Уравнение Гровса с тремя неизвестными
Шрифт:
– Но почему на месте взрыва нет воронки? – спросил Эйзенхауэр, – судя по мощности взрыва, она должна быть огромных размеров. Посмотрите на аэрофотосъемку, ударная волна смела деревушки в радиусе десяти миль, вырвала с корнями огромные деревья…. Мне непонятно, почему солдаты сгорели, …обуглились?
– Воронки нет, потому что бомба разорвалась на высоте 400-500 ярдов от земли, выше густой облачности, – объяснял Гоудсмит, – по нашим расчётам, если бы бомба достигла поверхности, то ее взрыв должен был образовать воронку диаметром около полумили и глубиной до 100 ярдов. Это карьер, сэр…. Наши солдаты обуглились потому, что в месте взрыва температура возрастает до десяти миллионов градусов, поэтому
– В таком случае, опираясь на Ваше мнение, я сейчас же отравлю срочное донесение президенту Рузвельту! – подвел окончательный итог Эйзенхауэр, – благодарю вас, господа, за оказанное содействие!
– А где сейчас эти невзорвавшиеся бомбы? – неожиданно спросил Майкл, вызвав у Гровса возмущение.
– Это секретные сведения и я не могу Вам сообщить об этом! – резко ответил Эйзенхауэр, – до свидания, господа! Вас доставят обратно в Страсбург тем же самолетом….
Возвращаясь обратно, ученые Гоудсмита живо обсуждали информацию, полученную от очевидца Джека Кэмпбелла, спорили между собой и удивлялись. Паш молча сидел у иллюминатора и смотрел на проплывающие под крылом самолета облака с нескрываемым раздражением, видимо упреки Эйзенхауэра задели его самолюбие. Майкл тоже молчал и старался скрыть свою радость, ведь сегодня он получил такую секретную информацию, ради которой многие разведчики работали десятилетиями. Он намеревался на следующий день немедленно информировать Центр о применении немцами урановой бомбы в Арденнском наступлении и обязательно сообщить о двух других, которые не взорвались и попали в руки американцев! Но жизнь распорядилась иначе, в Страсбурге Беннета ждал неприятный сюрприз.
Швейцарские часы «Лонжин»
Площадь Дзержинского напротив главного здания НКВД-НКГБ СССР когда-то называлась Лубянской. Это название было дано ей еще в XIX веке по местности, которая в свою очередь нарекли по аналогии с Лубяницей – районом Великого Новгорода. После смерти Дзержинского в 1926 году площади присвоили его имя. В то далекое время Павел Михайлович Фитин учился еще в школе второй ступени в Ялуторовске Тобольской области, а уже весной 1927 года он вступил в партию большевиков. Карьера крестьянского сына резко пошла вверх по окончании сельскохозяйственной академии имени Тимирязева, куда парень был направлен по комсомольской путевке. По окончании ее, он, как дипломированный специалист руководил редакцией в Государственном издательстве сельскохозяйственной литературы.
После службы в армии Фитин назначается заместителем главного редактора, но вскоре партия направляет его в органы госбезопасности, которые были обезглавлены в результате «большого террора» 37 года. Человека, не имеющего никакого чекистского опыта, кроме пятимесячных курсов в Центральной школе МВД, тут же принимают во внешнюю разведку. Он, стажёр в 5-м ее отделе ГУГБ НКВД СССР, в течение года совершает стремительную карьеру и становится заместителем начальника этого отдела, а с 1939 года он возглавляет уже внешнюю разведку органов госбезопасности в должности начальника 1-го Управления НКГБ СССР.
Под руководством Фитина было проведено множество успешных операций: ликвидация в 1940 году в Мексике Троцкого, создание разведывательной сети «Красная капелла» в фашистской Германии, «Кембриджской пятерки» в Великобритании, широкой агентурной сети в США. В короткий срок Фитин восстановил большую часть резидентур за рубежом, курировал школы особого назначения, где проходили подготовку руководители партизанских отрядов, создал информационно-аналитическое управление, где обрабатывались данные, поступающие от агентов из-за рубежа. В 1943-м разведкой был получен план германского наступления на Курской дуге и вскоре Фитину присвоили генеральское звание комиссара госбезопасности 3-го ранга.
Отношения Фитина с наркомом Меркуловым, бывшим заместителем Берии, складывались удачно, но после того, как Сталин начал вызывать его напрямую в Кунцево для получения информации «из первых уст», нарком явно выражал свое недовольство. А сегодня на совещании Меркулов отчитывал Фитина в присутствии других начальников наркомата за недостоверную информацию об Арденнском наступлении фашистов на втором фронте.
– Сведения получены от одного из резидентов «Кембриджской пятерки», внедренного в военную разведку Великобритании, – оправдывался Фитин, – откуда у Вас, товарищ нарком, такое утверждение?
– От Верховного Главнокомандующего товарища Сталина! – повысил тон разговора Меркулов, – я сегодня докладывал Государственному комитету обороны факты из предоставленных Вами сведений. Товарищ Сталин выразил сомнение в их достоверности и приказал в сжатые сроки провести дополнительные разведывательные мероприятия и доложить ему их результаты.
– Есть! – громко произнес Фитин, – мы задействуем другой канал, сегодня же шифровка уйдет резиденту с агентурным псевдонимом «Джек».
– Это тому, что работает в миссии «Алсос»? – уточнил Меркулов.
– Так точно, товарищ нарком! – отчеканил Фитин, – он работает эффективно и быстро, информация о местонахождении немецких физиков-атомщиков, полученная от него, дает первые результаты. Наш агент, работающий на территории Германии в СД, переправил вчера в Москву немецкого физика-атомщика Фридриха Шефера из университета в Галле, который согласился работать на СССР. Это ученик Рудольфа Позе, подающий большие надежды в физике атома.
– Теперь перейдем к главному вопросу, – спокойно сообщил Меркулов, – к подготовке Конференции глав союзных государств товарища Сталина, Рузвельта и Черчилля в Ялте, которая состоится ориентировочно в начале февраля. Нарком внутренних дел СССР товарищ Берия готовит проект приказа о специальных мероприятиях по Крыму. Уже известно, что для осуществления мер безопасности будет создан специальный штаб, который возглавит заместитель наркома внутренних дел комиссар государственной безопасности 2-го ранга товарищ Круглов.
В состав руководства штаба также войдут первый заместитель начальника 6-го Управления НКГБ СССР комиссар госбезопасности 3-го ранга, начальник личной охраны товарища Сталина Власик. Для обеспечения безопасного проведения встречи будут привлечены советские, американские и британские сотрудники служб охраны и безопасности, а так же корабли и авиация Черноморского флота и ВМС США и Англии.
Одним из главных остается вопрос, о различных формах контрразведывательного и разведывательного обеспечения конференции с советской стороны. Он состоит из двух основных частей. Первое – это обобщение разведывательных данных о военной и политической обстановке в Европе и на ее Западном фронте, необходимых для выработки позиции и требований советской делегации по послевоенному переустройству мира. Ваши управления «Р» и «К», товарищ Фитин, не должны предоставлять подобных сомнительных сведений, перепроверьте их по нескольким каналам. Второе, – это обеспечение безопасности глав государств.
Руководители американских и английских спецслужб, серьезно опасаются покушений на своих лидеров, тем более что из Крыма немецкие войска выбиты, сравнительно недавно, и на его территории могла остаться вражеская агентура. Мы сможем развеять их сомнение, товарищ Фитин?
– Им нужно дать твердое заверение, – отчеканил тот, – если в столице Ирана Тегеране в 1943 году советская разведка и контрразведка сделала невозможное, то у себя на родине и подавно. Мы обеспечим полную безопасность «Большой тройки»!