Уроки гнева
Шрифт:
— Ну что, проверка закончена? Или будут ещё?
Хейги ухмыльнулся — почти непринуждённо.
— Странный ты парень, Летун. Словно из другого мира.
— Догадливый ты… сотник.
Хейги прищурился. Эхагес кивнул значительно. И добавил:
— Найдётся у тебя в хозяйстве приличное вино?
Комната сотника не отличалась большими размерами. Стул, стол, полки со свитками, парой переплетённых книг привычного вида и какими-то коробками, стойка для брони и оружия в углу. Всё было ухожено и организовано, причём Гес крепко подозревал, что пыль со своих вещей Хейги стирает сам, не доверяя этого подчинённым. Однако при образцовом порядке места в помещении было всё-таки маловато для четверых, так что, уступив стул Эхагесу, хозяин был вынужден сесть на кровать, а одного из балийских магов посадить на сундук. Савиру пришлось остаться на ногах.
— Так, — Хейги твёрдой рукой разлил вино в две глиняные кружки и подвинул одну Гесу, а из другой пригубил сам. — Так. Знакомьтесь: Шнур, подмастерье.
Эхагес кивнул сидящему на сундуке бледному магу с глазами навыкате. Если Савир не соврал, то Шнур в иерархии магов Гратсдока, более-менее общепринятой, находился в самой что ни на есть середине. Повыше испытуемых и учеников, пониже мастеров и немногочисленных Великих Магов. Впрочем, для повышения в ранге требовалось не только умение, но и сила. Шнур, обделённый по части врождённого таланта, вполне мог по своим познаниям быть ровней Савиру.
— Предупреждаю: Шнур очень хорошо чувствует ложь. Очень.
— Вот и хорошо, — беззаботно улыбнулся Гес. — Я, знаете ли, тоже неплохо это умею. Что может быть лучше откровенного разговора?
Хейги нахмурился.
— Послушайте, господин Летун, мы здесь не для забав собрались. Мне предстоит решить, что с вами делать. Как я понимаю, вы направляетесь в глубину территории Бали?
— В данный момент — да.
— С какой целью?
— Я собираюсь отыскать одного человека, если это возможно, и раскрыть одну загадку. Со всей ответственностью заявляю, что никаких злоумышлений против Союза я не имею.
— Так. — Хейги побарабанил пальцами по столешнице. — Что вы можете сказать о ваших… спутниках?
— Насколько мне известно, они также не являются злоумышленниками. Мага Савира с его лиданном, что сейчас торчит за дверью, и двумя остальными я встретил не так давно по ту сторону гор. — Гес ухмыльнулся. — Начали они ещё почище вас, господин сотник. Без долгих разговоров. Впрочем, вооружённые разногласия быстро закончились; а поскольку я умею убеждать, Савир и трое других любезно согласились сопроводить меня до цивилизованных мест. То есть в Бали.
Слушая, Хейги морщился, но не перебивал.
— Итак, вы, господин сотник, имеете дело с мастером магии, бежавшим с родины из-за политических трений, в тонкости которых я, признаться, не вникал; с его вооружённой тенью; и, наконец, двумя бывшими браконьерами, охотниками за перьями. Я говорю — бывшими, потому что своим спутникам я нападать на пасситме не позволю никогда. А намерения в счёт не идут. Наконец, есть ещё я… Халлет, как меня называет Савир. Чужак. Пришелец из другого мира.
Хейги покосился на подмастерья.
— Он верит в то, что говорит, — сообщил Шнур. Голос у него оказался скрипучим и низким.
— Не только верю, но и могу доказать свои слова. Впрочем, это не важно. Важно одно: то решение, которое примете вы. Вы можете отпустить нас пятерых с миром и подорожной, а заодно, если сочтёте нужным — с парой своих людей в качестве конвоя. Вы можете задержать нас до прибытия начальства. Или, скорее, попытаться задержать. Во втором случае советую честно предупредить меня, что подорожной нам не дадут, тогда жертв и разрушений будет меньше.
— Угрожаешь?
— Предупреждаю. — Эхагес взял свою кружку, отпил, поставил обратно. — Я бы предпочёл миновать пост пограничников без тесного знакомства, но вот этот голубь, Савир, аккуратненько так заколдовал одного из моих бывших браконьеров, чтобы тот попал к вам. За этот трюк я ещё с него спрошу, но дело-то сделано. — Поведя плечами, Гес сделал ещё один глоток вина и поморщился. — Слишком кислое. И ведь получше ничего нет, э?
— И как только ты догадался? — Хейги саркастически приподнял бровь. Потом посмотрел в низкое тусклое окошко, похожее скорее на сквозную нору в срубе землянки и в покрывающем её дёрне. — Так. Ты говорил о каком-то человеке и о какой-то загадке?
— Верно. Прозвище этого человека — Снежный Кот. — Рассказывая, Эхагес старательно искал с помощью "касания смысла" любые следы узнавания в умах сотника и Шнура. — Это длинная история. Если опустить лишние подробности — мы вместе с ним и ещё одним магом, путешествуя, оказались в здешних горах. Там мы встретили отшельника по имени Ворон, мастера иллюзий и других искусств. Снежный Кот остался при нём учеником, и что с ним стало дальше, я не знаю. Но хочу узнать, потому что когда мы вернулись навестить его, нашли только хладный труп Ворона. Даже очень хладный, если ты понимаешь, о чём я.
На имя "Ворон" отклика не было. Но на "мастера иллюзий" — наоборот. Да и странно было бы, если бы пограничники даже не слышали о таком соседе. Что же до имени, то уж если Ворон скрывался от врага, то смена прозвища была более чем уместна.
— Этот Снежный Кот — друг или враг?
— Друг.
— Что ещё можешь о нём сказать?
Гес набросал словесный портрет Тиива, добавив:
— Возраст его тот же, что у меня, и движения схожи. Мы учились искусству боя у мастеров одной школы.
— А искусству магии?
— Это одно и то же, — слабо улыбнулся Эхагес. — Я полагаю не без причин, что тренировка тела может быть связана с тренировкой ума… во всяком случае, не мешать ей.
Хейги только головой покачал, ничего не сказав в ответ. Савир и Шнур тоже не раскрывали рты для возражений, хотя мысли у обоих так и сочились беззвучным протестом.
В комнате повисло молчание.
— Ладно, — сказал страж, прихлопнув ладонью по столу (сотник вздрогнул). — Чем без толку сидеть, покажи-ка мне, мастер Хейги, свои книги.