«Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война
Шрифт:
Ни одно другое государство в Европе так грубо не нарушило своих обязательств в отношении прав нацменьшинств, как Польша.
Польша, прихватившая германские земли вопреки всем принципам и представлениям о справедливости, ставшая причиной страданий для миллионов немцев (которым довелось либо стать беженцами, либо жить под властью шовинистов-поляков) — один из важных факторов, породивших германский реваншизм. А последний, в свою очередь, стал питательной средой для германского нацизма и главной движущей силой, приведшей к власти Гитлера.
После Первой мировой войны Польша воссоздавалась по лекалам французского генштаба, исходя
В то же время воссоздание Польши использовалось французами как инструмент ослабления мощи Германии. Поэтому французы пытались передать в состав Польши как можно больше германских территорий. Логика французских стратегов была проста: чем больше германских земель отойдет Польше — а вместе с ними заводы, фабрики, шахты, население — тем меньше будет промышленный и мобилизационный потенциал Германии.
Польша с этой предложенной Францией ролью согласилась. Добровольно выступив в качестве инструмента французской стратегии, она рассчитывала как минимум воссоздать Речь Посполитую в том виде, в каком она существовала до разделов XVIII в.
Будь в руководстве в Варшаве более адекватные и менее авантюрные политики, они бы задумались о последствиях — к чему может привести такое воссоздание Польши, которое порождает территориальные конфликты с соседними государствами, в т. ч. с такими мощными, как Германия и Россия.
Но уж если Польша приняла на себя роль инструмента французской стратегии, более того — своими территориальными захватами усилила как конфликтный потенциал с соседями, а равно и свою зависимость от французских гарантий, то и внешнюю политику в межвоенные годы она должна была проводить соответствующую.
Альфой и омегой польской политики должно было стать укрепление позиций Франции в Европе, усиление системы французских военных союзов. Ибо, как сказано, Польша при своем создании была «заточена» под французские военно-стратегические интересы. Франция была жизненно заинтересована в сильной Польше, являясь естественным и при этом ключевым гарантом польского суверенитета, независимости и территориальной целостности.
Вторым постулатом польской внешней политики должно было стать сохранение версальской системы — ведь межвоенная Польша сама была одним из ее детищ.
Польша должна была проводить курс, направленный на недопущение возрождения немецкой мощи и усиление стратегических позиций Германии в Европе (тем более против Франции — польского союзника).
Польша должна была проводить курс, исключающий пересмотр европейских границ, особенно силовыми средствами. Соответственно — поддерживать авторитет и дееспособность Лиги Наций, способствовать созданию коллективных систем зашиты от агрессии в Европе.
Будучи внутренне уязвимой из-за большого количества непольского населения, Польша должна была всячески противодействовать попыткам разыгрывания национальной карты, тем более если эту карту пускала в ход Германия. Ибо проблема немецкого меньшинства имела прямое отношение к национальной безопасности самой Польши.
Но Польша сделала все с точностью до наоборот! Причем в тот момент, когда к власти в Германии пришли силы куда более решительно настроенные на слом версальской системы, на германский реванш, чем их предшественники из Веймарской
Польша стала первым государством, которое зажгло Гитлеру «зеленый свет» на его большой дороге международного разбоя.
Были все возможности «сбить» Гитлера «на взлете». И к тому шло, когда в октябре 1933 г. Берлин объявил о выходе Германии из Лиги Наций и конференции по разоружению. Нацистской Германии грозила как минимум международная изоляция. Но Польша протянула Гитлеру руку! Вместо того чтоб стать изгоем на внешней арене — благодаря Польше Гитлер стал героем!
Если Франция отреагировала на выходку Гитлера предложением СССР заключить пакт о взаимопомощи (кроме того, Париж предложил Советскому Союзу вступить в Лигу Наций), начать обсуждение проекта «восточного пакта» — то Польша именно в этот момент опубликовала коммюнике Гитлера — Липского (15 ноября 1933-го), в котором стороны заверили друг друга, что в отношениях между ними тишь, да гладь, да божья благодать!
Варшава отказалась от советского предложения подписать Балтийскую декларацию — о гарантиях суверенитета и независимости странам Балтии. Но подписала с Гитлером — на фоне выхода Германии из Лиги Наций и конференции по разоружению — польско-германский пакт о ненападении (в виде декларации о неагрессии) от 26 января 1934-го. В документе будет отсутствовать стандартная для такого рода пактов того периода клаузула о прекращении действия документа в том случае, если один из участников договора выступит в роли агрессора.
Польша выписала Гитлеру карт-бланш: делай что хочешь, вооружайся, развивай свои экспансионистские планы — с востока тебе ничего не угрожает!
Польско-германский пакт от 26 января 1934-го создал прецедент для билатеральных договоров — это один из основных инструментов, с помощью которых Гитлер будет реализовывать свои захватнические планы. «Разделяй и властвуй!» — старый незамысловатый прием, который сполна использует Гитлер, громя европейские страны поодиночке.
Билатеральные договоры позволили Гитлеру иметь дело не с коллективной стеной, стоящей на пути его агрессивных замыслов, а с каждым кирпичиком по отдельности. Билатеральные договоры стали тем тараном, с помощью которого он выбивал эти кирпичики один за другим из общеевропейской системы безопасности. Двусторонние соглашения позволили Гитлеру манипулировать европейскими странами, крутя-вертя ими, как цыган солнцем.
В тот момент Польша решила, что союз с Гитлером отвечает ее внешнеполитическим целям и задачам. Потому что последние не имели ничего общего ни с сохранением европейского мира, ни с недопущением агрессии и территориальных захватов. Польша сама вынашивала агрессивные захватнические планы! Среди объектов своей экспансии она рассматривала Чехословакию, Литву, Советский Союз. А удовлетворить свои аппетиты она рассчитывала благодаря Гитлеру.
Именно с агрессивной политики Гитлера Варшава собиралась поиметь пользу. Поэтому вооружение Германии и усиление ее позиций в Европе, как полагали в Польше, играет ей (Польше) на руку. Равно и разрушение Лиги Наций, всех других (существовавших либо планировавшихся) коллективных механизмов защиты от агрессии — ведь они препятствовали в т. ч. экспансионистским устремлениям Польши. Третий рейх, как уверовали в Варшаве, выступит тараном, крушащим сложившийся миропорядок в Европе, а Польша, как и после Первой мировой, приберет кое-что из обломков (что ей отчасти и удалось).