Ужин во Дворце Извращений
Шрифт:
Ривас выглянул через разбитое окно на улицу. В подворотне через дорогу от Спинка дремала собака. Пара ребятишек прогромыхала мимо на самодельных деревянных велосипедах, и поднятая ими пыль повисла в воздухе почти без движения.
– Нет, – устало, почти шепотом произнес Ривас. – Нет, я думаю... они двинутся дальше. – Он обвел комнату взглядом, словно запоминая на прощание. – Скажи, Моджо, до каких пор гражданам первого класса позволено покидать город?
– Ну... ты же сам знаешь, Грег. До колоколов. Пока не показался неприятель. А потом никому уже не выйти.
– Значит, у меня есть еще время на стакан пива.
– Всегда
Шуршание его швабры и стук сметаемых обломков возобновились, а чуть позже к ним добавилось «клац-клац», когда Ривас покачал ручкой насоса. Следующим звуком были гулкие шаги, приближающиеся со стороны конторы.
Улыбка Стива Спинка сделалась менее натянутой при виде сидевшего нога на ногу на барной стойке Риваса. Он подошел, вежливо кивнул Барбаре и снова повернулся к Ривасу.
– Как дела, Грег?
– Привет, Стив, – отозвался Ривас, опуская стакан и смахивая пивную пену с усов. – Жаль, что твое заведение так погромили.
– Переживем. Две недели назад мы остались без венецианского пеликаниста, зато теперь у нас есть по крайней мере настоящие венецианские сумасшедшие тетки. – Он перевел взгляд с Ривасова футляра с пеликаном на его исхудавшее, заросшее лицо. – Да, кстати, я выяснил, что это за старикан заходил сюда тогда, помнишь? Ну, тот тип, который сказал мне, что ты совсем оцыпляченный. А теперь до меня дошли слухи, что ему вернули дочку, отбив у этой шайки.
Ривас кивнул, глядя на него сквозь стакан.
– Так вот... если исходить, конечно, что бердусцы нас не захватят... захочешь вернуться на работу – добро пожаловать в любой момент. Только скажи. – Он повернулся и пошел обратно к себе в контору.
– Спасибо, Стив! – крикнул Ривас ему вслед. Спинк махнул рукой, не оглядываясь.
Ривас допил свое пиво и сполз со стойки.
– Ты знаешь, почему мне надо двигать дальше, – сказал он Барбаре. – Хорошо еще, банк спиртного к югу отсюда. Сниму-ка я, пожалуй, все, что у меня на счету, а там посмотрю, насколько далеко распространяется уважение к эллейским деньгам. Лошадь, немного еды, спиртного, оружие – я смогу выехать из города через час. Пойдем со мной в банк, я одолжу тебе денег обустроиться на первое время, а потом, когда у тебя все наладится, оставишь свой адрес, скажем, у Моджо, вот здесь, так что когда я смогу...
– Ты все еще считаешь бегство единственным выходом? – спросила Барбара, вытягивая длинные ноги, прежде чем встать. – Это ведь всего лишь шайка сумасшедших теток.
– Во главе с достопамятной сестрой Сью. – Он поднырнул под доску в дверях, и она последовала за ним. – Нет, Барбара, я не могу пережидать осаду, запертый с ними в одних стенах. Уж лучше удариться в бега, чем стрелять из рогатки всех встречных теток с цыплячьим взглядом... ну и конечно, если одна из них отловит меня и проглотит вот это... – Он дотронулся до неровного серого медальона. – Сойер вернется. И потом, черт возьми, эта шайка подобралась к нам совсем уж близко. Если я останусь здесь, они тоже будут ошиваться в городе, и ведь даже после того, как бердусцы отступят, никто не осмелится открывать ворота.
– Ты уверен, что не можешь уничтожить кристалл? Они энергично шагали на юг по Большому. Ривас напрягал все силы, чтобы не отставать.
– Совершенно уверен. Помнишь, что было, когда ты положила его на мостовую и ударила по нему молотком? Мостовая раскрошилась. И если
Барбара схватила его за руку и остановила.
– Хочешь компанию? Он нахмурился.
– Компанию? Уж не хочешь ли ты сказать, что ты...
– Хочу пойти с тобой. Да. Он положил руку ей на плечо.
– Нет, – мягко произнес он. – Спасибо, я очень признателен тебе за это, Барбара, но нет. Найди себе уютное жилье и хорошую работу и держи на всякий случай пару запасных одеял и чего-нибудь выпить на случай, если я загляну, ладно? Черт возьми, девочка, ты ведь и так уже прошла сквозь ад!
– А ты что, нет? И потом, думаешь, остаться здесь безопаснее?
– Лучше, чем то, что светит мне. До тех пор, пока не умрет последняя покалокас, мне придется прятаться, убегать, охотиться, голодать... время от времени возвращаться в цивилизацию, но каждый раз на бегу, с оглядкой. И даже когда они все помрут, у меня все еще останется он. – Он снова дотронулся до медальона.
– Чтобы завещать его детям? – не без ехидства спросила Барбара. – И где, интересно, ты их собираешься искать? Разве что спутаешься с кем-нибудь из покалокас, а?
Ривас зажмурился. В груди царила пустота, и хотя солнце светило как прежде, ему показалось, что он только что шагнул из темной, душной комнаты на свежий воздух. Он открыл рот, чтобы сказать что-то...
И тут на восточной стене ударил колокол, а секундой спустя колокола били повсюду: церковные, на фургонах, просто гонги... Солдаты на стене выкрикивали команды, а люди на улицах просто визжали. Ривас почувствовал, как его снова сунули в темную, душную комнату.
Перекричать этот шум и гам не стоило и пытаться. Ривас схватил Барбару за руку и потащил за собой сквозь толпу к стене со стороны Догтауна.
Лестницы, ведущие на галереи, оказались уже забиты жителями Догтауна, и даже двум дюжим солдатам потребовалось некоторое время, чтобы согнать их с самой галереи. Каждые несколько секунд кто-то срывался с лестниц в толпу, размахивая на лету руками, ногами и, возможно, вопя – в общем гаме их криков все равно не было слышно.
Один из солдат держал рупор.
– Прочь со стен! – кричал он. – Там не на что смотреть! Они еще не переправились через реку, они по меньшей мере в миле отсюда! Эта штука, которую они тащат, – не пушка! Повторяю: не пушка!