Уроки гнева
Шрифт:
— Раз они мошенничали, забрали бы у них свои деньги, и дело с концом, — заметил сотник.
— Вот-вот, — включился Эхагес. — Ещё побили бы слегка, тоже наука. А так, вдвоём на одного со всего маха… вы ж его покалечили, скоты!
— Ничего не покалечили!
— Неужто?! Вот этот, которого вы не лупили, завтра идти сможет. Ему вы разве что башку растрясли чуток. А вот этот, рыжий, пластом лежать будет ещё неделю самое меньшее. Может, и вообще умрёт…
— Туда и дорога, — буркнул Вывихнутая Рука в сторону.
— Вы насчёт увечий не того, — заметил старший артели. — Вы посмотрите, что с моим человеком стало!
— Сам виноват, — хладнокровно отрезал страж. — Я его честно предупредил, чтобы рук на меня поднять не пытался. Пусть спасибо скажет, что я не переломал ему кости!
— А вот с этим что?
— А с этим всё в порядке. Через полчаса встанет здоровенький.
— Тоже ваша работа?
— Моя, — не стал отпираться Гес.
— Ну, хватит болтать! — отрезал Хейги. — Всё ясно. Мы забираем своих, вы забирайте своих, и разойдёмся миром.
Выглядел сотник достаточно внушительно, особенно со своими вооружёнными людьми за спиной, так что никто его слов оспаривать не стал.
— Спасибо, — сказал ему Эхагес, улучив минутку.
— Не за что! — ответил Хейги совершенно ледяным тоном. Было ясно, что возиться с парой меченых, да ещё с недосыпа, сотнику не хотелось ничуть. И вмешался он лишь для того, чтобы не пролилось крови.
…Нечаянное пророчество стража сбылось. К утру Блондин пришёл в себя, а Рыжий — нет. Хуже того: он начал неприятно хрипеть при каждом вздохе, лоб стал горячим, как печка, а руки и ноги заледенели. Осмотрев Рыжего, Шнур — по совместительству не только маг, но и немного лекарь — обнаружил три сломанных ребра и внутренние повреждения. Когда Эхагес, вернувшийся после предрассветного Танца, услышал новости, то лишь головой покачал.
— Придётся его оставить здесь, — заключил Шнур, — сейчас его не то что нести с собой — трогать, и то нельзя.
— Оставить? На кого? — Эхагес саркастически изогнул бровь. — Вы готовы остаться с ним? Если готовы, так и быть.
— Я не собираюсь здесь оставаться и быть нянькой для меченого!
— А я, — жёстко отрубил страж, — не собираюсь оставлять своего человека на лесорубов!
Подмастерье только рукой махнул.
— Опять шум! — Хейги отбросил одеяло и встал — помятый, раздражённый. — Что тут у вас?
Выслушав новости, он помрачнел ещё больше.
— Ну, господин Летун, — поинтересовался он, — что вы будете делать? Учтите, что своих парней, тащить этого, я вам не дам!
— И не надо! — Фыркнул страж. — Обойдусь!
В итоге, когда лагерь был свёрнут и Компания вышла в путь, перед Гесом на самодельных носилках, не поддерживаемых никем, летел бесчувственный Рыжий. Савир и особенно Шнур смотрели на это чем дальше, тем с большей завистью. Досталось дураку богатство, читалось на их лицах. Такая сила — и на что тратится? На какого-то висельника!
Хейги смотрел на это по-иному. Стряхнув утреннее раздражение, он заметно оттаял. Догнав Эхагеса и зашагав рядом с ним, сотник заметил:
— Теперь я тебе верю.
— Насчёт чего?
— Насчёт того, что ты учился прежде у мастеров боя. Будь ты только магом, ты бы не стал возиться с этим дурнем. — Помолчав, Хейги добавил. — Беру свои слова назад. Если станет тяжело, я скажу своим, чтобы помогли нести.
— Спасибо, но помощь мне вряд ли понадобится. В том, что касается магии, мне не хватает только умения, а вот силы — более чем достаточно.
После недолгой паузы Гес спросил:
— Скажи, сотник, в каком ты прежде был чине?
— Догадался, — буркнул Хейги. — Когда?
— Сразу. Довольно было просто посмотреть на тебя, чтобы понять. Ты слишком хорош и к тому же уже немолод для всего лишь сотника во всеми забытой приграничной дыре.
Хейги молчал довольно долго. Дважды Эхагес собирался пустить в ход "касание смысла" — и дважды отступал, сдерживаемый тенью клейма "нечестно".
В конце концов, должны же быть какие-то пределы праздному любопытству!
— Ладно, — заговорил Хейги, — слушай, раз интересно. Ты знаешь, что такое власти нашего благословенного Балийского Союза?
— Примерно представляю. В каждом из девяти крупных городов имеется свой выборный совет купечества, издающий указы и назначающий судей. Есть и наследственная аристократия. Но все пляшут под музыку, которую заказывает Орден Магов Бали.
— Чертовски точно. Короля у нас нет, зато есть Верховный Магистр. Он принимает послов, он заключает договоры, он же и войсками командует. Иногда. А если командовать самому недосуг, назначает кого-нибудь помельче рангом. Во время предпоследней заварухи с Карун Теном Верховный назначил маршалом мага по прозванию Стилет. А уже тот поставил меня командовать правым флангом в битве при Чёрном озере. Примерно к середине дела я отступил от начального плана сражения, отсёк левый фланг тенийцев, прижал его половиной своих сил к озеру, а другой половиной атаковал центр. Тенийцы с треском и большими потерями проиграли битву. Но я узнал об этом позже, потому что перед самым финалом Стилет отозвал меня в ставку, лишил звания и отправил в ту тихую гавань, где я до сих пор и пребываю.
— Звание-то какое у тебя было?
— Пятитысячник.
— Недурно. Получается, ты самый крупный военачальник, с каким я знаком.
— Вот как?
— Именно так. На моей родине во всей Серой страже не наберётся и трёх тысяч. В большем числе просто нет нужды.
Хейги усмехнулся.
— Надо полагать! Если там все вроде тебя…
На это Эхагес ничего не ответил. Только спросил:
— А твой заместитель в той битве был ставленником Стилета?
— Точно. Маг Искра, тысячник.
"Да-а-а… Всё ясно, как погожий день.
Кто там сказал, будто заслуженную славу нельзя отнять? Можно, господа, ещё как можно! Главное — вовремя подсуетиться".
Глава седьмая
Пламенный обсуждал с Ночной проблемы новоприбывших. Среди Грамотеев, покинувших Столицу по указу Агиллари, было немало учёных братьев, знакомых с магией не понаслышке; теперь, когда угроза каэзга миновала и тастары повесили над долиной невидимый простым глазом Знак Вызова, многие из учёных направились на его зов. С ними особых проблем не возникало: каждый либо имел определённого наставника, либо уже дорос до самостоятельных изысканий. Но попадались среди прибывающих другие люди, прежде магии у тастаров не учившиеся и вместе с тем достаточно одарённые, чтобы различить шёпот Знака. Вот с ними-то у лидеров народа долины и возникали трудности. Далеко не все и даже не большинство тастаров стремилось завести учеников, а среди желающих учить за наиболее многообещающих кандидатов шло нешуточное соперничество. Арбитрам в этих спорах, Пламенному и Ночной, приходилось не сладко — как любым арбитрам во все времена.