Уравнение с четырьмя неизвестными
Шрифт:
Если в «Инквизиторе из Севильи» я играла ведьму, то в новой вещи мне повезло еще меньше — я играю королеву. Вещица так себе — про любовь королевы и менестреля, сопли с сахаром и, конечно, трагический финал. Наш герой-любовник, Сашка Казакин, юноша выдающихся вокальных данных, но не слишком выдающейся внешности, уже расхаживал по сцене, распеваясь и разминая конечности перед началом репы. Виталик ругался с Артемкой-звуковиком, которому снова нужны были деньги на конденсаторы и разъёмы. Пятые грибы в третьем ряду оживленно обсуждали что-то левое,
Я тоже помахала руками-ногами для сугреву, и даже помычала, зная, что Виталик может своими повторами довести до севшего голоса за милые веники.
— По местам! Хорош прохлаждаться! Начинаем! — заорал Виталик, и мы с Сашкой сошлись к арлекину и встали рядом, взявшись за руки.
— Повторяем семнадцатую сцену, только без мхатовщины!
Я закатила глаза к потолку, погружаясь в чувства и эмоции героини и начала:
— Гарольд… Гарольд… Ты не смеешь взглянуть мне в глаза, мой менестрель?
Сашка поднял на меня полные боли глаза и прошептал:
— Ваше величество…
— Стоп! Не надо рвать кулисы! Ты страдаешь, но все твои конечности целы, давай еще раз!
— Гарольд… Гарольд… Ты не смеешь взглянуть мне в глаза, мой менестрель?
— Ваше величество…
— Стоп! Еще раз, без придыхания!
— Гарольд… Гарольд… Ты не смеешь взглянуть мне в глаза, мой менестрель?
— Ваше величество…
— Стоп!
Сашка скрипнул зубами, бросил мои руки и шагнул к краю авансцены с намерением высказать режисавру все, что он думает про мхатовщину и повторы.
Как в замедленной съемке, я вдруг увидела, как нога его поехала на скользком участке, Сашка потерял равновесие и, неестественно выгнувшись, сверзился на пол. И заорал, схватившись за левую ногу. Мы все бросились к нему, кудахтая и вопрошая, что случилось. Сашка орал дурниной и все терзал свою несчастную ногу. Скорая прикатила минут через двадцать. Замотанный тощий доктор пощупал Сашкину ногу и тоном автоответчика сообщил, что у него перелом, предположительно с подвывихом, и в ближайшие несколько месяцев его ждет больничка, гипс, физиотерапия и еще множество интересных дел, далеких от театра.
Но Виталик бы не был Виталиком, если бы отменил репу. Так что мы проводили скорую и вернулись в зал. Естественно, на повестке дня стоял только один вопрос: кто заменит Казакина? Полчаса мы сумбурно обсуждали, чинили разборки и торговались за роль. В конце концов режисавру это надоело, и, чтобы найти Казакину достойную замену, он решил устроить пробы. Собственно, вариантов было не особенно много — человек шесть. Все более-менее голосистые актеры выстроились в очередь к моему бренному телу. Я не затруднилась погружаться в
— Гарольд… Гарольд… Ты не смеешь взглянуть мне в глаза, мой менестрель?
— Ваше величество…
Виталик издевался над кандидатами и кривил морду — ему никто не нравился, никто и близко не лежал с обожаемым Казакиным. Гарольдом побыли Антоха Степненко, Игорек Бурсин, Копыч, но никому не удалось понравиться Виталику. Я рассматривала наших мужчинок и думала, кто бы мог заменить Сашку. Выходило, что никто. И вдруг глаза мои зацепились за мальчика Славу.
— Виталь, давай Славика попробуем?
Виталик поглядел на массовку и пожал плечами:
— Ну, давай, мы сегодня, чувствую, всех попробуем.
Славик немного смутился, но отважно вышел на сцену и взял меня за руки:
— Гарольд… Гарольд… Ты не смеешь взглянуть мне в глаза, мой менестрель?
— Ваше величество… — прошептал Славик и посмотрел на меня. Светлые, почти прозрачные, голубые глаза смотрели на меня так, что я невольно почти поверила в эту самую несчастную любовь. О, черт! Я мгновенно погрузилась в тему!
— Я недостоин в них смотреть, но… Я буду!
Звуковик в кои то веки правильно врубил фонограмму, и мы запели:
— Мне полагается лишь слух ваш услаждать,
Мечтать мне, черт возьми, по рангу не положено,
Но я не в силах запретить себе мечтать
И упиваться даже тенью невозможного… — Мечтать ни бог, ни дьявол нам не запретят!
И черви могут помечтать, как вдруг взлетят!...
— И я мечтаю тоже, будто я крылат,
Но жизнь реальная мне ставит шах и мат…
Черт! Меня! Дери! Как круто, как же круто! Славик — настоящий монстр!
— Славик! — кричу я, — Как же круто! Виталь, это Гарольд, сто пудов!
Виталик аплодирует:
— Браво, браво, Слав! Это натурально Гарольд. Пробы окончены, у тебя новый партнер, Верочка!
Реверс:
Репетиции в здании ДК Связи заканчиваются примерно в десять. Актеры «Мельницы» вывалились из дверей служебного входа, шумно обсуждая что-то крайне важное. Следом за ними вылетела небольшая кучка танцоров из шоу-балета «Рапсодия». Эти не задерживались на ступеньках возле урны, поскольку не курят. Следом вышли еще какие-то «люди искусства», кто их разберет в темноте.
Влад Каминский, автор и фронтмен группы Silver Solid, известный в Энске музыкант, закурил и улыбнулся. Август закончился, начался сентябрь. Гастроли по пяти областным центрам обещают быть клевыми. Ударник Пашка обещает не пить во время этих самых гастролей. Синоптики обещают теплынь до двадцатых чисел. Минздрав обещает рак легких. Все обещают, обещают…
Влад потер руками лицо и снова улыбнулся. Теплый вечер был совсем летним, обыватели спешили скорее домой в объятия семьи и телевизора, по проспекту проехала скорая, мигая огнями и подвывая сиреной. Желтый лист сорвался с клена и медленно опустился на асфальт у ног Влада. Он выбросил окурок, подхватил гитару и пошел к машине.