Ужин во Дворце Извращений
Шрифт:
Последовало напряженное молчание.
– Кто вы такой? – спросила наконец девушка.
– Меня зовут Фрейк МакЭн.
Фургон, вильнув, остановился, девушка встала и исчезла внутри. Модесто ткнул МакЭна в бок, и тот послушно вынул из кармана полтинный талон, хотя не выпустил его из рук.
Минуты через две-три девушка показалась обратно, поддерживая за плечи шатающуюся фигуру с забинтованной головой. Мужчина в бинтах сел и слабо улыбнулся МакЭну, но прошло еще несколько долгих секунд, прежде чем МакЭн протянул талон мальчишке. Модесто
Ривас продолжал улыбаться, но улыбка его несколько скисла, когда он заметил, как смотрит на него МакЭн. Проклятие, подумал он, можно подумать, я забальзамированный труп какой-то.
– Привет, Фрейк, – сказал он, радуясь хотя бы тому, что голос у него не сел. – Какая приятная случайность – встретить первым именно тебя.
– Ну, если честно, Грег, – отозвался МакЭн, – это не случайность. Разрешишь мне забраться к тебе и потолковать пару минут?
– Конечно. Барбара, освободишь Фрейкуту половину скамьи?
МакЭн забрался на козлы и уселся рядом с Ривасом.
– У меня для тебя кое-какая важная информация, Грег, – сказал он. – Я уже несколько дней как поручил мальцам высматривать тебя, потому что в долгу перед тобой. Ты ведь сильно помог мне неделю назад. Но сперва расскажи мне... расскажи, что случилось ? Что там, за стенами Священного Города? Как тебя ранило? И почему ты возвращаешься с запада ?
Ривас улыбнулся.
– Я расскажу тебе все за бутылкой пива у Спинка – после того, как доставлю свою подопечную ее отцу. Но могу сказать тебе вот что: боюсь, ты остался без работы. Сойер – ну, не то чтобы мертв, но отошел отдел.
МакЭн зажмурился.
– Ты хочешь сказать... как? – Лицо его медленно осветилось улыбкой. – Ты не шутишь? Я хочу услышать про это. Только давай пропустим эту бутылку пива до того, как ты отвезешь мисс Бёрроуз. Видишь ли, тут имеются кое-какие аспекты, которые мне известны, и тебе стоит это знать.
– Откуда ты знаешь, как ее зовут?
– Послушай, я вижу Спинка прямо отсюда. Расскажу тебе все за столом. Видишь ли, – он выразительно посмотрел назад, внутрь фургона, – это рассказ не для дам.
– Идет.
МакЭн спрыгнул на мостовую.
– Встретимся там, – сказал он и зашагал вперед.
Барбара направила фургон к Спинку, но их единственная оставшаяся лошадь так устала, что МакЭн оказался на месте первым и отворил дверь осторожно слезавшему с козел Ривасу.
– Спасибо, Фрейк, – сказал он. – Хотя я не так ослаб, как кажется. – Оказавшись внутри, он огляделся по сторонам. Люстры уже горели под потолком, хотя слегка покачивались, а значит, Моджо зажег их совсем недавно. Тени бумажных кукол Ноа Олмондина, казалось, приветственно махали Ривасу. Молодой человек, которого он никогда раньше не видел, сидел на сцене, настраивая пеликан и обмениваясь с Томми Фанданго двусмысленными шуточками. Моджо стоял за барной стойкой, устало
– Просто не верится, что всего десять дней прошло, – сказал Ривас, осторожно покачав головой. – Гм... ты можешь заплатить за бутылку? У меня целое состояние в банке спиртного, но при себе ни мерзавчика.
– Конечно, Грег. Этот стол сойдет? – Он махнул рукой в сторону окна.
Ривас ухмыльнулся, ибо это был тот самый стол, за которым сидел Джо Монтекруз во время своей неудачной попытки нанять Риваса.
– Сойдет, – сказал он, отодвигая стул прежде, чем это успел сделать для него МакЭн.
Когда оба заняли места, Моджо бросил свои попытки и, отдуваясь, подошел к ним.
– Что закажем, джентльмены? – нараспев спросил он.
– Бутылку пива и два стакана, Моджо, – сказал Ривас. Старик скользнул по нему равнодушным взглядом, и глаза его вдруг изумленно округлились.
– Боже праведный, Грег! – вскричал он. – Черт, парень, что с тобой случилось?
– Ничего такого, что нельзя было бы вылечить пивом. Моджо повернулся к сцене.
– Эй, Томми, смотри-ка, кто вернулся! И с какой бородой!
Фанданго прищурился в их сторону.
– Ох, Грег, привет... гм... – Он неуверенно вытер рот и покосился на пеликаниста, который тоже смотрел на Риваса с беспокойной враждебностью. – Значит, ты вернулся?
Ривас улыбнулся и помахал ему рукой.
– Нет, нет. Я... вышел на пенсию. – Вот так и буду сидеть за этим столом, подумал он, и говорить всем, что я вышел на пенсию. – Ну, – повернулся он к МакЭну. – Что случилось? Почему ты расставил дозорных, чтобы они высматривали меня?
– Видишь ли, меня наняли, чтобы я восстанавливал Уранию Бёрроуз.
Моджо принес бутылку и стаканы, и Ривас не отвечал, пока старик не отошел от стола и они не наполнили свои стаканы.
– Что ж, я не против, раз уж до этого дошло, – произнес он наконец, – хоть старина Ирвин Бёрроуз и не знает этого. Когда мы договаривались, я настоял и на выполнении этой части тоже. Не кажется ли ему, что я мог бы возражать?
МакЭн нахмурился, словно пытаясь придумать пристойный способ сказать нечто непристойное, потом явно сдался.
– Ирвин Бёрроуз, – просто сказал он, – собирается убить тебя сразу же, как ты вернешь ему его дочь.
Ривас тихо рассмеялся и сделал большой глоток пива.
– Еще бы! – Он легонько стукнул тяжелым стаканом по столу. – Потому что боится, не убежим ли мы с ней вдвоем?
– Верно. Поэтому... гм... я вот что хотел тебе сказать: если ты и правда хочешь бежать с ней, бери из банка свои деньги и уезжай прямо сейчас. Только не приближайся к его дому.
Ривас уставился на МакЭна, потом огляделся по сторонам.
– Меня узнали, – сказал он. – И даже хотя народу еще мало, можно не сомневаться, тебя тоже. Он узнает, что ты меня предупредил.