Ужасная саба и ее хозяин
Шрифт:
Лейтис сразу обрадовалась: все-таки ей все время хотелось выйти из дому, чтобы ощутить, что она тут не заперта, как в тюрьме. Ограничение на прогулки ее смущало очень, пожалуй, больше всего остального.
— Я с вами. Хозяин Эйдан разрешил с вами ходить, так я с удовольствием.
— Отличный у нас хозяин с вами, мисс Рейдон, — улыбнулся ей Тэвиш. — Обо всех подумал и позаботился: и мне с вашей помощью будет с покупками легче управиться, и вам не придется дома сидеть скучать в одиночестве. Мистер Дейн меня предупредил и даже денег выделил побольше — на случай, если
Лейтис тут же подумала о мороженом, которое не позволяла себе на улице, даже когда деньги были — вдруг заболеет? Болеть на улице было тяжко, она с простой простудой однажды докатилась до воспаления легких и спасибо, что ее пролечили в больнице по бесплатному полису, но все же это было ужасно и страшно: вот так вот чувствовать, что можешь запросто умереть от того, что нет возможности лежать дома в тепле и пить горячий чай с зельями. Она пыталась лечить себя сама, выделяя нужные магические вещества, но, видимо, недостаточно понимала, что ей нужно, и это лишь истощило ее силы. В-общем, мороженого она не ела уже почти два года как.
— Я даже знаю, чего я хочу, — с улыбкой сказала она, и тут же вспомнила о том, чего хотела куда сильнее мороженого. И, кстати, разговор сам довольно удачно повернулся. — А вот насчет хозяина Эйдана, у меня такое чувство, что он ко мне относится не всерьез, хорошо, но не всерьез, и я не знаю, что делать. Я, конечно, понимаю, что не зарекомендовала себя как человек… которому можно доверять и которого стоит уважать, но я бы хотела показать, что не такая уж я и никчемная, только не знаю, как.
Тэвиш немного задумчиво помолчал, сосредоточенно очищая гриб, а потом сказал, так же задумчиво и очень серьезно:
— Если вам так кажется, мисс Рейдон, вполне возможно, что вы отчасти правы. Он о вас очень беспокоится и, может быть, из-за этого чересчур опекает. А вы все же взрослая девушка, а не ребенок, хотя забота и кошке приятна… — он вздохнул. — Меня тоже поначалу опекал, знаете, ну да я вам рассказывал: мы с ним не в лучшую минуту моей жизни встретились, и он всерьез волновался, что у меня на старости лет инфаркт приключиться может от переживаний. А потом успокоился. Вот я сижу теперь, соображаю, что же его убедило, что не надо обо мне печься поминутно, и я сам справляюсь.
Лейтис вздохнула и погладила дворецкого по руке сочувственным жестом. Он правда рассказывал, что Эйдан нашел Тэвиша тогда, когда тот остался без работы по самой грустной из возможных причин: потому что умерла его хозяйка, старая графиня, которой он прислуживал большую часть жизни, и которая была его самым близким человеком. Тэвиш в тот момент не представлял, как может служить кому-то еще, но Эйдан его нашел и уговорил стать его дворецким. Все-таки Эйдан правда был самым заботливым доминантом из всех, кого Лейтис приходилось встречать.
— Он очень заботливый и добрый, но мне хочется выглядеть взрослее и самостоятельнее в его глазах. И я верю, что вы можете мне помочь.
— Знаете что, мисс Рейдон? — с воодушевлением воскликнул Тэвиш, еще немного помолчав. — Пожалуй, он понял, что
Лейтис с радостью ухватилась за это предложение, так как оно показалось ей разумным, и они с Тэвишем вместе долго перебирали возможности, соразмеряя с ее вкусами и умениями. В итоге пришли к тому, что Лейтис может помогать в работе по саду. Идея эта ее весьма воодушевила. Во-первых, это было тоже не в доме, так она могла ощущать, что ее как будто никто и не ограничивает, во-вторых, этому приличному для аристократки занятию ее даже обучали, так что немного обращаться с садовыми ножницами она умела, в-третьих, ей сразу представлялось, как приятно будет встретить Эйдана первой. Вот он прилетает домой, а она стоит, собирает граблями чудесно пахнущую свежесостриженную траву, вся такая изящная и соблазнительная, как стриптизерша возле пилона. Он просто обязан будет наконец соблазниться.
Очередного настолько прекрасного и невыносимого зрелища по возвращении домой, да еще и прямо у крыльца, Эйдан не ожидал. Однако оно красовалось прямо перед ним, когда он вышел из приземлившегося флайера: прекрасная попка Лейтис в очередных очень обтягивающих брючках возле цветочной клумбы, над которой она склонилась, что-то тихо напевая себе под нос. Эйдану она показалась самым прекрасным цветком, и он невольно замер, любуясь этим зрелищем, не в силах оторвать взгляда или окликнуть ее.
Впрочем, вскоре Лейтис, радостно сияя, обернулась к нему сама, прижимая к груди огромный трехцветный букет георгинов: белых, розовых и лиловых — и садовые ножницы. Цветы невероятно шли к ее волосам и раскрасневшимся от работы на прохладном осеннем воздухе щечкам. Что она тут не только букет собирала, Эйдан прекрасно видел: на Лейтис были садовые перчатки, перепачканные землей, левая коленка перепачкалась в песке, и на лбу красовалась темная полоса: видимо, убирала волосы от лица и измазалась.
Это был невообразимый коктейль чувств: горячего желания, нежности и гордости от того, что она у него такая молодец, который Эйдан попытался выразить в единственной приветственной фразе — ту часть, которую мог:
— Добрый вечер, милая. Букет совершенно чудесный.
"А ты — еще лучше", — подумал он про себя и, подойдя, обнял ее за талию.
— Добрый вечер, хозяин Эйдан. Я так рада вас видеть. И спасибо, только я букет не сложила еще, вот сами увидите — потом будет совсем красивый. А я вот, видите, себе еще занятие нашла, не только ж Тэвишу надоедать, но вы не думайте, я его одного не бросила, мы грибы сегодня сушили, вот сами сейчас увидите, — затараторила Лейтис, радостно и довольно.