Утренние поезда
Шрифт:
М е д в е д е в. Не уедете. Куда вам среди сезона деваться? (Уходит.)
Стрепетова растерянно смотрит ему вслед. Входит С т р е л ь с к и й. Он навеселе.
С т р е л ь с к и й. Ну, матушка, ты сегодня начудила! Я чуть со смеха не лопнул! Что за манеры, что за интонации…
С т р е п е т о в а (в ярости). Уйди! Уйди! Ненавижу!
С т р е л ь с к и й
Пауза.
(Встает, медленно выходит вперед.) Болезнь Маши… смерть второго ребенка, Лидочки… разрыв со Стрельским… ссора с Медведевым… Казалось, все беды, какие только бывают на свете, свалились на мою голову. Будущее виделось мрачным, я страшилась его. И вдруг — приглашение в Москву. (Вслушивается в голоса, воспроизводящие отзывы о ее игре.)
Г о л о с а.
— «Кто не испытал на себе обаяния, могущественной силы таланта этой чудной артистки? Стрепетова находится несомненно в апогее своей славы». Владимир Иванович Немирович-Данченко.
— «Это сама действительность… сама действительность. Все говорят о школе. Какая это такая школа может дать то, что нам сегодня показали? Выучиться так играть нельзя. Так можно только переживать, имея искру божью». Тургенев.
— «Вчера я видел такую актрису, какую мне случалось видеть только раз в жизни. Я видел Стрепетову в роли Лизаветы. Нимало не колеблясь я признаю госпожу Стрепетову гениальной актрисой». Аверкиев.
— «Она играет, как Толстой говорит, как Репин пишет». Плещеев.
Входит П и с а р е в.
П и с а р е в. Это был триумф. О ней говорили всюду: в светских салонах, на студенческих вечеринках, на званых обедах и в захудалых чайных… На страницах газет мелькали слова: откровение… чудо… гениальная актриса… Я играл с ней, снова и снова удивляясь тому, из каких глубин своей души она извлекает такую мощную силу чувства. Кажется, только у Микеланджело в «Страшном суде» можно найти образы страдания, равные по силе тому, что давала в своих ролях Стрепетова… А однажды после спектакля, в доме писателя Писемского, она предстала в совершенно новом для меня облике.
В доме Писемского. П и с е м с к и й, О с т р о в с к и й, П и с а р е в, С т р е п е т о в а, гости.
П и с е м с к и й. Это удивительно! Когда вы произносите свой монолог в «Грозе» в последнем действии, я слышу, явственно слышу церковное пение!
С т р е п е т о в а. Да? Мне тоже слышится…
П и с е м с к и й. Поразительная вещь! Вот что значит подлинное искусство! Вы, маточка, настоящая волшебница!
О с т р о в с к и й. Да, да, именно так и надо играть мою Катерину! То, что вы в последней сцене играете сдержанно, говорите тихо, это очень правильно! Верно, очень верно!
С т р е п е т о в а. Да? Верно? Как хорошо, что вы это сказали! Я ведь недавно только это поняла!
О с т р о в с к и й. И верно поняли, Полина Антипьевна. Вы замечательная актриса! Я когда-нибудь пьесу специально для вас напишу.
С т р е п е т о в а. Вы очень добры, Александр Николаевич!
О с т р о в с к и й. Глупости, глупости! Я — хитрый, я свою выгоду понимаю. Для такой актрисы, как вы, пьесу написать — одна радость!
П и с е м с к и й. Я, признаться, и не подозревал, что за пьесу написал! Ей-богу! Конечно, жаль было и Лизавету да и Анания, но что так Лизавету сыграть можно, такого и во сне не снилось! Чтоб я на собственной пьесе слезы лил! Это что же такое?! Дайте, маточка, я вас расцелую!
О с т р о в с к и й. Да уж целовал, и не раз!
П и с е м с к и й. Да сколько ее не целуй, все одно — мало. Не отблагодаришь за такую радость! (Обнимает Стрепетову, целует ее.)
Стрепетова отходит к Писареву, который все это время не спускал с нее глаз.
С т р е п е т о в а. Модест Иванович, скажите, ради бога, неужели все это правда, что они говорят?
П и с а р е в. Правда, Полина Антипьевна. Только не вся.
С т р е п е т о в а. Не вся?
П и с а р е в. Не вся, потому что слов таких нет, чтобы передать то, что переживаешь во время вашей игры…
С т р е п е т о в а (смущенно). Что вы такое говорите, Модест Иванович!
П и с е м с к и й. Полина Антипьевна, душенька, потешьте старика, спойте! Вы, господа, еще не слышали, как она, маточка наша, поет! Голос у нее удивительный! И такие песни знает… Истинно народные, старинные, забытые… Что-нибудь сердечное, а, Полина Антипьевна?
С т р е п е т о в а. Нет. Сегодня — веселую! (Поет народную шуточную песню «Куманечек, побывай у меня…».)
Когда она кончает петь, гости аплодируют. К ней подходит Писарев. Все уходят. На сцене остаются только Стрепетова и Писарев. Они смотрят друг на друга. Пауза.
П и с а р е в. Как славно, Полина Антипьевна! Вот не ожидал, что вы такой бываете!
С т р е п е т о в а. Да какой уж такой особенной, Модест Иванович?
П и с а р е в. Веселой, озорной…
С т р е п е т о в а. Да что тут удивительного? Хорошо мне, вот и веселая.
П и с а р е в. Вы даже не подозреваете, до чего вы сейчас хороши…
С т р е п е т о в а. Хороша?
П и с а р е в. Необыкновенно!
С т р е п е т о в а. Модест Иванович! Отчего мне так весело? Оттого что масленица? Нет, нет… Совсем не потому… Слышите?
Чуть слышно доносится звон колокольчиков.
Колокольчики… Поехали на тройке, а? Масленица ведь!