Уроки итальянского
Шрифт:
— Наверняка порадовался бы, можешь мне поверить.
— А ты… Не мог бы ты компенсировать Кену то, что он собирается на меня потратить? Знаешь, сколько стоит эта поездка? Триста фунтов. Я понимаю, это огромные деньги, но Фрэн вложила часть тех денег, что когда-то дали твои родители, в акции какой-то строительной компании, чтобы у меня в будущем был капитал. Я верну тебе долг при первой же возможности.
— Я готов, но как это сделать, чтобы никого не обидеть?
— Это уж тебе виднее.
— Кэти, я рад бы помочь тебе и твоей маме, но, боюсь, мы можем ранить чувства других людей.
— А не могли бы мы послать деньги Кену?
— Боюсь, это его обидит.
Они замолчали. К столику подошел официант и спросил, нравятся ли им блюда.
— Benissimo, — ответила Кэти.
— Моя… Моя юная подруга пригласила меня сюда по билету, который выиграла на курсах итальянского языка, — объяснил Пол Мэлоун.
— Вы, должно быть, очень умная, — сказал официант, обращаясь к Кэти.
— Нет, просто я везучая, — со смехом ответила та. Вдруг лицо Пола изменилось. Казалось, его осенила какая-то удачная мысль.
— По-моему, я придумал, — радостно сказал он. — Почему бы тебе не выиграть парочку авиабилетов?
— И как же мне это удастся?
— Но ведь выиграла же ты бесплатный обед на двоих в ресторане!
— Только потому, что такую лотерею придумала Синьора.
— Ну, а я придумаю такую лотерею, в которую тебе удастся выиграть два авиабилета.
— Это будет нечестно.
— Зато — лучше, чем обижать других подачками.
— Могу я подумать?
— Только не слишком долго. Нам нужно принять решение как можно скорее.
— А Кену мы об этом расскажем?
— Думаю, не стоит, — сказал Пол. — А ты как полагаешь?
— Я полагаю, что ему ни к чему знать весь сценарий, который мы с тобой сочинили, — ответила Кэти. Эту фразу часто произносила Харриет.
ЛУ
Лу было пятнадцать, когда в лавку его родителей однажды вошли трое с бейсбольными битами, взяли несколько блоков сигарет и деньги из ящика кассы. Пока вся семья тряслась, спрятавшись под прилавком, снаружи послышалось завывание полицейской сирены.
Сообразительный Лу сказал, обращаясь к самому здоровенному из грабителей:
— Скорее! Уходите черным ходом, через двор!
— Ас какой стати ты нам помогаешь, шкет? — свистящим шепотом спросил верзила.
— Берите сигареты, а деньги оставьте, и — валите с Богом. Так они и поступили.
Полицейские были вне себя от злости.
— Откуда им стало известно, где у вас черный ход?
— Наверное, они из местных, — пожал плечами Луис. Его отец тоже рвал и метал.
— Ты позволил им уйти с нашим товаром, болван ты эдакий! Если бы не ты, полицейские схватили бы их, и мы не понесли бы убытков!
— Разуй глаза, папа! — важно возразил Лу. — Какой смысл был сдавать их полиции? Тюрьмы переполнены, им дали бы условный срок и отпустили на все четыре стороны. А они бы потом вернулись сюда и разнесли твою лавку в щепки. А так получается, что они у нас в долгу. Мы вроде как заплатили за собственную безопасность.
— Что за поганая жизнь! — продолжал возмущаться отец. — Живем словно в джунглях!
Однако Лу был уверен, что поступил правильно, и его мать была с ним согласна, хотя и не высказывала этого вслух. «Ни к чему накликать на свою голову беду!» — таков был ее извечный лозунг, а предать вооруженных палками громил в руки полиции, по ее мнению, означало бы именно это.
Через полтора месяца в лавку зашел и попросил продать ему пачку сигарет незнакомый мужчина — лет тридцати, крепкого сложения, с почти наголо бритой головой. Лу уже вернулся из школы и теперь стоял за прилавком.
— Как тебя зовут? — спросил незнакомец.
Лу узнал его голос. Это был тот самый грабитель, который спросил его, зачем он им помогает.
— Лу, — ответил парень.
— Ты узнаешь меня, Лу?
Лу посмотрел ему в глаза и отчеканил:
— Нет, мистер, никогда в жизни вас не видел.
— Хороший ответ, дружок. Мы с тобой еще встретимся.
И преступник, который всего полтора месяца назад, угрожая бейсбольной битой, похитил из их лавки более полусотни пачек сигарет, сейчас, как добропорядочный гражданин, заплатил за одну. Вскоре он снова вернулся, неся в руках полиэтиленовый пакет.
— Это баранья нога. Передай ее своей матери, Лу.
— Отцу мы не скажем ни слова, — произнесла мать, а к воскресному обеду запекла баранину в духовке.
Отцу вряд ли понравилось бы, что какие-то сентиментальные разбойники, пытавшиеся обчистить его магазин, теперь стараются отблагодарить его сына за счет соседских заведений. Скорее всего, хозяин мясной лавки разделил бы его мнение. Но Лу и его мать предпочитали не задумываться об этом. Про себя Лу окрестил бритоголового мужчину Робин Гудом и, встречая его на улице, ограничивался лишь кивком и коротким:
— Здорово!
Мужчина басовито смеялся и кричал ему вслед:
— Как поживаешь, Лу?
В глубине души паренек надеялся, что однажды Робин Гуд снова захочет с ним пообщаться. Лу знал, что, преподнеся им в дар баранью ногу, разбойник сполна выплатил свой долг, но его возбуждала мысль о том, что он вдруг оказался так близко к загадочному и богатому приключениями преступному миру. Он мечтал, чтобы Робин дал ему какое-нибудь опасное задание. Нет, он не хотел участвовать в разбоях и не смог бы, сидя за рулем машины, лихо рвануть с места преступления, увозя сообщников, но ему хотелось оказаться причастным к какому-нибудь рискованному предприятию.
Напрасно Лу дожидался лихого призывного свиста от разбойничьей шайки. В шестнадцать лет, так и не доучившись, он бросил школу и оказался на бирже труда, не надеясь, впрочем, найти хоть сколько-нибудь приличную работу. И первым же человеком, которого он там увидел, был Робин Гуд, внимательно изучавший вакансии на доске объявлений.
— Здорово, Робин! — окликнул его Лу, забыв о том, что «Робин Гуд» — всего лишь кличка, которую он сам придумал для этого здоровяка.
— Что еще за «Робин»? [47] — удивился мужчина.
47
Малиновка (англ.).