Университетский вопрос в России

Сборник статей

Странно было бы несомненно нуждающемуся и просящему, например голодному человеку, не имеющему достаточно хлеба насущного, отказывать в помощи и в то же время обращаться к его соседу с предложением средств и с требованием, чтобы он придумал для себя какие-либо потребности и способы их удовлетворения. Если он не голоден, то пусть он подумает о разных яствах, пусть себе выдумает какое-либо меню, – может быть, он сможет что-нибудь покушать.

Так как вышеупомянутая категория практических занятий никаким спорам и сомнениям не подвергается и «вводить» этих занятий не приходится, ибо они уже давно существуют, то при обсуждении реформы теперешней системы университетского преподавания и выдумывании новой системы и спорах о ней эти «практические занятия» следовало бы совсем оставить в стороне.

А между тем представления этих всеми признанных необходимыми и давно общепринятых практических занятий осложняют и запутывают вопрос о полезности «практических занятий» в смысле нововведения.

Между прочим, как уже упомянуто выше, химики, физики, врачи, технологи и т. д., слыша рассуждения и споры юристов о практических занятиях, глубокомысленно и с убеждением становятся на сторону проповедующих «реформу», а именно систему «практических занятий», и повторяют вместе с ними: да, конечно, практические занятия необходимы. Голосование в совете на такой почве или общеуниверситетский опрос о пользе практических занятий доставили бы, пожалуй, большой триумф сторонникам реформы, а если еще присоединить и голоса техников разного рода: саперов, артиллеристов, ветеринаров, инженеров, архитекторов с их чертежными и т. п., то получилось бы полное посрамление тех, которые выразили бы сомнение в необходимости «системы практических занятий» как основы университетского преподавания или прямо ее отрицали.

III.

Исключить, далее, следует из обсуждения реформы и предложений замены теперешней системы университетского преподавания иною те «практические занятия», которые имеют характер специальных или частных курсов – только не в форме лекций, а в форме собеседования преподавателя с учащимися, совместного обсуждения каких-либо научных вопросов, разборов и т. п.

Под специальными или частными курсами мы разумеем здесь те, которые обнимают не всю систему данной науки, а только известную, избранную часть ее или отдельные вопросы и темы из области какой-либо науки. Например, наряду с общим курсом истории философии мыслимы и специальные курсы: история скептицизма, позитивизма, метафизики, материализма, идеализма, философия схоластики, эпохи Возрождения, XVIII в., XIX в., философия Канта, Аристотеля, Гегеля, Шопенгауэра и т. д. Наряду с этими и т. п. специальными лекционными курсами мыслимы разные специальные «практические занятия», например чтение, перевод и совместное обсуждение в аудитории диалогов Платона, этики Аристотеля, критики практического разума Канта или изучение и обсуждение в аудитории философии Канта путем чтения и разбора студенческих рефератов по разным отделам философии Канта и т. п.

Что касается специальных лекционных курсов и иных специальных, особенно близко или глубоко знакомящих с известною специальною областью науки занятий, то я постараюсь в другом месте показать, что существование и возможно богатое развитие и обильное предложение таких специальных курсов наряду с общими представляет в высшей степени желательное явление в университетском деле, в высокой степени соответствующее особой природе и задаче университетов как ученых учреждений и вместе с тем учебных заведений особого (ученого) типа (в отличие от только учебных – средних, технических и иных заведений [9] ).

9

Ср. выше, с. 27 и сл.

Сообразно с этим я намерен сделать и обосновать следующее предложение относительно устроения института доцентуры на этой почве: не устраняя приватной доцентуры в теперешнем смысле (а только повысив несообразно низкий теперь ученый ценз ее, т. е. введя на будущее время требование ученой степени), следует ввести институт штатных доцентов, получающих определенное содержание (например, 2 тыс. руб.) со скромным добавочным вознаграждением по числу читаемых лекций, хотя бы они читали не общие курсы (за отсутствием профессора по поручению факультета), а специальные или вели иные специальные (тоже одобренные факультетом) занятия. В штатные доценты избираются наиболее выдающиеся из приват-доцентов и прочих лиц, приобретших ученую степень или известных своими учеными трудами. На этой почве можно создать хороший и обеспеченный рассадник профессуры и вместе с тем достигнуть развития специальных лекционных и иных занятий.

Выбор тем и видов лекционных и иных специальных курсов (в пределах согласия факультета) свободен как для доцентов, так и для слушателей. И те, и другие следуют своему влечению и научным интересам: доценты избирают те специальные области и занятия, которые соответствуют их специальным познаниям, научным влечениям и способностям; студенты – те области, курсы и занятия, которые их особенно интересуют и в коих они желают приобрести специальные знания. Не нарушая этой свободы выбора, можно только сделать обязательным прохождение наряду с общими (и, естественно, более элементарными) курсами еще известного числа специальных курсов или иных специальных занятий (например, не менее одного на каждый год).

Не входя теперь в подробности этого плана и его обоснования, мы теперь с точки зрения темы этой статьи можем

выставить следующее положение. И все те «практические занятия», которые относятся к интересующей нас теперь категории, должны быть оставлены в покое, поскольку дело идет о замене теперешней лекционной системы как основы университетского преподавания иною системою. О них только и может идти резонным образом разговор как о дополнении и украшении университетского образования под условием свободного выбора специальных видов и тем этих занятий. Говорить о замене ими общих лекционных курсов было бы явною несообразностью. Как можно заменить общий курс какими-либо специальными занятиями, хотя и «практическими», по отдельным вопросам или специальным ветвям или сторонам науки?

Это была бы не новая «система», а отсутствие системы и осмысленного преподавания.

Специальные занятия предполагают соответственную общую ориентировку в системе и основных положениях и данных науки. Без общей подготовки они смысла не имеют или и прямо невозможны. А между тем представления практических занятий этой категории играют подчас главную роль в стремлениях к реформе системы университетского преподавания.

Они главным образом наполняют поле воображения юристов, толкующих о недостатках лекционной системы, о практических занятиях, их пользе и т. д.

IV.

Особенно благоприятную почву для «практических занятий» представляет на юридическом факультете римское право; на почве римского права впервые и главным образом были выработаны типы практических занятий. Со стороны представителей этой юридической науки практические занятия встречают особенно энергичную поддержку (между прочим, и покойный Н.П. Боголепов был профессором римского права).

Практические занятия состоят здесь прежде всего в чтении, переводе и разборе древних памятников римского права. Эти занятия по новым правилам имеют обыкновенно несколько своеобразный вид. Начинается дело с громкого чтения одним из студентов текста (в несколько строк). В этом громком чтении нескольких строчек латинского текста успешно проявляется элемент «самостоятельности» и «активности» (столь ценный в практических занятиях) со стороны учащегося, который обыкновенно сам прочитывает текст успешно, только разве коверкая некоторые ударения (например, редко можно услышать «her'edes», а обыкновенно читается «h'eredes» и т. п.). Затем следует уже значительно менее успешная, чаще всего совсем безуспешная попытка перевода текста на русский язык. Здесь, между прочим, обнаруживается польза для юридических факультетов и успешность восьмилетнего обучения латинскому языку в гимназиях. Впрочем, впечатление «знания» латинского языка получается значительно худшее, нежели это соответствует действительности: если бы в читаемых текстах описывались битвы, рассказывалось о полководцах, бьющих неприятелей и затем отправляющихся в другую провинцию и там еще более жестоко побивающих войска неприятелей, то такие тексты, вероятно, наши гимназические латинисты, а по крайней мере лучшие из них, переводили бы не без успеха [10] . После покушения на перевод и восполнения недостающего знания латинского языка со стороны преподавателя наступают сообщения и пояснения юридического свойства со стороны преподавателя же, отличающиеся от лекций тем, что они отрывочны и случайны сообразно содержанию каждого текста в отдельности.

10

Само собою разумеется, замечания в тексте направлены не против латинского языка и римского права (ср. ниже, с. 63). Между прочим, небесполезно отметить и принять к сведению, что не знающим латинского языка недоступны не только римские памятники, но и европейская литература почти всех наук, кроме, так сказать, новейших концов этой литературы. Ведь наука недавно перестала (и то еще не совсем) писать по-латыни.

Более успешными с юридической стороны были бы эти практические занятия, если бы они существовали для студентов старших курсов, обладающих достаточным запасом систематический элементарных сведений, чтобы уметь юридически разбирать и комментировать эти тексты. У нас введены эти практические занятия для начинающих, т. е. для не знающих даже самых основных и элементарных начал права, – вероятно, по тому соображению, что иных практических занятий по римскому праву, в которых начинающие могли бы принимать «активное участие», выдумать нельзя, чтение же текстов и попытки их переводов по крайней мере вызывают впечатление активного участия студентов. К тому же на старших курсах поздно было бы приступать к чтению латинских текстов, потому что к этому времени уже основательно забыт латинский язык; нужно пользоваться временем существования хотя бы некоторых скромных познаний по латинскому языку, хотя в это время и не может быть еще тех юридических познаний, которые были бы необходимы для успешности этих практических занятий с точки зрения юриспруденции. Любителей этих практических занятий обыкновенно бывает мало; попробовав или увидав их раз, большинство уже второй раз на них не является.