Утешение
Шрифт:
Мама издает короткий смешок.
— Лгунья.
— Я не лгу.
Хватаю радио-няню и направляюсь на террасу. Это лучшее, что есть в этом доме. Когда мы с Аароном нашли это место, я в него просто влюбилась. Оно возвращает меня обратно в Чисапикский залив (Примеч. Залив в Северной Америке в Атлантическом океане. Находится между штатом Виргиния и Мэриленд), поэтому здесь я провожу большую часть дня. Здесь я чувствую, что он рядом. Я могу почувствовать его в ветре. Это безумие, но когда я закрываю глаза, это похоже на его руки, касающиеся меня. Его дыхание скользит по моей шее, смахивает
— Конечно. Ты всегда в порядке. Ты чертова зомби, — ворчит она.
— Я получила работу, — говорю я, надеясь, что это ее отвлечет.
— И чем ты будешь заниматься? — спрашивает она скептически.
— Я собираюсь работать в «Коул Секьюрити», — я могу слышать ее неодобрение через телефон. Жаль, но меня совершенно не волнует, что она думает.
— О, звучит как замечательная мысль и прекрасный способ, чтобы начать двигаться дальше.
— Рада, что ты согласна со мной, — отвечаю я, прекрасно понимая, что это все сарказм.
Она не понимает. Они с моим отцом до сих пор счастливо женаты, а я потеряла свое счастье. Я хочу быть рядом с ним, чувствовать, иметь что-то, чем с ним можно поделиться. «Коул Секьюрити» — это последнее место, где Аарон был жив. Это место, где он проводил свои дни, работая на Джексона. Он в том офисе. Он в этом доме. Я не могу двигаться дальше. Я едва могу дышать… но я дышу. Ради Арабеллы. Каждый день я поднимаю себя с кровати, одеваюсь и живу так, как могу. И все, чего я хочу — это крошечный кусочек того, что у меня было раньше. Поэтому я собираюсь туда, где сильнее смогу почувствовать его. Здесь все исчезает. Я больше не вижу, как он бреется в ванной, не помню звук его смеха. Я очень сильно стараюсь удержать это в памяти. Я хочу этого, но каждый день я теряю частичку нашей совместной с ним жизни. Боль остается, но память об Аароне ускользает.
— Натали? — она спрашивает, пока я жду в тишине. — Мне кажется, ты должна приехать в гости. Может быть, если ты отвлечешься немного, это поможет тебе двигаться дальше.
— Я двигаюсь дальше, — восклицаю я и глубоко вздыхаю.
— Каким образом? Ты встречалась со страховщиками? Ты разобралась с документами, которыми должна была заняться? — упрекает она.
Клянусь, она ищет повод для ссоры, чтобы вывести меня из себя.
— Да. Мне надоело разговаривать.
У меня нет ответа для нее. Потому что реальность такова: я застряла. Я живу в замкнутом круге. Ничего не меняется. Ничего не происходит. Я отказываюсь разбирать его комод и шкаф, потому что тогда он действительно не вернется домой. Конечно, я никому не могу это сказать. Он нужен мне. Аарон нужен мне так сильно, но он покинул меня. В тот день он поцеловал мой нос и живот и сказал, что вернется через несколько дней. Он солгал.
Я закрываю глаза и вижу его лицо. По крайней мере, у меня еще есть это. Его глубокие карие глаза с маленькими крапинками золота проскальзывают прямо перед моими глазами. Его волосы, всегда подстриженные «под ежика». Аарон. Мой мир.
— Натали… — мягкий голос моей матери врывается в мои воспоминания. — Пожалуйста, позволь мне и твоему отцу приехать и забрать
— Нет. Я люблю тебя, мама, но со мной все хорошо, — я замечаю, как загорается лампочка на радио-няне, и слышу голос Арабеллы. — Малышка просыпается. Мне нужно идти. Люблю тебя.
— Когда ты решишь, что с тобой не все в порядке, позвони мне. Я люблю тебя.
Я нажимаю на кнопку «завершить вызов» и откладываю телефон в сторону. Сидя здесь, я пытаюсь взять себя в руки перед тем, как пойти к дочери. Она абсолютная копия своего отца, и я люблю ее так сильно. Каждый раз, глядя на нее, я собираю каждую капельку силы, которая у меня есть, чтобы не заплакать. Она смотрит на меня этими невинными глазами, полными любви, и разрывает на части мое сердце. Почему у нее никогда не будет шанса держать за руку своего отца? Приготовить ему пирог? Сказать ему, как сильно она его любит, или просто узнать, что такое любовь отца? Она заслуживает этого. У нее должны быть оба родителя, но вместо этого у нее есть только я — разбитая женщина.
Каждый раз, когда ее «дяди» заглядывают к нам, я ненавижу их все больше. Я ненавижу, что они могут видеть ее, держать ее, прикасаться к ней, а тот единственный мужчина, который создал ее, никогда не сможет. Ярость кипит в моей душе, как черное облако. Оно закрывает свет, который я так отчаянно хочу увидеть. Но Аарон мертв, и когда покинул эту землю, он забрал с собой мою душу. Я хочу, чтобы он вернулся — и не только в моих мечтах. Я хочу перевернуться в кровати и вместо холодных простыней и пустоты почувствовать рядом его.
— Аааааааа, — я слышу, как меня зовет моя красивая маленькая девочка, и пытаюсь собраться с духом. Она издает разные непонятные звуки, пока лежит в своей кроватке, а я сижу здесь в своем страдании.
Подавляя кипящие эмоции, я собираюсь с силами, которые черпаю из своих иссякающих источников, и иду за своей дочерью.
— Эй, орешек, — воркую я, когда вхожу в ее комнату. Один только взгляд на нее, и моя жизнь обретает смысл. Это удивительно, как дети могут полностью изменить твой мир.
Арабелла лежит на спине и смотрит на меня с любовью, за которую я так отчаянно держусь. Для нее мир идеален. Она не знает боли, и в какой-то степени ей повезло. По крайней мере, Ара не влюбится в своего отца, чтобы потом потерять его. То, о чем я больше всего переживаю, никогда не будет беспокоить ее.
— Аааа, — взвизгивает она. Я смотрю вниз на нее. Ее темные каштановые волосы небрежно торчат, и карие глаза блестят обожанием. Только ради нее я должна пережить все это.
— Эй, малышка, — она дергает своими ножками и бесконтрольно размахивает ручками, когда я наклоняюсь и поднимаю ее.
Когда баюкаю Ару в своих руках, я слышу стук в дверь. Каждый раз, когда это происходит, мое сердце сжимается, а желудок переворачивается. Последний раз я слышала такой стук шесть месяцев назад, но теперь каждый раз, как в первый. В какое-то мгновение я молю, чтобы это был Аарон, который решил появиться и сказать мне, что это все огромное недоразумение. Я оставляю Арабеллу в качалке и глубоко вздыхаю.
Неспешно я иду к входной двери, пытаясь успокоить мечты, которые возникают в моем воображении без разрешения. Это снова будет Марк… Я говорю себе это и сосредотачиваюсь на дыхании. Каждый раз это словно получить маленький сердечный приступ.