Увертюра ветра
Шрифт:
Из всей комнатки - небольшой, как мне показалось, и почти уютной - усталый, полусонный взгляд выхватил только странную полуторную кровать. Прикрыв дверь, я сонно, нетвердо направился к ней. На ходу сбросил ботинки, даже не пытаясь расшнуровать шнурки усталыми, заплетающимися пальцами.
...Рубашку, легшую поверх прикроватной тумбочки подстреленной птицей, я еще помню, а остальное - нет.
***
– Мы - вот здесь. До Зеленых Долин два дня пути. Но по большаку нам нельзя, поэтому... ах ты, зараза!
Карта смялась у меня в руках, затрепетала - и хлестнула по лицу. Во взметнувшем ее порыве ветра мне отчетливо послышалось зловредное хихиканье.
Нэльвё прыснул в кулак. Камелия поспешно отвела взгляд, чтобы не рассмеяться.
– Хорош издеваться! Сами бы попробовали по такой погоде ее расправить!
– возмутился я, скрывая досаду за злостью.
– Я предлагал разобраться со всем еще в трактире, - пожал плечами Нэльвё.
– Но тебя это почему-то не устроило... не помнишь, почему? Ах, да! Я помню! Тебе не терпелось уехать!
Я гордо промолчал. Про карту я действительно вспомнил только после завтрака, когда мы уже расплачивались с трактирщиком, а задерживаться еще на полчаса-час посчитал глупым. За что теперь и расплачивался.
Чутко прислушавшись к затихшему ветру, я встряхнул и расправил сложенную вчетверо бумагу. И зорко следя за игривым проказником, доносящим нам запахи луготравья, углубился в ее изучение.
– ... по большаку нам нельзя, - как ни в чем не бывало продолжил я, проигнорировав выпад Нэльвё.
– Поэтому мы заберем влево и пойдем вдоль него, но поодаль, не доходя до Леса Тысячи Шепотов.
– А почему не по самому Лесу?
– наивно спросила Камелия. И, наморщив лобик, добавила, разбив сковавший воздух ледок паузы: - Они же тоже альвы, да? "Слышащие"?
Мы с Нэльвё переглянулись, решая, кто на этот раз примет на себя утомительную роль ментора.
"Ты же ее учитель", - всколыхнулась Грань ехидным шепотком Нэльвё. Сам он щурился на солнце, как довольный кот.
Я выразительно скривился, но крыть было нечем.
...на первый раз.
– О Слышащих, Shie-thany, говорят, что они столетиями придерживаются политики невмешательства, - мягко начал я.
– Но мне кажется, в отношении их уместнее говорить не о нейтралитете, а об изоляции. Лес Тысячи Шепотов закрыт для смертных так же, как и для иных ветвей aelvis. Поэтому и думать нечего, чтобы идти через Лес.
– А если тихонько и незаметно?
– с детской непосредственностью спросила Камелия. И звонко воскликнула: - Мы же никому не помешаем!
– Камелия, закрыт - значит закрыт. Для всех и без исключения, - под наш дружный смех беззлобно пояснил Нэльвё.
– А пробраться тайком, если ты с присущей Высочайшим домам изящным слогом говорила об этом, невозможно. Лес Тысячи Шепотов охраняют не стражи, которых можно обмануть, подкупить или упросить. Его обнимает Завеса, пропускающая только желанных гостей. И тех, кого ждут.
– А что будет, если через Завесу пройдет не тот, кого ждут?
– понизив голос, точно говоря о тайне, прошептала она.
– А этого, моя леди, никто не знает. Но из ушедших никто не вернулся, - подыгрывая девушке, зловеще проговорил Нэльвё, напустив на себя таинственный вид.
В глазах Камелии загорелся настоящий восторг и непременно желание прикоснуться к страшной, но такой заманчивой тайне. Впрочем, почти сразу ее лазоревый взгляд померк, и она надулась:
– Опять обманываете?!
Нэльвё покаянно развел руками.
Камелия хотела что-то сказать, но передумала и, подхлестнув лошадку, вырвалась вперед. Впрочем, недалеко, чтобы не пропустить ничего интересного.
– Сейчас мы едем на северо-восток, - нарочито громко начал я, чтобы маячившая в дюжине шагов от нас девушка непременно услышала.
– Да, придется делать крюк, зато будем уверены, что не подцепим никого на хвост. Подберемся поближе к Лиирскому хребту и границе Леса, а там, как планировали... ай! Да чтоб тебя!
Дождавшись, пока я заболтаюсь и позабуду о его каверзном характере, ветер выждал момент - и толкнул меня легким, игривым порывом. Едва ощутимый для меня, он заставил карту затрепетать и щелкнуть меня по носу.
Я выругался и попытался совладать с разбуянившейся картой. Ничего не добившись, я плюнул на нее и, коротко бросив спутникам:
– В общем, вы поняли!
– кое-как запихал негодяйку в сумку.
Старый и заброшенный тракт вился впереди, то ныряя, то выпрыгивая из-за покатого бока холма. Зыбкий, дрожащим среди плещущихся волн, он казался дорожкой по гребню волны, которую вот-вот смоет прибой. Местами море уже поглотило его, и там, в этой зеленоточащей ране, плескалось разнотравье. Шепчущий лес обнимал нас взглядом со всех сторон. Куда ни глянь - беспокойное море разбивалось о его скалящиеся острия, бьющие ввысь.
– А вот и лес, - приложив козырьком ладонь к глазам, негромко сказал Нэльвё, думая, похоже, о том же.
Я задрал голову, глядя на небо. Среди пуховых гряд облаков, тех самых, в которые так хочется нырнуть в детстве, белели далекие, но уже различимые величественные шпили Лиирских гор.
– Как красиво, - прошептала уже позабывшая об обиде и поравнявшаяся с нами Камелия.
– Неужели мы уже почти?..
– Даже не надейся, леди!
– фыркнул thas-Elv'inor.
– Как? Но ведь горы - вот они, только руку протяни!
– Так только кажется. Будь мы у подножия, ты бы их вряд ли увидела, - насмешливо пояснил он.
– Llirey aethis величественны. Их когти царапают небеса, и видны за несколько дней пути... в ясный день, конечно же.
– А вы были у гор?
– пытливо спросила она, не сводя глаз с вытканных из облачной дымки и радужных переливов горных вершин. Невесомых, прекрасных и эфемерных настолько, что кажутся нарисованными акварелью.
Нэльвё расхохотался.
– "Был"! Представь себе, леди, я там жил!