Ушастый Купидон
Шрифт:
– Что? – спросила она после приветствия.
– Ты говорила, что больше не возьмёшь кошку в офис.
Сам Ястребов был в белом костюме, как и обещал.
– Ну, не могла же я подставить тебя. Как ты объяснишь, зачем оделся, словно жених на свадьбу, если не будет моей белой кошки?
Олег лучезарно улыбнулся, а потом улыбка резко слетела с его лица.
– Ты не возражаешь, если я при тебе позвоню Стефании?
Он не спрашивал, скорее, ставил в известность.
– А ты разве вчера не всё с ней обсудил?
– Не совсем, – ответил он, набирая
После четвёртого гудка в телефоне раздался низкий заспанный голос:
– Доброе утро, Олежек! Я немного опоздаю. Мне так неловко. У меня форс-мажор тут приключился.
Ирина зажала себе рот, чтобы не выдать своё присутствие, засмеявшись.
Ястребов был невозмутим как скала. Чувствовался немалый опыт общения с подругой детства.
– Ничего, я прикрою. Приходи, как сможешь. У меня будет к тебе одна просьба. Не говори никому о том, что видела вчера. Между мной и Ириной всё серьёзно, но она пока просит сохранить наши отношения в тайне. Всё ещё не может поверить своему счастью. Каждый день ждет, что я от неё сбегу.
На том конце провода, судя по звуку, уронили что-то тяжёлое. Повисла тишина.
– Ладно, я сейчас за рулём, мне неудобно разговаривать. В общем, ты поняла.
– Конечно. Можешь во мне не сомневаться, – ответила Стеша таким голосом, что сомневаться Ирина начала прямо тут же.
Сегодня Снежная белочка была какой-то нервной. Я предложил ей помочь снять дублёнку, но она отпрыгнула от меня и заявила, что разденется у себя в кабинете. Она так торопилась туда попасть, как будто у неё приближался дедлайн. Странно. Я пока не грузил её работой, давал время освоиться на новом месте.
Утро порадовало меня новостью от той самой компании, на переговорах с которой понадобилась переводчица. Пришло письмо, что у них сменилось руководство, и они хотят провести переговоры заново. Что ж – ожидаемо. Мне достаточно было одного взгляда, чтобы определить – общение с нами для них лишь формальность. Никакого поставщика они менять не собирались. Теперь же есть шанс заключить выгодный контракт.
Другой приятностью было то, что сегодня пятница – конец рабочей недели. Завтра предстояла поездка в Альпы, на горнолыжную базу. Всё складывалось как нельзя лучше, и на традиционное пятничное совещание с директорами рынков я пришёл в самом радужном настроении. Там оно сразу и закончилось, потому что, едва войдя, я разозлился.
Мои подчинённые эмоционально общались с Ириной, и их интерес был далёк от профессионального. Уж я-то такие вещи чувствую. Сам не могу спокойно думать, когда она рядом.
– Что тут у вас происходит? – моим голосом можно было резать стекло.
Ирина скрестила на груди руки и ответила первой:
– Ничего. Всё, я готова переводить.
Парни запротестовали и заговорили хором, но потом Пауль взял инициативу с свои руки и объяснил:
– Стефания пролила на Ирэну кофе, – нейтрально начал он, а затем продолжил писклявым голосом, имитирующим женский: – но она нечаянно и ей так жутко неловко.
Парни заржали, а Ира покраснела. Как же мне нравится, когда она вот так смущается! Самому, что ли, как-нибудь на неё кофе пролить?
– Покажи, – потребовал я.
– Нет, нечего смотреть. Это мои мелкие сложности, – отказалась Ирина и вцепилась руками в сиденье стула, на котором сидела. Я подошёл и взглянул на неё сверху вниз. Пятна нигде не наблюдалось, значит, оно у неё на попе. Заставлять её вставать и вертеть перед всеми пятой точкой было не по мне. Ладно, раз не критично, то разберёмся после совещания, – я занял своё место во главе стола, и распорядился: – Давайте начинать.
В этот момент дверь распахнулась и влетела Кравец. Она потрясала зажатой в руке упаковкой влажных салфеток.
– Вот! Нашла! – крикнула она, а потом, увидев меня, расплылась одной из своих невинно-восхищённых улыбок.
Мрак! Совсем про неё забыл. Пришлось потрать несколько секунд, чтобы утихомирить неистовое желание Стефании приступить к немедленной борьбе с пятном.
Прошло всего несколько минут с начала совещания, как Стефании надоело сидеть тихо-мирно и слушать, как десяток мужиков решают скучные деловые вопросы.
– Я что-то не пойму, – с самым невинным видом сказала она, – зачем нам переводчица, если она ничего не переводит? Мне не трудно понять английскую речь, но перевод всё равно был бы кстати. Пусть…
– Нет, – я категорично её перебил, – сейчас в этом нет необходимости. Ирина пока только входит в курс дела. Я сам решу, когда и сколько она будет работать.
Стеша виновато опустила голову, но я успел заметить, каким лихорадочным блеском загорелись её глаза. Она определённо нацелилась устранить соперницу. Мрак! Похоже, кофе – это только начало. Надо будет во что бы то ни стало соблазнить в выходные Ирину. Тогда Кравец можно будет выгнать за ненадобностью.
Я заметил, что Ирине не по себе от того, что она не может принести пользу. Несколько раз специально попросил её перевести мои слова на немецкий. Как она оживлялась в такие моменты! Как засветилось её лицо! Я ловил каждое слово моей переводчицы, с трудом концентрируясь на смысле – слишком уж соблазнительно двигались её губы, когда она говорила. Я отлично помнил, что они такие же мягкие наощупь, как и на вид.
Совещание далось мне с трудом. Не место Снежной белочке на работе. Вот у меня на квартире – да. На кровати, или на столе… так стоп, не думать об этом, не думать.
После того как совещание было окончено я попросил обеих девушек остаться. Парни уходили с неохотой. Они полагали, что сейчас тут будет женская драка, но я не начинал разбор полетов, пока не ушёл последний сотрудник.
– Если ты нас задержал из-за неприятности с кофе, то не стоит. Всё нормально, – опередила меня Ира.
– Мне так неловко…, – завела старую пластинку Стеша, причём точь-в-точь таким голосом, как передразнивал её Пауль.