Ужастики Хранителя Истории: История Вампира
Шрифт:
Глава 8
Мы переехали в Хэвенстон 2 года назад. Отец устроился работать в хорошую фирму, а мать осталась дома. Она поддерживала домашний уют и следила за тем, чтобы к дому не подкрался кто-нибудь из охотников. Мы боялись раскрыть себя, боялись, что кто-то из них выйдет на нас.
Я пошел учиться и попал в среднюю школу Хэвенстона. Там я встретил одну девушку, которая привлекла мое внимание. Она мне понравилась. Я хотел с ней познакомиться, но не знал, как. Видишь ли, на моем счету было уже 2 любви, и ни одна из них не увенчалась успехом по продолжительности. Я не хотел обрести утешение в потере третьей любви. Я находился на распутье: одна дорога вела меня к ней, другая отталкивала от нее, а какую выбрать, я не знал.
(– О ком ты сейчас говоришь?
– А
– Я не знаю. У тебя куча фанаток, может быть, она одна из них.
В глубине души я подозревала, что говорит он обо мне, но я не могла поверить в это. Впрочем, это объясняет тот факт, что интервью он согласился дать именно мне)
Мы уладили проблему передвижения по улицам при свете солнца, но вопрос с мучавшим нас голодом улажен не был. Нам приходилось питаться сырым мясом с кровью, чтобы хоть как-то пополнять силы. 2 месяца мы держались на подобном рационе, но потом терпение лопнуло. Мы гуляли втроем по ночной улице и увидели сидевшего на скамейке человека. Мы хотели пройти мимо, чтобы не навлечь на себя неприятностей, но что-то нас остановило. Кровь. Мужчина на скамейке был ранен в живот. Вампирский инстинкт подействовал на нас. Мы напали на еле живого человека и вкусили его. Он бы все равно умер – таким принципом мы руководствовались. Наш голод был утолен.
Еще в детстве я начал писать стихи. Это были обычные стихотворения, смысла в которых не наблюдалось. В основном они были посвящены радостному настроению и желанию жить. Не знаю, почему, но с самого детства я писал стихи, в которых кричу о своем желании жить.
Я стал писать другие стихи, потом они складывались в песни. В школе я наткнулся на одну начинающую группу. Они играли панк рок, но все же старались перейти к готике, просто не было у них того члена, который запустит в плавание новую команду. Я показал им свои тексты, они их оценили и вместе мы придумали к ним мелодии. Я ничего не смыслю в музыке. С помощью слов и прослушивания материала я смог показать им тот мир, который я создал в текстах. Мы записали демо версии песен и отослали на городское радио. О том, что же случилось потом, тебе известно.
(– Ты стал рок звездой.
– Можно и так сказать.
– И все это ты сделал ради той?
– И да и нет. Мне хотелось привлечь ее внимание, но помимо этого мне хотелось привлечь к себе внимание многих. Я хотел стать кумиром поколения, ибо знал, что многие из них пойдут на все ради встречи со мной. А желание насытиться брало надо мной верх.
– Ты говорил, что вы напали на человека, вы еще на кого-нибудь нападали?
– Да. Несколько раз.)
В отличие от многих подростков, я любил проводить время с родителями. Мы вместе прошли через многие события. Мы сблизились. Каждую ночь мы выходили на улицу и гуляли, а потом встречали рассвет. Нам нравилась эта привычка. Мы могли спокойно насладиться рассветом, не обращая внимания на восходящее солнце и смертельную опасность от него всем вампирам. Мысленно я не раз благодарил цыганку. Она подарила мне новую жизнь. Я не преминул ею воспользоваться.
Как могли мы скрывали свою истинную сущность, но все же вампиры внутри нас рвались на свободу. Это произошло в парке в одно из полнолунии. Мы не выдержали и напали на человека. Он бродил по парку ночью. Не понимаю, зачем. Мы напали на него и полностью высушили. Голод одолел нас. Благодаря сырому мясу мы не старели, и кожа наша не трескалась, но мы не наедались. Одно нападение раз в 3 недели. Так мы решили действовать. Далеко не ходили, нападали прямо в парке рядом со школой.
( Мне стало не по себе. Дело в том, что я помнила сводки новостей об этих нападениях. Точнее о пропавших без вести людей в парке рядом с школой. Мы пару раз писали предупреждения об установленном комендантском часе в газете. Многие тогда были напуганы. Поговаривали, что к этим исчезновениям был причастен серийный маньяк, но у полиции не было никаких зацепок. Я помню, что полицейские на собрании в классе говорили примерно подобное: «Мы не можем утверждать, что данные исчезновения это дело рук одного серийного маньяка.
Следствие тогда зашло в тупик. За парком велось наблюдение, специальные операции не приносили успеха. Глухо. Словно маньяк, или кто-то другой прознал о плане полиции и решил отступить в этом сражении. Уйти. Вот только позже люди стали пропадать и в других частях города)
Я знаю, о чем ты думаешь: люди пропадали и в других частях города. Да. Так оно и было. Мы променяли парк на другие места. Подкарауливали какого-нибудь гуляку, нападали на бездомных. На самом деле число пропавших людей куда больше анонсируемого. Сколько они сказали, пропало людей? 20? 30? Любое число неверно, ибо 60 человек не досчитался этот город. 60 человек мы погубили, испив их кровь и высушив их тела. Я помню, как после каждого раза мы боялись, что за нами придет новый охотник или полиция пойдет по нашему следу и схватит нас. Не знаю, кого мы боялись больше: полицию или охотника, помню лишь то, что мы получали удовольствие от наших действий. Я не буду полностью описывать наш ночной обед, скажу лишь одно: тебе скоро предстоит узнать это, почувствовать кровь другого человека в своем организме и на своих губах, ведь ты здесь для того, чтобы стать такой же, как я. Чтобы стать вампиром.
Я говорил о девушке, но, думаю, ты и сама догадалась, в кого я влюбился. Я вижу по твоим глазам, что ты поняла. Чувствую твое учащенное сердцебиение. Сейчас адреналин растворится в твоем теле, ты сможешь принять решение, но ты останешься сидеть здесь. Это единственное безопасное для тебя решение.
(Я не верила ему и одновременно боялась его. Что если он был прав? Что если вся его история оказалась правдой, и он действительно один из вампиров. То, что он влюбился в меня, можно объяснить. Одно интервью чего стоит. Ведь дать его он согласился только мне, да и историю свою рассказал именно мне. Что же мне делать, если он прав и я окажусь его следующей жертвой? Я не хочу умереть сегодня, не хочу умереть завтра, и вообще я люблю жизнь. Я не хочу стать жертвой вампира, которому лишь нужно утолить свой голод, а потому я самое приятное для него существо. Ведь я рядом. Я близко. Меня не нужно ждать, караулить и искать. Я вот она. Взял и коснулся меня рукой или своими клыками.
– Мне пора домой. – проговорила я, выключив диктофон.
– Ты не дослушала историю. Это невежливо. Интервью не может быть закончено, пока ты не выслушаешь мою историю.
– Я выслушала все, что мне нужно. Твоя история – это страшилка, которой ты хотел меня напугать, но я выше этого. Меня ты этим не напугаешь. Ты мараешь память об этих пропавших людях, чтобы вызвать мурашки на моей коже.
Он встал и подошел ко мне. Схватил за руку и притянул к себе.
– Если ты думаешь, что я тебя пугаю, ты ошибаешься. Я говорю все как есть. Мне просто необходимо было перед кем-нибудь выговориться. – проговорил он, всматриваясь в мои глаза.
Свечи начали гаснуть. Весь воск приклеился к вставкам на подставке. Как будто в них оставили небольшую кучку серой субстанции.
– Отпусти меня. – проговорила я, пытаясь вырвать свою руку.
Он держал меня крепко. Одной рукой он держал мою руку, другой гладил меня по лицу.
– Ты такая красивая. – произнес он с теплым чувством.
– Отпусти меня. – повторила я и попыталась вырваться.
Он отпустил меня.
– Я ухожу.
– Конечно. Только позволь мне перед этим показать тебе кое-что.
С этими словами он снова взял меня за руку и повел за собой. Я была сильно удивлена. Не знала, куда он меня ведет. Я испугалась. Боялась, что он сделает что-нибудь ужасное. Но, тем не менее, я медленно плелась за ним, ожидая, что жизнь моя скоро оборвется…)
Глава 9
5 минут назад он закончил свою историю. Диктофон так и остался лежать на столе. Александр Фарс вел меня по своему дому. Мы бродили в темноте. Удивительно, что мы ни во что не врезались. Он привык так бродить, а мне было страшно.