Услышь мой голос
Шрифт:
— Выглядит, конечно, не слишком солидно, — извиняющимся тоном произнес Виталий, — но зато у нас все очень надежно.
— А если я не успею вовремя дернуть за шнур парашюта? — Алексей задал наконец вопрос, который мучил его уже очень давно.
— Ни за что дергать вам не придется, — ответил Виталий, — парашют раскроется автоматически, ваша главная и единственная задача — выпасть из самолета, все остальное — уже наша забота. Пошли в вагончик, там остальные ждут. Сейчас проведу инструктаж, и — вперед.
2
Внутри
— Вот, — сказал Виталий, — ваши товарищи по несчастью. Ищете на свою голову приключений, а потом приходится валерьянкой отпаивать. Кому нужна валерьянка, лучше скажите сразу, — обратился он к присутствующим. — Девушка, может быть, вам?
— Спасибо, не надо, — раздался женский голос, и Леша с удивлением увидел, что среди присутствующих оказалась одна девушка. У нее были короткие прямые волосы, одета она была в черные джинсы и футболку, и Леша сначала принял ее за юношу. Держалась девушка очень уверенно, Леша даже позавидовал ей.
— Так, — сказал Виталий, — давайте расплачивайтесь и расписывайтесь в ведомости, потом будем экипироваться.
— А сколько это стоит? — спросил Леша у Горелова.
— Недорого, пятьдесят баксов. Но ты не беспокойся, я за тебя плачу.
— Это еще почему?
— Я же тебя втравил в эту историю. На тебе и так лица нет, неужели еще платить заставлять.
Горелов подошел к столу, вручил Виталию деньги и чиркнул что-то на бумажке.
Когда процедура оплаты закончилась, Виталий открыл один из деревянных ящиков и вывалил на пол целую гору ботинок на толстой подошве и мешок с защитными шлемами.
— Разбирайте, — сказал он, — без ботинок и шлемов к прыжку никто не допускается. У ботинка пружинящая подошва, чтобы ноги не переломали, а шлемы тоже понимаете зачем.
Когда все подобрали себе обувь и шлемы, Виталий продолжил инструктаж.
— В полете не расслабляться, держаться за стропы и готовиться к приземлению. При приближении к земле группируемся, стараемся приземлиться на ступни и сразу же начинаем тянуть на себя и собирать парашют, иначе он вас утянет черт-те куда. Если не вышло, если приземлились на пятую точку или на голову, ничего страшного, лежим и ждем инструктора. Он подойдет и поможет. Потом будет небольшой банкет и вручение дипломов. Теперь разбираем парашюты и идем на посадку в самолет.
Все подходили к Виталию, и он надевал каждому на спину довольно большой рюкзак с парашютом, а потом закреплял его ремнями на груди и на животе. Когда очередь дошла до Алексея, он поразился тяжести парашюта.
«Если эта штука не раскроется, — мрачно подумал он, — она потянет меня вниз с двойной скоростью. Ну и хорошо, я даже испугаться не успею».
— А когда будем завещание писать? — поинтересовался какой-то любитель черного юмора.
— Шутники могут вообще отказаться от прыжка, — резко сказал Виталий, — в конце концов, вы не в армии, дело чисто добровольное. Ну, — он сурово оглядел присутствующих, — есть желающие остаться? — Все молчали. — Тогда пошли.
Вереницей они потянулись к стоящему в центре летного поля самолету «Ан-40», в простонародье именуемому «кукурузником». В салоне самолета, вдоль стены, на расстоянии полутора метров от пола тянулась длинная толстая проволока. На скамейке сидел еще один инструктор, мужчина лет сорока пяти, лысый, с пушистыми усами.
— Капитан Жаров, — представил его Виталий и велел всем сесть на скамейку. Самолет загудел и начал выруливать на взлетную полосу.
«Неужели это все-таки случится? — в панике подумал Леша. — Еще несколько минут, и неведомая сила заставит меня выпрыгнуть из самолета? Или все же инстинкт самосохранения возьмет вверх и я буду отчаянно сопротивляться и цепляться руками и ногами за Виталия? И тогда меня просто выпихнут из салона, как мешок с дерьмом. Нет, — замотал головой Леша, — мужчина я или кто? Я должен это сделать сам. Иначе число моих комплексов увеличится вдвое и я никогда не смогу добиться… одним словом — ни черта…»
Между тем самолет разогнался и взлетел. Мерное гудение мотора ничуть не успокаивало, а, наоборот, действовало примерно так же, как звук бормашины на ожидающего своей очереди пациента. Леша посмотрел в круглое окошко иллюминатора. Внизу — штрихи деревьев и квадраты полей. Самолет летел довольно низко.
— Ты здесь зачем? — спросил Лешу сидящий рядом с ним долговязый парень с кислым выражением лица и, не дожидаясь ответа, сказал: — Я на спор. Поспорил на сто баксов, что прыгну. Невыгодно, не знал, что прыжок полтинник стоит.
Леша пожал плечами. Сказать, что пошел прыгать за компанию? Это будет звучать как-то глупо и совсем по-детски.
— А ты зачем в это дело ввязалась? — продолжал допытываться парень у своих соседей. На этот раз он задал вопрос сосредоточенно молчащей девушке.
— Я хочу изменить сознание, — с достоинством ответила она.
— Не понял, — признался парень.
— Сильные ощущения, чувство преодоления и полета, — начала объяснять девушка, — действуют на человека подобно наркотику. То есть в это время организм и вырабатывает наркотики, эндорфины. Всем известно, что наркотики приводят человека в состояние измененного сознания. Вот я и хочу добиться этого эффекта, не попадая в зависимость от химических веществ.
— Круто, — с одобрением заметил Горелов, — мне нравится эта идея. А вы не могли бы потом рассказать о вашем методе поподробнее?
— Если останемся целы, то с удовольствием, — ответила девушка и улыбнулась. У нее были ровные и очень белые зубы.
«А она ничего, — вяло подумал Леша, — главное, смелая».
— Заканчиваем разговорчики, — неожиданно сказал Виталий, — и готовимся к прыжку. У нервных есть еще время отказаться. Все прыгают? Тогда не обижайтесь, если кое-кого придется выпихивать. Потом еще «спасибо» скажете. Все видят эту проволоку? За нее цепляется малый парашют. Когда вы выпрыгиваете, он автоматически вытягивается, а потом, под воздействием воздуха, вытягивает за собой уже основной парашют. Все это происходит в течение десяти секунд. Это время разрешается лететь с закрытыми глазами. Но потом надо смотреть вниз, как я учил. Ну, кто будет первым?