Уровень

Булгакова Ирина Е.

Прима кивнула.

Скрипела лестница в такт его шагам. Прима смотрела на рифленые подошвы его сапог, забитые грязью. Потом диггер исчез в дыре в потолке и смотреть стало не на что. Сверху посыпался песок и наступила тишина.

Прима стояла, вцепившись в звено лестницы и ждала сигнала, чтобы птицей взлететь вверх. Звенья проржавели. Кипящая, многоярусная ржавчина гнездилась глубоко. Пигментные пятна расползались по сторонам, заражая проказой нетронутые места.

Стояла тишина. Самое страшное, что абсолютное безмолвие еще не гарантирует того,

что за ее спиной…

Ей почудилось движение и она обернулась, заранее готовясь закричать от страха. Заплясали тени на стенах, с готовностью раскинули крылья. Ничего страшного за спиной не было. Рыжели обшарпанные стены, проблескивал в пятне света покрытый грязью кафель.

Ничего не изменилось. Только уровень в бассейне стал выше. Вода медленно поднималась как человек, которому некуда спешить. Вздулась волна и также неспешно, без всхлипа, прошлась от борта к борту.

Прима задохнулась от ужаса, не в силах оторвать взгляда от бассейна.

Черная гладь сравнялась с бортами и лениво плеснула на кафель. Отодвинулась назад и вдруг, неторопливо перебирая длинными языками, потянулась к стене.

От страха Прима не дышала, насилу сдерживаясь, чтобы не броситься вверх по лестнице. Пальцы, вдавленные в перила, свело судорогой.

Вода поднималась.

Затравленно оглянувшись по сторонам в поисках чего угодно, лишь бы держаться подальше от воды, Прима ужаснулась. По стенам, заполняя острова обвалившейся штукатурки, текла грязь. Долгие, вязкие струи ползли вниз, пока не соединились с водой, вышедшей из берегов. Это странное, слитое пространство, масляно блестевшее в лихорадочном свете фонаря, казалось единым целым. Зыбким, подвижным. Еще секунда и вопреки законам физики, сдвинется стена, подобно граням кубика Рубика поменяется местами пол с потолком. И тогда бездонная, черная бездна окажется под ногами.

Прима не чувствовала своих рук. Она ждала сигнала и с каждым мгновением таяла ее уверенность в том, что это произойдет. Дышала широко открытым ртом, давила в себе безотчетное желание, невзирая на предупреждение, вскарабкаться наверх. И плевать на то, что сорвется гнилая лестница и тогда вместо одного трупа, разорванного на части тем, кто шевелится под толщей воды, здесь будут два!

Вода коснулась сапог и полезла выше. Струи на стенах шевелились как бесконечная вереница ползущих тараканов. Из бассейна, одна за другой, на кафель выкатились большие гладкие волны.

Беспомощная, отчаянно соображая кого или что молить о пощаде, Прима вскрикнула от ужаса. Вода на другом конце бассейна вздулась уродливым горбом. Наращивая волны, наслаивая их друг друга, словно для того, чтобы скрыть содержимое, вырос столб воды. Вдруг случилось немыслимое: к столбу со стен потянулись вязкие струи. Прямо на девушку, пожирая свет, распластав от стены до стены черные тугие щупальца, чудовищной по размерам кляксой, двинулась ставшая на дыбы вода.

– Прима! …ма! …ма!
– донеслось сверху.

Эхо еще не стихло. Оттолкнувшись от земли, как птица, выпущенная из клетки,

Прима вцепилась в железо и так быстро, как только могла, полезла наверх. Страх никуда не делся. Он повис на ногах, цеплялся за одежду. Отчаянно, из последних сил перебирающей ногами и руками Приме казалось, что она тянет за собой черную бездну, прилепившуюся к ней. Что еще шаг, и она не выдержит тяжести - рухнет вниз, увлекая за собой лестницу, вывороченную из бетона. Страх тащил вниз и отпустил только тогда, когда Прима протиснулась в дыру на потолке.

– Что-то случилось?
– спросил Ариец и в его словах сквозило беспокойство.

– Ничего. Не. Случилось, - отрывисто сказала Прима, набирая воздуха для каждого слова.

Он ничего не сказал. Но в карих глазах зрело участливое “хочешь поговорить об этом?”. Прима поспешно отвела взгляд в сторону. Ничего обсуждать она не собиралась. Ад, он и есть ад.

Тревога никак не хотела отпускать ее из липких объятий. Прима пошла вперед, терзаясь неизвестностью: где, интересно, селился этот ад - у нее в голове, или снаружи?

Через сотню шагов по огромному, диаметром метра два с половиной туннелю девушка обрела присутствие духа. Легендарный творец ужасов, подземка, порами бетона впитав дозу животного страха, решила дать передышку подопытному кролику. Как таблетку успокоительного приняла Прима сухой цемент, мягко хрустевший под ногами, обманчивую, гулкую тишину подземного перехода, обещающую скорый выход на поверхность.

– Ариец, а тебе не бывает страшно…

Начала девушка и не договорила. В ту же секунду молодой человек оказался рядом с ней. Тяжелая рука в перчатке легла ей на лицо, закрыв рот.

– Тихо, - выдохнул он ей в лицо.

Она прислушалась, но ничего не услышала. Зато увидела.

Врезанная в туннель ливневка, брала начало за спиной у парня. Прятались во мраке тугие скобы, вбитые в бетон. На полу, недалеко от того места, где они стояли, тьма рассеялась и в грязи обозначилась черная глубина открытого люка. Стали различимы пятна ржавчины, рыжеющие у самого края. Из центра, прямо из пустоты, абсолютно беззвучно, цепляясь когтями за малейшие зазоры, выбралась наружу длинная, сухая человеческая рука. Пошарила вокруг, ища опору. Потом слева, в противоположном направлении выбралась еще одна рука. Такая же невообразимо долгая - вместо трех с четырьмя сочленениями. Зашевелилась, ломаясь в суставах, потянулась ближе к тому месту, где стоял парень.

Расширенными от ужаса глазами, Прима смотрела молодому человеку за спину, ожидая, когда на свет выберется и сам обладатель этих чудовищных конечностей. Но вместо этого, из дыры вдруг выползла еще одна рука. И еще одна.

Девушка хотела замычать и не смогла - от страха пересохло во рту.

Перехватив ее безумный взгляд, Ариец понял все без слов. Резко обернулся. В его руке, как естественное продолжение, обозначилось черное дуло пистолета.

Когда он снова повернулся к девушке, взгляд его не выражал ничего, кроме легкого недоумения.