Усадьба леди Анны
Шрифт:
– - Да не слишком меня туда и тянет, Гюстав – чуть раздраженно бросил герцог. – Может, в Бугрянке курицу удастся купить, как думаешь?
– - Это вряд ли, ваша светлость. Там на раненых всю продукту поизвели. Оно, конечно, платят наши за это, так ведь других-то кур еще и не выросло.
Разговор тянулся вяло до самого поворота дороги.
Бугрянка получила свое название за то, что располагалась у подножия Карнагских гор, скрытая четырьмя высокими, довольно крутыми холмами. По местной легенде в этих холмах
Впрочем, местные легенды мало кого интересовали. Солдаты больше надеялись на то, что удастся раздобыть яблок из местных знаменитых садов. Этот сорт отличался ранней спелостью и отменным вкусом. В селе все уже бывали раньше, потому хорошо представляли себе расположение домов.
Сразу за поворотом стало понятно – в селе что-то случилось. Два столба едкого черного дыма стелились в сторону протекающей у села горной речушки, не слишком широкой, но чистой и рыбной.
– - Ну, ваша светлость… Стойте… Это, выходит, старосты дом горит?!
– - Старосты левее будет, – возразил кто-то из-за спины капрала. – Это, вашвысокородие, тетки Лесихи дом горит, вдовы. И еще, думаю, кузнеца ихнего. Он аккурат у последнего бугра, чуть на отшибе стоит.
На холм капрал и герцог бежали наперегонки. Ближе к вершине упали и поползли:
– - Ох тыж! Ваша светлость… Это ведь мародеры! Да что-то больно много их. Как бы не тридцать человек там. Давайте-ка потихоньку отсюдова, от греха…
Картина, которая открывалась с вершины холма, потрясла Максимилиана. Горели-полыхали два дома, где-то за воротами на том краю визжали женщины. Несколько трупов солдат, кто с забинтованной ногой, кто с рукой на перевязи валялись возле ворот домов. У одного из них был вспорот живот и кишки глянцевым месивом вывалились оттуда прямо на землю.
Большая часть ворот стояла нараспашку, и оттуда, с грудами вещей в руках, торопливо бегали мужчины. Барахло крестьянское грузили-кидали на три стоящих прямо на дороге запряженные телеги.
Возницы, подхватив очередную кучу, укладывали добро сноровисто и плотно – грабить еще полдеревни, нужно все прихватить.
Капрал и Максимилиан спустились с холма, и Гюстав торопливо начал приказывать:
– - По коням, по коням! Быстрее! Там человек двадцать, не менее. За подмогой надобно…
Макс, даже не стремясь спорить, вскочил на своего Джина, резко рванул поводья из рук солдата и развернувшись, пришпорил коня, направляя его по дороге вдоль того холма, что скрывал сейчас солдат от мародеров. Направляя в сторону деревни и на ходу доставая стрелу.
– - Куда-а-а… За мной! Лоренс и Михель, вы в ту сторону, – он махнул рукой и поскакал за герцогом.
У капрала не оставалось выбора. Если с этой вот светлостью что-то
Макс никогда не был отличным лучником, но сейчас, очевидно, судьба сжалилась над ним: первые три выстрела легли точно в цель.
«И рр-а-з… И два-а… И три-и…» -- отсчет в голове начался автоматически.
Возчики у телег легли, только один из них успел заорать так, что из домов выскочили нападавшие.
Если сперва кто-то из мародеров и колебался, заметив военных, то оценив размеры крошечного отряда, они явно приободрились. Из ворот одной избы наперерез Максу вылетела стрела. Он уже почти достиг телег с барахлом.
Оскалившись, герцог немного развернулся в седле и метнул в стрелявшего один из ножей. «И четыр-ре…»
Вот как раз метать Макса учили с детства. В королевском дворце, случись что, с луками будет сложно. А ножи – это как раз для благородных. Благо, что набедренная повязка была забита полностью – хватит на половину мародеров.
Дальнейший бой, первый настоящий бой в своей жизни, герцог мог вспоминать только урывками.
Вот двое из мародеров валяются под ногами рубящего их кривой саблей вояки с перевязанной рукой. Один уже мертв, второй, которого ранил кто-то из скачущих солдат, пытается откатиться в сторону. Но это вряд ли: в ноге и бедре у него плотно сидят две стрелы…
«И пя-ать…» -- нож летит прямо под лопатку метнувшемуся между заборами мародеру. Даже умирая, тот не выпустил из рук узел с вещами…
Вот прямо во дворе горящего дома тело совсем молоденького деревенского парня, глядящего на солнце тусклыми глазами – света он больше никогда не увидит. В руке у него серп, а горло перерублено…
Вот Макс, царапая руки и срывая ногти, пытается выбить подпорку-бревно от дверей пылающей избы – оттуда несется многоголосый крик. Его чуть не сметает волна раненых, кашляющих и давящихся дымом мужчин и женщин…
Вот с той стороны деревни двое его солдат гонят по дороге навстречу своим четверых мародеров. Они орут во все горло, пугая убегающих, и луки в их руках не дают бандитам свернуть в сторону…
Вот герцога обгоняет один из своих и тут же валится с коня от прилетевшей в горло стрелы. Джин спотыкается о тело и Макс летит через голову коня…
Удар о землю был силен, но герцог пытается встать на четвереньки – горячка боя не отпускает. Сбоку мелькает тень, и Макс вялым, неуверенным движением разворачивается туда, под блеснувшую на солнце сталь…
Глава 32
Лето уже давно скатилось в роскошный осенний багрянец, а отъезд дофина все еще откладывался.