Ущелье Разбитых Сердец
Шрифт:
— Ну что ж, полковник, я думаю, что это дает мне право на билет на ваш поезд.
Клэрмонт взглянул на Пирса и ничего не ответил. Он просто вежливо ожидал, что будет дальше.
Пирс стал читать:
— Разыскивается за карточные долги, кражу, поджог и убийство...
— Как точно соблюдается очередность тяжести преступлений! — буркнул О'Брайен.
— Джон Хаустон, он же Джон Мэррей, он же Джон Дикин, он же... Ну, это неважно. У него предостаточно и других имен. Бывший преподаватель медицины в университете штата Невада!
— В
— Прогресс остановить невозможно, полковник. Университет открыт в этом году, — он продолжал чтение:
— Уволен со службы за карточные долги и запрещенные азартные игры в карты. Установлено также, что именно он заменил купюры в университете на фальшивые, а потом был обнаружен в Лейк-Кроссинге при попытке ограбления промтоварного магазина. Пытаясь замаскировать следы преступления при побеге, облил помещение магазина керосином и поджег его. В результате возникшего пожара пострадала центральная часть Лейк-Кроссинга и семь человек погибли.
Чтение этого документа взволновало присутствующих, вызвав целую гамму реакций от недоверия и презрения до гнева и ужаса. Только Пирс, О'Брайен и, как ни странно, сам Дикин, не выразили никаких эмоций.
Пирс снова обратился к бумаге:
Позднее был обнаружен в вагоноремонтных мастерских в Шарже. Поджег вагон со взрывчаткой, разрушив при этом три цеха и весь подвижной состав.
Местопребывание в настоящее время неизвестно.
Гэрритти вновь прохрипел:
— И все это сделал он? Вот этот? Сжег Лейк-Кроссинг и подорвал Шарже?
— Если верить объявлению, а я ему верю, то все сделал именно он. Мы все знаем, какие бывают совпадения, но в данном случае говорить о совпадениях было бы уже слишком. Теперь понятна история с вашими 120 долларами, не правда ли, Гэрритти? Кстати, я бы на вашем месте немедленно забрал эти деньги у Дикина — ведь мы теперь очень долго его не увидим! Пирс сложил бумагу и взглянул на Клэрмонта. — Итак?
— Здесь даже не нужны и присяжные — и так все ясно! Но, тем не менее, это не имеет к армии никакого отношения.
Пирс снова развернул бумагу и протянул ее Клэрмонту.
— Кое-какие детали я выпустил — тут слишком много всего написано, он указал на один из абзацев. — Прочтите хотя бы вот это...
Клэрмонт прочитал вслух следующее:
— Вагон с взрывчаткой направлялся в Сакраменто, штат Калифорния, на склады артиллерийских боеприпасов армии, — сложив бумагу, он возвратил ее Пирсу. — Это меняет дело. Теперь я понимаю, почему это все-таки касается армии...
Глава 2
Полковник Клэрмонт, чей бурный темперамент постоянно готов был вырваться наружу, в данный момент прилагал геркулесовы усилия, чтобы держать его в узде. Придирчиво-строгий и исключительно добросовестный человек, приверженец предписанных правил, он не умел потихоньку выпускать вспыхивающий при каждой неприятности и быстро разгорающийся гнев, который бурлил в нем и всячески вредил его здоровью.
В настоящий момент аудиторию полковника составляли восемь человек, весьма встревоженный губернатор, Марика, священник и врач, который чему-то усмехался, стоя у главного входа в «Имперский отель», а также Пирс, О'Брайен и Дикин, находившиеся немного поодаль и внимательно наблюдавшие за полковником. Восьмым был злополучный сержант Белью. Он стоял в положении «смирно», насколько это было вообще возможно сделать, сидя верхом на норовистой лошади. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль, через левое плечо полковника. К вечеру похолодало, но Белью был мокрым от пота.
— Всюду? — Клэрмонт ни на йоту не поверил тому, что только что сообщил ему сержант Белью. — Вы действительно искали всюду?
— Да, сэр.
— В этих краях офицеры Соединенных Штатов едва ли привычное зрелище.
Их просто не могли не заметить.
— И тем не менее, никто из тех людей, с кем мы разговаривали, их не видел. А мы спрашивали всех, кого встречали.
— Это просто невозможно, сержант! Невозможно!
— Да, сэр... то есть нет, сэр... — Белью теперь смотрел прямо в лицо полковнику. Потом сказал спокойно и удрученно:
— Мы не нашли их, сэр.
Физиономия полковника приняла угрожающее выражение. Не нужно было иметь богатое воображение, чтобы понять, что лава его ярости вот-вот выплеснется наружу.
Пирс поспешно вышел вперед и предложил:
— Может быть, это удастся сделать мне, полковник? Я смогу собрать двадцать-тридцать человек, знающих все ходы и выходы, а видит бог, их в этом городишке великое множество! За какие-нибудь двадцать минут мы найдем ваших офицеров, если они действительно в городе.
— Отлично, шериф! Сделайте это, пожалуйста! И спасибо вам! Мы отбываем через двадцать минут. Будем ждать вас в депо.
— Хорошо. Услуга за услугу, полковник. Вы не могли бы отрядить двух-трех человек, чтобы доставить арестованного в поезд?
— Арестованного? — Клэрмонт не скрывал своего презрения. — Насколько я понял, он едва ли человек насилия.
Пирс кротко заметил:
— Это зависит от того, что вы понимаете под насилием, полковник. Там, где насилие относится к нему самому... Ну, вы поняли, что он не любитель драк в кабаке. Но если судить по его прошлому, он вполне в состоянии сжечь «Имперский отель» или подорвать ваш любимый эшелон — стоит мне только отвернуться.
Оставив Клэрмонта с этой веселой альтернативой, Пирс поспешил в отель.
— Кстати, отзовите своих людей, Белью! Сопроводите арестованного в эшелон, — приказал Клэрмонт. — Свяжите ему руки за спиной и наложите на него путы — восемнадцатидюймовые, конские. А то наш новый друг того гляди улетучится без следа!
— О, боже ты мой! Да кто вы такой!? — в тоне Дикина, слегка вызывающем, звучал гнев. — Вы не имеете на это право! Вы не блюститель закона! Вы всего лишь военный.