени с большею легкостью и с еще большим успехом достигается

после окончания университета путем практического стажа – юридические же факультеты доставить практическую, профессиональную подготовку своим слушателям вообще не могут; для понимания этого, кроме других, более глубоко лежащих оснований, изложение коих потребовало бы здесь слишком много места, достаточно принять во внимание, сколь разнообразны и разнородны те профессии, по которым распределяются оканчивающие юридические факультеты. Если бы юридические факультеты вздумали доставлять соответственные практически-профессиональные сноровки, то они погнались бы за столькими зайцами, что, наверно, ни одного бы не поймали.

Так (неточно) называемые юридические факультеты должны доставлять научное образование в сфере общественной жизни и ее правовой, государственной и иной организации и нормировки. Сверх догматики определенного положительного права (на почве коей только и мыслима казуистика в виде решения казусов и т. п. [11] ) юридические факультеты должны доставлять образование и в сфере теории и политики права (законодательной политики), истории права, экономических наук и обществоведения и государствоведения вообще. К сожалению, некоторые из соответственных наук отсутствуют теперь на юридических факультетах совсем или находятся в загоне, так что теперь эти факультеты дают только отрывочные и весьма неполные сведения даже в области науки права в тесном смысле. Но о пополнении разных вопиющих пробелов общего образования в сфере юридических в тесном смысле, общественных и государственных наук мы не думаем, а измышляем разные возможные и невозможные специальные практические занятия, чтобы чем-либо заполнить время и занять студентов-юристов.

11

Мы знаем, что некоторые пробуют приурочить эти практические занятия и к истории римского права. Это находится в связи с довольно внезапными и поспешными поисками разных практических занятий, которыми бы можно было занимать юристов.

Лучше других из упомянутых наук (кроме догматики) поставлена история права. Но и тут дело ограничивается историей римского права и историей русского права (в качестве неглавного предмета [12] ). Общей же истории права, даже самого беглого обзора развития человеческих организаций, правовых учреждений, нет вообще. Отсутствует и история права славян, так что оканчивающие русские юридические факультеты о правовых учреждениях славян и об истории этих родственных прав никакого понятия не имеют. Если спросить оканчивающих наши юридические факультеты, что такое, например, законы благоверного царя Стефана (Законник Душана) или статуты Винодольский, Полицкий или, например, Вислицкие статуты, закони задружни и т. п., не говоря уже об их содержании и происхождении этих по меньшей мере достойных внимания памятников права и о современных их действию правовой организации и правовом быте соответственных славянских народов, то на лице наших владельцев дипломов первой и второй степени изобразилось бы только недоумение. Некоторые, пожалуй, сумели бы сказать относительно некоторых из этих крупных памятников славянского права, в каком царстве и государстве и в каком веке они были изданы, но и такие сведения из истории права были бы остатком гимназических воспоминаний, а не университетского образования, полученного на том факультете, который, судя по названию, должен был бы давать некоторую ориентировку в мире права и его истории.

12

К «главным» предметам у нас теперь относятся римское право, гражданское право и уголовное.

При этом (как и вообще при обсуждении вопросов будущей университетской реформы) следует принимать во внимание, что университеты не учебные только, но и ученые учреждения, что от них зависит не обучение юношества только, а и судьба и развитие наук, что отсутствие какой-либо важной кафедры в университетах вредит и науке, а не только обучению. Например, вследствие отсутствия кафедры истории славянского права в университетах существует у нас дефект и существенный пробел и в сфере науки (вредный и в политическом отношении с точки зрения общеславянских интересов). С другой стороны, создание такой кафедры в университете не только дало бы толчок к богатому развитию соответственной науки, но и оказало бы плодотворное влияние, например, и на науку истории русского права, науку истории России вообще, а равно и на разные науки, касающиеся славянского мира.