Услышанные молитвы
Шрифт:
Но Фейт поняла без слов: она хорошо его знала, хотя не так хорошо, как считала раньше.
— Ясно. Тебе, наверное, трудно пришлось?
— Ничего, справились. Самое ужасное, что не мог тебе позвонить. Как у тебя дела?
— Нормально, по сравнению с твоими, ничего серьезного. Мы с Алексом договорились — он оставляет мне дом.
— Великодушно с его стороны.
— Я думаю, он испытывает чувство вины, потому что так поспешно женится.
— Не иначе.
— Когда ты возвращаешься в Сан-Франциско? — Фейт казалось так
— Летим через два дня. Не хочу перетруждать Джейсона — дорога длинная. Пусть сначала отдохнет. Позвоню тебе завтра. — Брэд неимоверно устал и очень хотел лечь в постель. А то, что предстояло сказать Фейт, немного подождет.
— Счастливого полета. — Она знала, что не станет поднимать трубку, когда он позвонит — переключит телефон на автоответчик, а потом пошлет письмо в Сан-Франциско. Что бы Брэд ни говорил, не имеет значения. Фейт была уверена, что приняла правильное решение. Правильное для них обоих. Она это она — не Алекс и не Лесли. Она не станет подталкивать Брэда к разводу, как бы он ни жаловался на свой брак. Надо уважать других и себя. Она долго советовалась со священником и наконец решилась. Выбора не было. Так лучше для всех.
Брэд в изнеможении рухнул в кровать и, как обычно в последнее время, увидел во сне Фейт. А Фейт в Нью-Йорке пошла в церковь и поставила свечу, чтобы Бог укрепил ее решимость. Слушая голос Брэда, она поняла, как ей будет непросто выполнить задуманное.
Глава 24
Семнадцатого июля самолет с Брэдом, Диланом и Джейсоном приземлился в Сан-Франциско. Брэд улыбнулся сидящему рядом Джейсону и заметил, что сын плачет.
— Я не надеялся снова попасть домой, папа, — сказал он сквозь слезы, и Брэд пожал ему руку.
Он не стал говорить, что было время, когда он сам опасался того же. Но теперь все было хорошо — они прилетели домой. Пэм встречала их в аэропорту. Она прижала к себе Джейсона, обняла Дилана. А Брэд, не сказав ни слова, оставил ее с сыновьями и пошел за багажом. В машине сыновья беспрестанно разговаривали с матерью. Пэм задавала миллион вопросов и не сводила с Джейсона глаз, словно хотела убедиться, что он на самом деле живой.
И ребята, и она явно обрадовались встрече. А Брэд всю дорогу отмалчивался. Дома Пэм дождалась, когда сыновья отправятся наверх, и повернулась к нему.
— Я вижу, ты не на шутку рассердился, — без обиняков заявила она. В аэропорту он так и не подошел к ней, а когда она попыталась его обнять, демонстративно отстранился.
— Нет, Пэм, но, если хочешь знать, с меня довольно.
— Что ты хочешь сказать? — обескураженно спросила она.
— То, что слышала. Не мое дело прощать тебя
— Брэд, — рассудительно начала Пэм, — наш брак нам обоим на пользу. — Она говорила спокойно, но он уловил в ее голосе нотки страха.
— Может быть, — отозвался он, — но вот вопрос: почему мы живем вместе? Все время ленимся или боимся искать иное, но это не причина, чтобы тянуть дальше. Во всяком случае, для меня. — Брэд наконец решился на то, что некогда совершили его родители. Однако дело было не в их примере. И даже не в Фейт. Дело было в их отношениях с Пэм.
— У тебя на примете есть что-нибудь получше? — саркастически осведомилась Пэм, подпустила в голос сарказм, но ничего не добилась. Брэд вышел из-под ее власти.
— Ни малейшей идеи. Зато я точно знаю, чего у нас нет. У нас с тобой, Пэм, нет ничего общего. И ты это понимаешь не хуже меня. Поэтому мне легче с тобой разговаривать. Наш брак умер уже давно, настало время его похоронить. У меня не осталось желания отпевать себя вместе с ним, жизнь всего одна. Мы с тобой тратим свои силы понапрасну. Я понял это в пять часов утра в африканской деревне, название которой не в состоянии выговорить. И сказал себе: как только вернусь домой, сразу объявлю тебе, что ухожу. Пора быть честным с самим собой.
— Ты перенервничал из-за Джейсона. — Пэм еще надеялась урезонить мужа. — Вы все в шоке. — Она предполагала, что Брэд разозлится, но к такому обороту готова не была. Только не к такой крайности. Рассчитывала на его покладистый характер, надеялась, что он ее простит.
— Еще бы, — спокойно согласился он. — Тебе повезло, что тебя там не было. Но вот смешная штука — я жалел, что тебя там не было. Это был самый прекрасный опыт в моей жизни. Никто из нас его никогда не забудет. Ты все пропустила, Пэм.
— Знаю, — печально ответила она, но в душе радовалась, что уклонилась от поездки в Африку и все переложила на Брэда. Ей ужасно не хотелось тащиться за тридевять земель. — Мне очень жаль, — проговорила она.
— И мне тоже. — Брэд говорил искренне. — Нам, наверное, не следовало жениться. Но у нас по крайней мере прекрасные дети.
— Ты что, серьезно? — До Пэм стало доходить, что он не шутил, и она перепугалась. Она привыкла числиться его супругой, но это была всего лишь привычка, и не более.