Ужин вдвоём
Шрифт:
Подруга Кейтлин явно умирает от желания быть мне представленной. Что-то в ней кажется знакомым, но я никак не могу сообразить, что. Наконец, плюнув на хорошие манеры, она говорит:
— Я Колин, лучшая подруга Кейтлин и крестная Николы. — И протягивает руку. — Рада с вами познакомиться.
— Я Дейв, — отвечаю я, пожимая ей руку.
Кейтлин смеется.
— Колин своего не упустит, верно? Прошу прощения: Колин, это Дейв, Дейв, это Колин. Самое смешное, что вы уже встречались.
— Вы меня не помните? — улыбается Колин. — Я была на Корфу вместе с Кейтлин. А в тот вечер ушла с вашим приятелем Джейми.
Тут все становится на свои места.
— Ах да, конечно же! — говорю я. — Рад снова с тобой встретиться, Колин.
— С тех пор, как она услышала, что мы снова общаемся, просто умирала от желания с тобой поговорить, — сообщает Кейтлин.
— Почему?
Женщины обмениваются лукавыми взглядами.
— Скажем так, — давясь от смеха, начинает Кейтлин. — Колин питает тайную надежду, что ты не потерял контакта с Джейми и что он все еще одинок.
И тут обе они покатываются со смеху.
— То есть тебе нужен телефон Джейми Эрла? — уточняю я.
— Он такой душка! — в восторге восклицает Колин. — Помню, задница у него была, как созревший персик!
— Вообще-то я уже целую вечность с ним не виделся, — говорю я, когда мне удается справиться со смехом. — Последнее, что о нем слышал — что живет он в Борнемуте и работает в каком-то отеле. Но телефон его родителей у меня сохранился.
— Отлично! — восклицает Колин. — Миссия выполнена, так что пойду-ка посмотрю, у всех ли гостей есть что пить, а вас оставлю наедине.
И, подмигнув, она хватает две бутылки вина — красного и белого — и исчезает.
— Не обращай на нее внимания, — говорит Кейтлин, вытирая стол бумажным полотенцем. — Она расплевалась со своим приятелем — в пятый раз за пять лет — так что теперь у нее ветер в голове гуляет.
Я улыбаюсь, но молчу.
— Так что же, выбрал подарок Николе? — спрашивает она.
— В конце концов выбрал, — отвечаю я. — Ну и пришлось же мне поломать голову!
— Что бы ты ни подарил, ей понравится. Она не привередлива.
— Приятно слышать, что в случае чего она меня пожалеет.
— Я не это хотела сказать!
— Понимаю.
— Знаешь, она так тебя ждала! И наряд, и прическа, и косметика — все это для тебя.
— Для меня?
— Сегодня она мне сказала, что хочет выглядеть безупречно, потому что ты придешь. Я пыталась объяснить, что тебе это не так важно, но она ничего слушать не стала.
— Она и вправду прекрасно выглядит.
— Верно. У нас в гостях пара мальчишек из ее школы — они, бедняги, с нее глаз не сводят.
— А Брендана Кейси нет?
— Я так понимаю, она в нем разочаровалась.
Долгое молчание.
— Очень жаль, что твоя жена не смогла прийти.
— Мне тоже жаль, — говорю я. — Видишь ли, она сейчас исполняет обязанности редактора в журнале, работы выше крыши, так что… — Я умолкаю, ясно понимая, что Кейтлин мне не верит, и говорю правду: — Она не захотела прийти.
— Я так и подумала, — говорит Кейтлин. — Нелегко ей сейчас. Окажись я на ее месте, может быть, вела бы себя так же.
— А мне-то что делать? Не могу же я отречься от Николы! Она уже здесь, во мне, она часть меня… как и Иззи.
— Понимаю.
— Ничего ты не понимаешь! Все гораздо сложнее, — отвечаю я и, глубоко вздохнув, рассказываю ей о выкидыше.
— Как грустно, — говорит Кейтлин, выслушав историю до конца. — Неудивительно, что она не хочет знакомиться с Николой.
— Но что же делать? Я не хочу, чтобы Иззи так к ней относилась. И не хочу, чтобы Никола считала себя виноватой. А ведь так и будет, если Иззи не передумает. Теперь, когда все открылось, Никола непременно начнет спрашивать себя, почему Иззи не хочет ее видеть?
— Послушай, не хочу навязываться, но… может быть, я могу что-то сделать? Все это ужасно, и невыносимо думать, что это моя вина. Если бы я позаботилась тебя разыскать! Тогда все обернулось бы совсем иначе. Видит бог, если я могу хоть что-то исправить, я все сделаю.
— Спасибо. Правда, Кейтлин, спасибо. Но, боюсь, ни ты, ни я ничего сделать не можем. Остается лишь ждать… ждать и надеяться, что Иззи примирится. Я всем сердцем надеюсь, что так и будет — но сам понимаю, что одной надежды мало.
В яблочко
Девять часов. Пришли все, кто должен был прийти, и Никола начала разворачивать подарки. Кейтлин знакомит меня с тремя своими братьями: Дэвидом (самый младший — ему девятнадцать, изучает юриспруденцию), Эйданом (двадцать пять, работает в Сити) и Полом (тридцать, компьютерщик), сестрой Элоиз (тридцать восемь, самая старшая, мать двух пятнадцатилетних кузин Николы) и целой толпой друзей. Все они рады меня видеть, и вечер проходит прекрасно — не хватает только Иззи. Ее отсутствие я ощущаю остро и болезненно, словно перебои в сердце — жестокое напоминание о том, что я должен выжить. Неправильно это — веселиться на дне рождения Николы без нее. Я чувствую себя предателем и решаю уйти пораньше.
— Боюсь, мне пора, — говорю я Кейтлин.
Мы стоим рядом и смотрим, как Никола разворачивает подарки. Кейтлин поднимает на меня грустный взгляд, но отговаривать не пытается, за что я ей благодарен: мне и без того страшно расстраивать Николу.
— Возьмешь с собой кусок пирога? — спрашивает она.
Я с улыбкой качаю головой.
— Только попрощаюсь с Николой и пойду.
Кейтлин хлопает Николу по плечу, что-то шепчет ей на ухо, и Никола объявляет всем, что сейчас вернется, потому что должна поговорить с папой. В первый раз я слышу, как она называет меня папой, и в голосе ее звучит такая гордость, словно она нежданно-негаданно стала обладательницей какой-нибудь сверхмодной фишки.