Утро псового лая
Шрифт:
– Фактор времени действительно становится решающим, – поддержал главу АНБ Натан Бейл. – Мы тоже располагаем сведениями о том, что иранцы намерены закупить русские зенитно-ракетные комплексы и другое современное оружие. У Управления есть надежные источники в Тегеране, которым мы склонны доверять. И нет сомнений, что Швецов легко согласится на такую сделку, ведь кроме валюты она принесет его стране влияние на Тегеран. Вполне возможно, что, вооружая откровенно недружественные нам страны, Москва попытается отвлечь нас от своих внутренних перемен, прикрывшись тем же Ираном, как щитом. Защищенный угрозой нефтяного эмбарго и русскими ракетами, Иран надолго займет головы тех, что сидят в Белом Доме, и это будет Швецову на руку.
–
– Мы должны действовать на упреждение, мистер Райтман, – заметил Бейл. – Следует принять превентивные меры уже сейчас, пока еще ничего непоправимого не произошло. Да, пока они не рискнут бросить нам вызов, но обстановка изменяется очень быстро, и мы просто можем упустить выгодный момент. Нам нужно искать выход из сложившейся ситуации и опередить Швецова и его команду.
– Выход есть, господин Бейл, и вам о нем известно едва ли не лучше, чем кому бы то ни было из присутствующих здесь. Но еще неизвестно, что лучше для нас, – недовольно произнес помрачневший глава АНБ. – Решение проблемы было разработано довольно давно, и план постоянно совершенствуется с учетом происходящих изменений.
– "Иерихон"? – настороженно спросил Бейл, весь напрягшись в этот миг.
– Да, – коротко ответил Бейкерс. – Именно "Иерихон". И сейчас самое благоприятное время для его реализации.
Повисло напряженное молчание. Каждый из присутствовавших знал, что скрывается под прозвучавшим из уст Реджинальда Бейкерса названием. План, разработанный много лет назад, существовавший в виде множества как бы отдельных документов, никогда не доверявшийся бумаге полностью, был детищем многих из тех, кто собрался сейчас на этой невзрачной вилле на атлантическом побережье США, но никто еще не задумывался в серьез о том, чтобы претворить давний замысел в жизнь.
Агрессия против России, захват ее территорий и установление лояльного Западу политического режима – вот что скрывалось под словом Иерихон. Крах Советского союза изменил равновесие в мире, но даже нищая, ослабленная Россия оставалась важным игроком на мировой арене, и с первых дней ее существования усилия многих облеченных властью людей за океаном были направлены на ее уничтожение, как государства, мировой державы. Сотни аналитиков из самых разных ведомств, не подозревая о цели своей работы, собирали и упорядочивали приходящую из России информацию, на основе которой создавали все новые сценарии действий в том случае, если у Вашингтона не окажется иного выхода, кроме применения силы. И сейчас глава АНБ предлагал запустить в действие этот сверхсложный механизм, остановить который, скорее всего, уже не смог бы никто.
– Все способствует этому, и ультиматум арабов, и заигрывания Москвы с Тегераном, продолжал убеждать все, кто еще колебался, Бейкерс. – Русское оружие, которое скоро потоком хлынет в Иран, нам тоже только на руку. Не нужно препятствовать заключению сделок, но вот исполнению их затем необходимо помешать, отсрочить его, объяснив нашим союзникам, что нужны более решительные меры, чтобы обуздать и Иран, и покровительствующих ему русских во главе со Швецовым. Мы поставим весь мир перед выбором – позволить нам повергнуть русских, или же в скором времени самим стать заложниками Москвы и ее азиатских союзников вроде Ирана или
При желании Реджинальд Бейкерс мог быть крайне убедительным, но сейчас он ставил перед собой цель не просто сломить сопротивление собеседников, добившись их согласия. Глава Агентства национальной безопасности надеялся, что его соратники трезво взвесят все прозвучавшие, в том числе и из уст самого Бейкерса, доводы, и примут решение, которое им по душе, а не навязанное кем-либо, даже таким уважаемым человеком, как глава одной из мощнейших спецслужб.
Предстояло принять очень непростое решение, и те, от кого зависела с этой секунды судьба половины мира, колебались, пребывая в неуверенности. Они привыкли к власти, но прежде ни разу не использовали ее в таком масштабе, так что впервые мгновения даже сами испугались собственного могущества. В прочем, у некоторых из присутствовавших были и иные, более конкретные, причины нерешительности.
– Вы готовы сделать столь высокие ставки, Реджинальд? – с сомнением спросил Стивенс. – Вы же должны понимать, чем нам грозит прямое столкновение с русскими. Это огромный риск, – заметил генерал. – Мы пока имеем достаточно способов повлиять на Москву, чтобы воздержаться от такого необдуманного, сопряженного со многими опасностями шага.
– И это говорит человек, носящий генеральские погоны? – в голосе Бейкерса слышался не скрываемый сарказм. – Ставки высоки, но выигрыш в случае успеха превзойдет все наши ожидания. Все богатства шестой части суши будут в наших руках, разве этого мало? К тому же сейчас никакой опасности для нас нет, – с непробиваемой уверенностью сообщил глава АНБ. – Наступил самый удобный момент, чтобы решить все проблемы сразу. В России к власти пришли новые люди, и не всем русским нравится политика Швецова. Со временем, ощутив на себе результаты начавшихся реформ, самые ярые противники их станут столь же ярыми сторонниками, но этот момент еще должен наступить. Нет, если грамотно подать наше вмешательство во внутренние дела русских, мы сумеем добиться успеха.
– Вы забыли о ядерном оружии, господин Бейкерс, – усмехнулся Натан Бейл. – если угодно, я хотел бы кое-что напомнить вам про Ирак девяносто первого года. "Буря в пустыне". Ведь тогда мы едва не проиграли, обладая абсолютным превосходством в людях и технике, а все – из-за нескольких десятков ракет русского производства, безнадежно устаревших и чертовски ненадежных.
Все, что мог в то время Хусейн, решись он на такую глупость, – запустить по Израилю пару ракет, начиненных какой-нибудь химией, но и этой призрачной угрозы было достаточно, чтобы держать в напряжении наших союзников в регионе. Будь Саддам чуть умнее, ход кампании мог бы измениться принципиально даже при тех средствах, которыми он располагал тогда. Коалиция не развалилась только чудом, и чудом же можно назвать то, что израильтяне не нанесли по Ираку ядерный удар в ответ на запуски Саддамом своих "Скадов" по их городам. В какой-то момент мир был на грани ядерной войны, пусть и локальной, и нужно сказать спасибо нашим предшественникам за те их усилия, которые позволили избежать катастрофы. И это нищий Ирак! Русские же все еще могут гораздо большее, и вы зря об этом забываете.
– Вы ошибаетесь, мой друг, – криво усмехнулся Бейкерс. – Я помню об этом, и уже наметил кое-какие шаги, чтобы исключить подобный вариант развития событий.
– Позвольте напомнить, что мы пока почти беззащитны перед русскими ракетами, – бросил генерал Стивенс. – Система противоракетной обороны еще не вступила в строй. Пока не завершены работы в Польше и Чехии, пока не развернута орбитальная составляющая системы ПРО, угроза ракетного удара еще очень высока. Да даже если бы все было готово, массированную ракетную атаку нам все равно не удалось бы отразить полностью. А даже полдюжины четвертьмегатонных боеголовок, прорвавшихся к Вашингтону, Нью-Йорку или Лос-Анджелесу, будут означать катастрофу.