Условия жизни
Шрифт:
— Вот, — аргумент Гвинет занимал добрую половину лица.
Чтобы лучше разглядеть синяк, шаман распахнул мантию, и вытянул из кармана жилета за цепочку от часов пурпурную веревочку, к которой уже было привязано пенсне. Водрузив пенсне на нос, он согласился с претензией Гвинет.
— Что можешь сказать в свое оправдание? — жирная, фиолетовая, чернильная клякса, посаженная в самом верху листа, ничуть не смутила шамана, под ней он спокойно вывел пером первый пункт обвинения: «Злостное избиение».
— А почему она, во время жертвоприношения, когда все воздавали хвалу Тусегальпо, пропустила целый куплет, причем очень важный, о связи небесных и подземных сил! — довод Марселя был ни к селу, ни к городу, но шаман воспринял его очень серьезно.
— Не было такого, он все врет! — Гвинет потянулась через голову губернатора, чтобы огреть мужа, выдернутым из трибуны тростником.
— Разберемся, — шаман отобрал у женщины «дубинку».
За правдой обратились к Тусегальпо. Шаман сходил, переоделся в юбку и все остальное и уселся на корточки под статуей божества.
— Это зачем? — следом за другими на поляну вышел Медведев.
— Верный способ, если хочешь узнать, что произойдет в будущем или как поступить в сложной ситуации, садишься рядом с Тусегальпо и дожидаешься, когда над его короной проплывет облако, но непростое, а особое, с прозрачными завитками, — Ребека хотела показать его рукой, но на небе такого пока не наблюдалось.
Первое подходящее облако показавшееся из-за горы-вулкана, прошло стороной от Тусегальпо, второе облако, зацепившись за рогатый выступ серой тучи, последовало за ней паровозиком в «неверном» направлении. Третье облако, за которым с затаенным дыханием следило все племя, вот-вот должно было проплыть над Тусегальпо, но и в этот раз не «срослось». Расхождение составило на общий взгляд — меньше ладони.
— Может не стоит так придирчиво подходить к проблеме? Если смотреть с моей стороны, то облако краем задело корону Тусегальпо, — Треволу надоело и сидение и ожидание, ему хотелось побыстрее разделаться с разводом Гвинет и все-таки успеть, выйти в море за «левым» жемчугом.
— Нет, подождем еще, — возразила Ребека, хотя в загоне ее ожидали, двенадцать недовольно хрюкающих голодных свиней.
Снайперски точным оказалось четвертое облако, оно даже на пару секунд зависло над статуей.
— И как это теперь понимать? — Костик ломал голову над формой облака. Чем-то оно походило на утюг, только с ушами, чем-то на изуродованную мышь, лишившуюся лап и хвоста.
— У шамана богатый опыт, он все правильно расшифрует, — Сесиль в облаке угадывала черты пирога с кремом и двумя свечками.
Шаман пошептался с Тусегальпо, встал с земли и огласил решение.
— Это облако, лист Пандануса и ему недостает колючек. Значит, во время обряда жертвоприношения Гвинет пропустила ни один, а два куплета песни.
Костик не находил в утверждение губернатора ни прямой, ни какой-нибудь другой логики, но раз остальные члены племени согласились с этим высказыванием, то и он не стал возражать.
Снова все переместились в главную хижину, а губернатор сменил прикид.
Подоткнув край мантии за ремень брюк, шаман зачеркнул на листе бумаги первый пункт, о злостном избиении. Таким образом получалось, что довод Гвинет перекрыл довод Марселя и чтобы ей все же позволили развестись, надо привести новый аргумент.
— Марсель на острове практически бесполезен как работник, он за костром не может даже уследить, — в доказательство Гвинет показала на еле тлевшие угли очага на поляне.
— Предлагаю его за это сослать к пчелам, пусть мед собирает, — предложила с места Ребека.
— Погоди, наказать Марселя мы еще успеем, пока на повестке дня стоит развод, — губернатор не давал увести себя в сторону. Под зачеркнутым первым пунктом на листе бумаги появился второй, где значилось — не пригоден к труду.
Аргумент Марселя снова «лег» поперек темы.
— Если я плохой, никчемный, то ты еще хуже. Кольцо зажилила и рада! Думала, я спал и не видел, как ты его прятала в матрац. Вот оно! — Марсель вынул из кармана кольцо.
— Сволочь, гад, отдай! Оно мое и больше ни чье, мне его Флоби подарил! — Гвинет впилась в руку мужа зубами.
— Призываю к порядку, разнимите их, — судебный процесс был на грани срыва, сам шаман с дерущейся парой справиться уже не мог.
Джек с Костиком за руки и за ноги оттащили Марселя в сторону, где «нечаянно» уронили того головой об пол, а затем еще сверху придавили мешками с древесным углем, чтобы муж-дебошир не рыпался и громко не возмущался.
А вот с Гвинет и трое не смогли сладить. Она бортанула задом легковесную Сесиль, выскользнула из объятий тучной Ребеки и, завалив шамана вместе с трибуной, убежала в лес.
— Холера ей в бок! — губернатор выбирался из-под тростниковых останков трибуны. — Дикарка! И она еще развода просила. Нет, ее воспитывать и воспитывать надо. Чуть главную хижину не завалила. Меня, неприкосновенное лицо, представителя закона покалечила, — он отряхнул пыль с мантии.
— Сурово наказать Гвинет, — во время «жаркой» схватки у Ребеки по шву разошлась юбка, и теперь она пыталась скрепить бахромившуюся материю колючками молочая. — Сослать на поляну к пчелам, и пока не наберет бочку меда, обратно в деревню не пускать!
— Что ты заладила одно и тоже: пчелы, мед — можно подумать другой, более важной работы на острове нет, — губернатор посмотрел на крышу главной хижины, через прорези в которой проглядывало синее небо. — А у кого кольцо? — он похлопал себя по карманам. — У тебя? — первое подозрение пало на Сесиль.
— Я не брала, честное слово, — в доказательство Сесиль расстегнула лифчик, где у нее обычно хранились походные ценности.
— Может колечко, в щель закатилось? — пока Ребека стояла неподвижно, юбка сохраняла целостность, но стоило ей только сделать шаг вперед и нагнуться, как колючки скреплявшие материю, полетели на пол, а юбка сползла на колени.