Урод
Шрифт:
– Я рад, что не сделал этого, - сказал Эеншард. – Он был очаровательным младенцем, крепче, чем ты, когда появился на свет.
Он снова атаковал, а Антракс снова отражал атаку, сохраняя неестественно медленный темп движений, как у отца.
– А потом ты явно стал сильнее. Может, потому что у Ленкары было много молока, а у Дерб оно пропало слишком рано.
Эеншард развернулся, медленно нанося очередной удар. Антракс не стал его отражать, а просто отступил, позволяя мечу скользнуть перед самым носом. Описав дугу, Эеншард опустил меч, снова повернувшись спиной.
– Я хотел, чтобы королем был ты, - проговорил он тихо, - и никак не думал, что однажды мне придется с тобой проститься.
– Я должен был сказать…
– Не надо, - перебил его Эеншард и тут же быстро развернулся, повторяя свой первый удар куда быстрее прежнего, зеркально меняя направление.
Антракс отразил его почти машинально, скользнул под мечом, делая оборот, и попытался нанести удар снизу, но король быстро изменил положение и, ударив по оружию сына, заставил острое лезвие скользнуть мимо левого бока. Невольно улыбнувшись, он тут же сделал выпад в сторону правого плеча Антракса. Принц быстро подставил под удар меч, поспешно осознав, что левой рукой такой удар принимать очень неудобно, попытался изменить положение, но, как назло, по правой ноге прокатилась волна боли.
Лезвие меча Эеншарда коснулось его плеча и застыло, оставив едва различимый порез.
Антракс посмотрел отцу в глаза. Эеншард быстрым движением убрал меч от плеча и, отступив, одним резким ударом выбил оружие из рук сына, впрочем, рука Антракса не сильно сопротивлялась мощному удару.
– Я тебя прошу, пообещай мне две вещи, - произнес Эеншард, провожая взглядом отлетевший в сторону меч. – Никогда больше не садись в седло и не бери в руки меч. Есть много другого оружия, а мечник ты праворукий, что с тобой не делай. Нарвешься на мастера – погибнешь.
Он посмотрел на сына, также проводившего меч взглядом.
– Я тебя услышал, - ответил Антракс и только теперь посмотрел на отца. – Если что, возьмешь меня к себе секретарем?
Эеншард нахмурился.
– Ты с ней не ладишь? – спросил он после недолгого молчания.
– Я не понимаю, как ты поладил с мамой.
Эеншард положил руку на плечо сыну.
– Я дам тебе последний совет, сын мой, - улыбаясь, сказал он. – Учись говорить своей жене глупости. Ты ей хотя бы говорил о своих чувствах?
– А разве надо говорить очевидные вещи?
– В таких делах - надо. Вот увидишь ее, подумаешь, что она прекрасна, озвучь это, и все в этом роде тоже учись говорить. Тебе это кажется глупым, но для нее это действительно важно.
Хлопнув сына по плечу и спрятав, наконец, меч в ножны, он прошел мимо Антракса, озвучивая свою волю:
– Уезжайте завтра. Список тех, кто отправится в Рейн, я пришлю тебе позже. И да, если что – возвращайся, что-нибудь придумаем.
Он не обернулся и просто ушел, надеясь, что его сын все же не вернется, оставив все позади так же, как когда-то его мать оставила все ради любимого человека. Видимо, синеглазый мальчик взял от нее много больше, чем казалось на первый взгляд.
Когда Антракс, наконец, пришел к Лилайне, принцесса умирала от нетерпения. Сняв с головы серебряный обруч, она растрепала волосы, но была все в том же платье, а как только принц показался в дверях ее комнаты, бросилась к нему.
– Я справилась! Я ведь молодец? – спросила она взволнованно, хватая руками его рубашку в области живота и глядя на него снизу вверх. – Скажи, что я большая умница!
Он улыбнулся, прикасаясь рукой к ее щеке, отбрасывая в сторону светлые локоны.
– Ты была безупречна, - прошептал он тихо, склоняясь к ней.
Он хотел коснуться губами ее щеки, но она скользнула руками по его торсу, быстро обняла его шею и перехватила губами его губы, целуя смело, но нежно. Она была счастлива и, кусая его губы, отстранилась только чтобы улыбаясь сказать:
– А ты вредный такой, мне совсем не помогал.
– Но я сразу сказал, что тебе нужно сделать все самой, а я вмешаюсь, только если тебя придется спасать.
Поглаживая большим пальцем ее щеку, он обнял ее за талию свободной правой рукой, позволяя ей еще больше выгнуть спину, опираясь на его руку.
– Тогда можно считать, что все это моя личная заслуга, а ты тут не при чем.
– А я и не при чем, - прошептал Антракс.
Скользнув рукой со щеки на ее затылок, переплетая пальцами ее кудри, он поцеловал ее в губы. Она показалась ему сладкой, чувственно податливой, такой открытой и нежной. Она легко принимала его язык и несмело прикасалась своим к его губам.
Ее руки скользнули вниз, и она почти рефлекторно вцепилась в кожаный ремень на его поясе одной рукой, другой сквозь ткань царапала живот. Ей безумно нравилось заставлять мышцы под пальцами напрягаться, а потом скользить по бороздкам. В этом было свое удовольствие. Она сделала шаг назад в сторону кровати, но он внезапно оторвался от ее губ, посмотрел в приоткрытые глаза и спросил:
– Ты ведь понимаешь, что я люблю тебя?
Лилайна изменилась в лице, отпустила пояс и оттолкнулась, желая освободиться. Он удерживать не стал, позволяя ей выскользнуть из собственных рук. Ей не приходило в голову, что у ее мужа могут быть подобные мысли. Он был холоден и расчетлив, он выбирал ее каким-то другим на ее взгляд способом. Она допускала, что привлекала его, но слово «любовь» показалось ей неуместным.
Отвернувшись, она шагнула к столу, не зная, что ответить, но Антракс, понимавший слишком много, не ждал ответа, меняя тему:
– Завтра мы уедем, а я помнится, обещал показать тебе город. Софи поможет тебе переодеться, жара уже спадает, так что я могу с тобой пройтись.
Она обернулась, но принц уже стоял в двери, выскальзывая в коридор, оставляя ее одну. Он жалел, что попытался говорить глупости.
Лилайну переодели в простое бежевое платье, закрыли голову длинным белым платком, закрепив его на висках миниатюрными заколками. Лилайна уже знала, что замужняя женщина должна была ходить с покрытой головой, тем самым заранее предупреждая, что уже принадлежит кому-то из мужчин. Ей не нравилась подобная формулировка, но она не хотела об этом думать. В конце концов, она действительно хотела увидеть Эшхарат.