Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга
Шрифт:
Трубы. На лугу у сада, словно сошедшие с неба, являются боги: Нептун с трезубцем, Марс, за ними сам Юпитер с Юноной и Венера, - все исполинского роста среди шествующих вокруг них карликов и карлиц, одетых празднично - в платьях простонародья и знати.
Г е р о л ь д Глазам своим не верю: боги! Сейчас сошедшие с небес. Как люди малы и убоги! А боги высятся, как лес. 1-й д е н щ и к Прекрасный, корабельный, В осенней позолоте, И тучи величавы В сияющем полете. 1-й ш у т А я-то знаю, в чем тут штука. Один - француз, другой - гайдук. 1-й д е н щ и к Считать умеешь, ну-ка, Таких высоких сколько штук У нашего царя? Осанка! А величье в взоре? 2-й ш у т ( раздвигая плечи) Смотри! Какое горе, И я сойду за короля. 2-й д е н щ и к Да тех, бегущих там людишек, Не более сосновых шишек, Однако разодетых хоть куда, И поселяне там, и господа. 1-й д е н щ и к Там, кажется, есть свой король. И королева тоже. Коль быть шутом тебе негоже, Возьми-ка силой роль. И королеву тоже. Г е р о л ь д Юпитер и Юнона, Заняв полнебосклона, Вступают в царский сад. ( Взмахивает жезлом.) Нет, стойте на часах. Назад! Людское племя Марс ведет в сраженье. Вот будет представленье. У нас же установлен мир. Мы всех зовем на пир! ( Взмахивает жезлом.)Трубы. В аллею со столами вокруг фонтана входят, судя по костюмам, чинам и званиям, самые именитые гости. Показывается царь, один, лишь денщики и шуты присоединяются к нему в качестве свиты.
М е н ш и к о в. Великий Государь! Мы не устаем произносить речи, поздравляя ваше величество с заключением мира, с победоносным завершением войны. Скажите и вы.
П е т р. Будто я мало речей произнес. Извольте. Война продолжалась 21 год. Это была троевременная кровавая и весьма опасная школа. Почему же троевременная? Все ученики науки в семь лет оканчивают обыкновенно, но наша школа троекратное время была. Однако ж, слава Богу, так хорошо окончилась, как лучше быть невозможно. Россия никогда раньше такого полезного мира не получала. Правда, долго ждали, да дождались.
М е н ш и к о в. Воистину так!
П е т р. Сия радость превышает всякую радость для меня на земле.
Б р ю с. Прекрасные слова. Лучше и сказать невозможно.
Г о л о в к и н. Всемилостивейший государь! Мы все рады и троекратно вашей великой радостью. Скажу за тайну. Среди сенаторов зреет решение провозгласить ваше царское величество императором всероссийским. Токмо единым вашим неусыпным руковождением и трудами мы, ваши верные подданные, из тьмы неведения на феатр славы всего света и, тако рещи, из небытия в бытие произведены и в общество политичных народов присовокуплены.
П е т р. Российское государство велико и могущественно ныне, как никогда; мы у моря стоим, со своим флотом, и оно за империю всеконечно сойдет. Только не напугать бы Европу; она и так уже боится нас, хотя ей ничем мы не угрожаем, и от нее нам ничего не нужно, кроме мирной торговли и просвещения, достояния всеобщего. Однако, надеясь на мир, не подлежит ослабевать в военном деле, дабы с нами не так сталось, как с монархиею греческой.
Гости усаживаются за столы, а царь уходит к гвардейским полкам, что выстроились на лугу.
В Средней аллее показываются три женщины.
1-я ж е н щ и н а Пред нами снова царский сад, где были Недавно мы как оры или музы И в празднество внесли мы чудеса, Что эхом песен отзовется в душах Все новых поколений на Руси. Зачем явились вновь? 2-я ж е н щ и н а Боюсь, как мойры. Нить жизни ткать нельзя же бесконечно, И всем превратностям судьбы, увы, Определен конец неотвратимый.