Установление – 1

Азимов Айзек

– Ну что ж, но ведь это, в конце концов, всего лишь дамские побрякушки. Что можете вы сделать с ними? Откуда возьмутся деньги?

– Вы ведь даете балы, приемы, банкеты?

– О да.

– Вы осознаете, сколько заплатят женщины за такие украшения? По меньшей мере десять тысяч кредитов.

Коммдор остолбенел.

– Эге!

– А так как устройство питания этой вещицы проработает не более шести месяцев, появится необходимость частых замен. Мы же можем продать вам таких штучек столько, сколько вы пожелаете, в обмен на количество сварочного железа, эквивалентное тысяче кредитов. Вот вам и девятисотпроцентная

прибыль.

Коммдор вцепился в свою бородку и, казалось, погрузился во впечатляющие умственные подсчеты.

– Галактика, как они будут грызться за них. Я же буду поддерживать запасы на низком уровне, и пусть они торгуются. Конечно, им не стоит знать, что я лично…

Мэллоу сказал:

– Если вам угодно, мы можем объяснить это деятельностью подставных корпораций. Ну а теперь возьмем весь ряд наших изделий для домашнего хозяйства. У нас есть складывающиеся печи, которые поджарят самое жесткое мясо до нужной кондиции в две минуты. У нас есть ножи, не требующие заточки. У нас есть эквивалент целой прачечной, которую можно запихать в маленькую кладовку, и работает она совершенно автоматически. А также посудомоечные машины. А также полотеры, полировщики мебели, пылепоглотители, регуляторы освещения – все, что вам угодно. Подумайте о росте вашей популярности, если вы сделаете все это доступным для общественности. Подумайте о росте объема ваших, э… мирских благ, коли все эти изделия сделаются правительственной монополией с девятисотпроцентной прибылью. Для людей они будут куда ценнее уплаченных за них денег, и никто не обязан будет знать, какую сумму вы сами платите за них. И, заостряю ваше внимание, ничто из этого не требует наблюдения жрецов. Все будут счастливы.

– Кроме вас, кажется. А вы что от этого будете иметь?

– То, что имеет каждый купец согласно законам Установления. Мои люди и я – мы получим половину всей прибыли. Вы только купите все, что я хочу вам продать, и мы оба отлично разберемся. Отлично.

Коммдор наслаждался своими мыслями.

– Так чем, вы сказали, надо вам платить? Железом?

– Да, и углем, и бокситами. А также табаком, перцем, магнием, древесиной. Всего этого у вас в избытке.

– Звучит хорошо.

– Я тоже так думаю. О да, кстати, еще одна вещь, Коммдор. Я могу переоснастить ваши фабрики.

– Эге! Как это?

– Ну, возьмем ваши сталелитейные заводы. У меня есть удобные маленькие приспособления, которые вытворяют со сталью такое, что производственные затраты снизятся до одного процента от теперешнего уровня. Вы сможете вдвое снизить цены и по-прежнему делить с производственниками высочайшую прибыль. Серьезно, я мог бы показать, что я имею в виду, если вы разрешите демонстрацию. У вас есть сталелитейный завод в этом городе? Показ не займет много времени.

– Это можно устроить, Купец Мэллоу. Но завтра, завтра. Не отобедаете ли вы с нами нынче вечером?

– Мои люди… – начал было Мэллоу.

– Пусть приходят все, – сказал Коммдор экспансивно. – Символический дружественный союз наших наций. Это даст нам повод для дальнейших дружественных дискуссий. Но только одно, – его лицо вытянулось и стало неумолимым, – ни слова о вашей религии. Не думайте, что все это – лазейка для миссионеров.

– Коммдор, – сухо заявил Мэллоу, – даю вам слово, что религия подорвет мои

доходы.

– Тогда пока достаточно. Вас проводят на ваш корабль.

6.

Коммдора была намного моложе своего мужа. Выражение ее бледного лица было непроницаемым, черные волосы зачесаны назад гладко и туго.

– Вы закончили все вопросы, мой добрый и благородный супруг? – спросила она язвительным тоном. – Все, все закончили? Может быть, теперь я смогу даже выйти в сад, когда мне захочется?

– Не надо устраивать сцен, Лисия, моя дорогая, – сказал Коммдор мягко. – Молодой человек сегодня вечером будет на обеде, и ты сможешь поговорить с ним о чем хочешь и даже развлечься, слушая все, о чем буду говорить я. Где-нибудь во дворце нужно отвести помещение для его людей – пусть звезды сократят их число.

– Небось они окажутся прожорливы как свиньи, слопают каждый по половине туши и выдуют по бочке вина. А ты будешь стонать ночами, подсчитывая расходы.

– А может и не буду. Невзирая на твое мнение, обед будет роскошным.

– Ах, понятно, – она с презрением уставилась на него. – Ты очень любезен с этими варварами. Может быть, именно поэтому мне не разрешили присутствовать при разговоре. Может быть, твоя сморщенная душонка строит козни против моего отца.

– Вовсе нет.

– Да, так я тебе и поверила. Если когда-нибудь несчастную женщину приносили в жертву политике и принуждали к непривлекательному замужеству, так это именно меня. Я могла бы подобрать более подходящего человека среди грязных переулков моей родной планеты.

– Так-так, а вот что я вам скажу, госпожа моя. Может быть, вам понравится возвращение на вашу родную планету? Только при этом, чтобы оставить себе в виде сувенира ту часть вашего тела, с которой я знаком лучше всего, я прикажу отрезать вам язычок. И, – он нагнул голову вбок, что-то прикидывая, – и в дополнение, в качестве завершающего штриха к вашей красоте также ваши ушки и кончик носика.

– Ты не осмелишься, мопсик. Мой папа размелет ваш игрушечный народец в метеорную пыль. В сущности, он может это сделать в любом случае, коли я скажу ему, что ты имеешь дело с этими варварами.

– Хм-м-м. Ладно, не стоит грозиться. Можешь сама расспросить вечером нашего гостя. И кстати, госпожа моя, не давай воли своему игривому язычку.

– Это что, твой приказ?

– Вот, возьми это – и помалкивай.

Цепочка оказалась на ее поясе, ожерелье – на шее. Коммдор сам нажал кнопку и отошел.

Коммдора вытянула руки, затаив дыхание. Она осторожно потрогала ожерелье и снова ахнула.

Коммдор довольно потер ладони и сказал:

– Можешь надеть это вечером. Я достану тебе еще. А теперь помалкивай.

Коммдора замолчала.

7.

Джейм Твер суетился и переминался с ноги на ногу. Он сказал:

– А у вас-то отчего унылая физиономия?

Гобер Мэллоу оторвался от своих раздумий.

– У меня унылая физиономия? Это кажется.

– Вчера что-то случилось? Я имею в виду – помимо банкета, – и со внезапной убежденностью Твер спросил: – Мэллоу, у вас есть какой-то повод для беспокойства, не так ли?

– Для беспокойства? Нет. Совсем наоборот. В сущности, все выглядит, как если бы я всем своим весом навалился на дверь и обнаружил, что она уже отворена. Мы слишком легко попадем на этот завод.