Упоние властью
Шрифт:
— Привет, я — Трей, — представляюсь я девушке, и встаю в линию.
— Привет, Трей. Я — Карли, — говорит она, подарив мне слабую улыбку и протягивая руку. — Я много слышала о тебе.
— Уверен, что так оно и есть. Ты, наверное, думаешь, что я полный придурок.
Я чувствую внутри себя поднимающееся смущение, думая о том, какое описание мне мог дать отец.
— Не совсем, — шепчет она. — Твой отец сильно уважал тебя. Ты не представляешь, как он был впечатлен тем, что ты добровольно ушел от всего и попытался построить свой собственный
— Спасибо, что рассказала.
Я с трудом сглотнул, сдерживая слезы, которые уже начали собираться в уголках глаз.
— Не бери в голову, — ворчит Тайлер. — Он был более чем счастлив отрезать тебя от всего.
— Знаю, — я прочищаю горло и беру себя в руки. — Где же Ванесса?
— Она почувствовала себя нехорошо этим утром, поэтому немного задерживается. Она планирует встретиться с нами в церкви. Я не знаю, что происходит с ней в последнее время, — добавляет он, проверяя свой телефон на наличие новых сообщений.
— Спасибо, что пошли со мной, — говорю я Лив и Мэнди, беря каждую за руку. — Я действительно ценю это.
— Конечно, — отвечает Мэнди, сжимая мою руку и тепло мне улыбаясь.
— Какой же подругой я была, если бы не поддержала тебя? — спрашивает Лив достаточно громко, чтобы было слышно всем окружающим. Затем она оглядывает комнату, сияя от гордости. Она, должно быть, ждала подходящего момента, чтобы сделать это объявление. Бедная девочка.
Я испытываю неловкость из-за Трея и Лив. Она так старается возвысить себя в глазах окружающих, и очевидно, что Трей просто хочет прожить этот день без потерь. Так грустно, что все должно быть зациклено на ней, даже если это похороны его отца. Она насмерть вцепляется в него, как только начинается процессия в церкви. Я по-прежнему держу его другую руку, не доставляя ей удовольствия идти за ними.
— Прости? — говорит она мне, когда мы достигаем скамеек для членов семьи.
— Ты можешь пойти в первый ряд, — отвечаю я ей, пытаясь быть любезной.
В конце концов, это не имеет большого значения. Я гляжу вперед и замечаю блондинку, сидящую на скамье, которая выглядит в точности, как Лив.
— Вот дерьмо, — бормочет Трей, как только видит, что эти две сейчас встретятся. — Это плохо.
Он посылает мне нервный взгляд, прежде чем подойти к скамье.
— Привет, я — Лив, девушка Трея, — говорит она, обращаясь к блондинке, которая сидит на месте рядом с ней.
— Приятно познакомиться. Я — Ванесса.
Она наклоняется вперед и улыбается Трею, прежде чем Тайлер присоединяется к ней с другой стороны.
— Боже мой, Трей. Это же… не может быть так очевидно? — я продолжаю хихикать, не в силах остановиться.
По крайней мере, теперь я понимаю, почему Тайлер смотрел на Лив в течение последних двадцати минут. В жизни я видела идентичных близнецов, которые выглядят менее похожими, чем эти две. Правда, Лив немного тоньше и чуть повыше, а в остальном, они выглядят практически идентично. Трей снова откашливается
— Я думаю, у тебя большие проблемы, приятель, — шепчу я, как только начинается служба.
После того, как сразу же после церемонии открыли заднюю часть церкви, я поймала себя на мысли о том, что стою в одиночестве. Трей разговаривает с одним из своих родственников, а Лив общается с Ванессой. Я очень хочу подойти и послушать их разговор, но решаю не лезть в чужие дела и подождать Сильвию.
— Сильвия сказала, что ты — Аманда Грейсон, — говорит бабушка Трея, подходя ко мне сзади и слегка хлопая по плечу.
— Да, а Трей сказал мне, что вы — его бабушка, — отвечаю я, поворачиваясь и протягивая руку, чтобы поприветствовать ее.
— Это так. Позволь мне обнять тебя, — настаивает она и протягивает руки, чтобы заключить в свои объятия.
— Трудно поверить, что вы, детишки, все выросли. Неудивительно, что я чувствую себя такой чертовски старой.
Она отступает, и выражение ее лица меняется с угрюмого на слегка улыбающееся.
— Ну, вы выглядите довольно хорошо, — подбодряю я ее. — Вы пережили моих бабушку и дедушку.
— Да. Я слышала об их кончине, — говорит она, чуть кивая головой, — Говард умер около шести месяцев после смерти твоего деда, — добавляет она, имея в виду своего покойного мужа.
— Трей сказал мне об этом, — делюсь я с ней. — Он по-прежнему называет его папой.
Я улыбаюсь и чувствую, словно эта женщина могла быть и моей бабушкой.
— Я знаю мальчиков, как свои пять пальцев, и я все еще их бабушка, — отвечает она с улыбкой. — Я хочу, чтобы ты знала, Говард был совершенно убит тем, что произошло, — продолжает она, и ее лицо становится печальным, слезы выступают на глазах. — Он тосковал по Рейфилдам эти последние годы, и я также грустила по ним обоим.
— Уверена, что они тоже скучали по вам, — говорю я ей, протягивая руку, чтобы обнять ее еще раз.
Мы стоим так несколько секунд, подыскивая слова, прежде чем она гладит меня по руке и говорит:
— Я хотела, чтобы ты знала, мы никогда не забывали о них, и мы оба сожалели обо всем, что случилось тогда. Это был такой позор, — добавляет она, качая головой, явно горюя.
— Все в итоге сложилось нормально, — стараюсь я успокоить ее, сдерживая свои собственные слезы. — Папа нашел хорошую работу, и мы, правда, полюбили Теннесси.
— Ну, я рада это слышать, — отвечает она, и вздох облегчения срывается с ее губ. — Предай привет своим, когда увидишь их. Хорошо?
— Конечно, передам. Спасибо за «привет», — говорю я ей, снова протягивая руку.
Какая добрая женщина. Мне кажется странным, что двое замечательных людей вырастил сына, который оказался таким безжалостным и безразличным. Это заставляет меня задаться вопросом, почему некоторые люди становятся такими, какие есть.
Глава 13