Урод
Шрифт:
Антракс медленно обернулся и взглянул на нее, хмурясь.
– Ты в этом договоре сам обещал выполнять мою волю до самой коронации!
Принц улыбнулся, криво дернув правым уголком губ.
– Я не позволю тебе издеваться над детьми, еще и в моей комнате, - продолжала принцесса, которую откровенно трясло от гнева. – Сколько раз ты уже лупил этого мальчишку, что он весь в синяках?
Антракс не ответил, сделав к ней шаг, но Лилайна продолжала:
– Тебе так нравится издеваться над слабыми?! Что это за…
Она не договорила, потому что он схватил ее за руку и притянул к себе, чтобы взглянуть на нее сверху.
–
Он смотрел в ее глаза, горящие, решительные. Его же взгляд становился стеклянным.
Коротко сжав ее запястье, он расслабил пальцы.
– Дура.
Сказав одно только это короткое слово, Антракс вышел, хлопнув дверью, не желая больше видеть свою жену.
6. Последний совет (4)
Сначала Лилайна злилась на него, мысленно обвиняя и мечтая все это высказать. Она ругала его, а потом саму себя, что осталась здесь с ним. Она поспешно поняла, что связалась со страшным человеком, от которого в действительности зависела, причем куда больше прежнего. Их договор был известен только им, где принц его хранит, она не знала, да и свидетельство о заключении их брака она по глупости оставила в его комнате. У нее не было никаких доказательств ни о браке, ни о договоре, ни даже о своем происхождении. В действительности она зависела от него во всем, и спорить с ним сейчас, было сродни самоубийству. Этот мальчик не мог ему противостоять, у него не было выбора и у нее в действительности выбора не было. То, что он не ударил ее за попытку оспорить его решение, было своего рода милосердием. Она это понимала, но его жестокость злила ее еще больше. Не чудовище ли она собралась подпустить к трону своей страны? У нее все внутри содрогнулась, но она тут же вспомнила его слова.
«Мне нужна только ты», - говорил Антракс.
И если он не врал, то все что было нужно, это действительно сделать его своей марионеткой пользуясь тем, что именно она его слабость. Она понимала, что была его слабым местом, чувствовала это буквально кожей, когда вспоминала его руки. Правда, она понятия не имела, как можно это использовать, но понимала, что ей просто необходимо с ним поговорить. Она должна была с ним помириться ради Рейна, ради своего будущего, главное было не забывать, что в действительности он все же чудовище, которому нельзя доверять. Правда, против этой мысли ей вспоминался Велиан – добрый и мягкий человек-ветер. Впрочем, это она тут же отбросила, говоря себе, что все это просто иллюзия.
Собравшись с духом, Лилайна вышла через тайную дверцу в сад, оттуда она хотела скользнуть в черную комнату своего супруга, но в тишине услышала тяжелое дыхание. Обернувшись к источнику звука, она увидела, что белая шторка закрыта не до конца, и потому шагнула в сторону ванны. Она понимала, что едва ли там был кто-то кроме ее мужа и, прислушиваясь к дыханию, заливалась краской. Кроме знакомого ей тяжелого выдоха с глухим вдохом, она слышала специфический похлюпывающий звук. Это ее напугало. Она говорила себе, что должна уйти, что она не может этого видеть. Она не хотела знать с кем там ее муж, но ноги сами несли ее к шторке. Отодвинув белую ткань, она затаила дыхание, чувствуя странное дрожащее раздражение.
Антракс был один. Он сидел на полу, опустив ноги в воду, весь мокрый и, тяжело дыша, быстро двигал правой рукой внизу живота, создавая тот самый странный звук.
Он был зол. Сначала он был зол на нее, затем на весь мир, а в конце концов, на себя. Ему никогда в жизни не перечили, его решения в его доме никогда не оспаривали. Он не умел оправдываться и даже не понимал, что такое оправдания. Все, кто мог бы требовать от него объяснений и кому он мог доверять, всегда спрашивали у него все, что хотели, а он отвечал. Она же не спрашивала, а решала, откровенно считая уродом. Он злился на свой собственный гнев и на желание, сопровождавшее его. Он хотел ее, вспоминая ее смелые и решительные глаза. Он просто хотел ее и это раздражало.
Сам он пытался думать о деле, о том, что не время сейчас выяснять отношения, но не мог вернуться к ней в подобном состоянии. Да и жар внизу живота постепенно переходил в болезненное возмущение тела.
Он искренне пытался успокоиться, нырнув в ледяную воду, но холод только усилил внутреннюю дрожь.
На кону стояло слишком много. Он поставил все на девочку, которая его ненавидит. Зачем? Он пытался понять, зачем он это сделал, буквально вздрагивал от этого сомнения. При этом физическое возбуждение становилось откровенной болью. Нервно рыча, он вывернул на руку содержимое первого попавшего под руку флакона и попытался просто решить эту проблему. Ему попалась жирная эмульсия, стоявшая здесь на случай очередной судороги в мышце. Это было бы идеальное средство, если бы он не думал о том, что всю свою жизнь практически швырнул к ногам человека, не способного это понять. Нет, он не жалел о своих действиях. Он понимал, что сделал бы все еще раз точно так же, но как же противно было осознавать всю бессмысленность этого действия.
«Я не люблю тебя и не полюблю человека твоей культуры», - вспоминались ее слова, а главное ее лицо в этот миг.
Бесполезные движения руки ничего не могли изменить в борьбе его сознания с явно искореженным чувственным «я».
Он был готов просто сдаться, когда услышал тихий приглушенный звук. Кто-то ахнул за его спиной.
Он выдохнул, чувствуя, что меньше всего на свете он хотел бы сейчас что-то решать и о чем-то говорить, даже видеть ее сейчас было бы жестоко, но все равно обернулся, взглянув на нее через левое плечо.
Короткого взгляда на ее смущенное лицо было достаточно, чтобы уж точно оставить всякие попытки разрядить свое состояние.
– Надеюсь, заходя сюда, ты понимала, что я здесь не книжки читаю? – спросил он, чувствуя раздражение.
Лилайна не ответила, попятившись.
– Говори, зачем пришла, раз уже здесь.
Его холодный голос пугал ее, да и глупое смущение, охватившее ее тело, раздражало.
– Я пришла поговорить.
– Говори.
Лилайна не знала, что сказать. Думала она уже не о том. Растерянно скользя глазами по его спине. Почему-то взгляд упорно цеплялся за тонкие шрамы оставленные кнутом.
– То, что я сказала…
– Мы не будем это обсуждать, - перебил он ее. – Я больше не буду решать свои дела при тебе, а ты не будешь вмешиваться.
Она подошла к нему и машинально коснулась плеча, он тут же отклонился, подавшись немного вперед, уходя от ее руки и прикрывая тем самым свой пах от ее взора.
– Не смотри на меня, - выдохнул он. – Просто скажи, чего ты хочешь?
Лилайна не зная, что делать, чувствуя сильную неловкость, она села на пол и прислонилась спиной к его спине.