Узник «Черной Луны»
Шрифт:
– Это мои друзья, – сказал Кинах.
Майор поздоровался и с нами, назвавшись Олегом.
– Какие проблемы, Андрей? Извини, у меня ни минуты времени, – с мрачным видом сообщил он.
– Мы ищем бандитов, командует ими мой бывший комбат Хоменко.
– Не знаю! – уже раздраженно ответил он и тут же переменился в лице: – Постой, какой он из себя?
– Плотный, среднего роста, волосы рыжие с залысиной… – выпалил я.
– Блин… – Найда шлепнул кулаком по ладони. – Ну конечно же, ну сразу же было ясно: что-то не то! Командир ошалел от генерал-лейтенантских погон, полковников туча, удостоверения какие-то…
– Сколько их было? Где они? – уже орал я.
– Пошли к складам!
– К ядерным?! – заорали мы буквально хором.
– Да… – Он повернулся к прапорщику. – Гмыря! Всем офицерам штаба срочно с оружием, по боевой тревоге! И мой автомат! Блин… Человек десять рыл, морды бандитские… Черт, но ведь звонил перед этим командарм, я сам рядом с командиром стоял, все слышал. Сегодня офицеры, москвичи, проверяют объекты, а через три дня десантура берет все под охрану… Сам командующий армией звонил: «Приедет генерал Савостин с офицерами…»
– Сколько их было? – спросил я уже спокойней.
– Человек десять, все с автоматами.
В воздухе ощутимо запахло ядерной войной.
– Слушай, майор, ты хоть расскажи про всю эту свою систему, охрану… – предложил я.
– Локальная зона… В ней минные поля, пара зенитных установок «Шилка», три «бээмпешки»… Их вызвать?
– Пусть будут наготове! – Я уже начал командовать и не без удовольствия чувствовал себя уверенно и хладнокровно.
– Правильно, – поддержал майор, – а то не дай бог подожгут хранилище с топливом. Тогда будут кранты.
– Как проникнуть на склады?
– Ключи от КПП у дежурного по локальной зоне. Два ключа, которые открывают одни, потом другие ворота – с замками-автоматами. С командиром их пропустят… Уже пропустили…
Офицеры тем временем выбежали и построились. Вид их, измученный, издерганный, красноречиво свидетельствовал, что им давно не терпится настучать по головам дверной дубиной и той, и другой стороне. Набралось человек пятнадцать.
– Скажи им ради бога, чтобы они не лезли под пули, а окружили эти ваши склады со всех сторон. Ну а мы втроем начнем их выкуривать…
– Разберемся! – сурово ответил майор и взглядом потенциального висельника посмотрел на строй. – Из-за нашего бардака, товарищи офицеры, группа диверсантов проникла на территорию базы. Мы, конечно, блокируем их, пресечем попытку ядерного шантажа на корню! Да, я сейчас спокоен, хотя представляю, чем закончится для всех нас, товарищи офицеры, это неслыханное ЧП. Это позор! Диверсанты проникли в спецзону, проникли обманом, по подложным документам; связь со штабом прервана – я несколько раз пытался выйти на командарма. Сейчас они уже в основной зоне, и, что предпримут, сказать трудно.
Он обрисовал хоменковцев предельно сжатыми, лаконичными мазками: «Десять уродов в полковничьих и подполковничьих погонах и один долболоб – в генеральских…» После чего назначил старших. Все было сделано майором предельно четко, в лучших армейских традициях, а образованность языка выдавала в нем прирожденного политработника. И хорошо, что он не суетился. Да и чего тут дергаться, когда раскорячили…
Мы втиснулись в «уазик», покатили резво, подпрыгивая на кочках. Найда ругался матом и скрипел зубами. Оказывается, все это время он пытался выйти на командарма, чтобы уточнить приказ. Еще издали услышали, как заливаются лаем псы.
Мы остановились у КПП, дверь была отворена настежь. Майор рванулся первым, я не успел его удержать. На полу, в луже крови, лежал капитан. Найда склонился к нему.
– Бесполезно, – сказал я. Мертвецов я оцениваю с первого взгляда – по одной позе. У этого была ножевая рана горла.
– Подождем офицеров, – предложил я, – а ты пока объясни, что где в этой «основной зоне».
Найда оглянулся на труп, тяжко вздохнул, пробормотав: «Игореня, Игореня». Потом он вытащил блокнот и дрожащей рукой нарисовал схему. Все было простенько: склад с тактическими ракетами – «хвостиками» и соответственно с оперативно-тактическими. Три емкости с горючим – диметилгидразелином, весьма ядовитой и мерзкой гадостью. И самое основное – объект № 609, два склада с ядерными боеголовками.
– Кто на вышках? – спросил я.
– По болвану в высоком воинском звании «прапорщик», – ответил Найда.
– Командный состав тоже не блещет высокой сообразительностью, – добавил я.
Майор не ответил. Обижаться было некогда. Мы передернули затворы автоматов. Я сказал, что займусь рекогносцировкой местности, и полез на вышку. Толстячок-прапорщик подал мне руку на последнем пролете, но я отказался от этой любезности.
Потом он, дабы завязать разговор, простодушно заметил, что неплохая погода. «Действительно болван», – подумал я.
– Ты хоть знаешь, что вокруг происходит? – спросил я.
– А-а, комиссия какая-то приехала…
«Полковники» шатались по территории, трое из них, в противогазах, отвинчивали огромный люк. На прапора они, видно, обращали внимание не больше, чем на сторожевую вышку. Но тут они заметили меня, один из налетчиков, не раздумывая, вскинул автомат. Я опередил его, сразив короткой очередью. Прапорщик в это время уже кувырком катился по лестнице – все же не такой дурак. Я тоже ринулся вниз, догнав его уже у самой земли. И вовремя: вышка ходила ходуном, разбойная братия поливала ее из всех стволов.
«Узнали, узнали!» – ликовал я, переполняясь честолюбием.
Я тоже узнал несколько примелькавшихся физиономий из головорезов Хоменко. Самого же его не заметил.
Я обрисовал ситуацию. Ваня сопел – это у него всегда перед серьезным делом. Кинах все время оглядывался, держа автомат наготове. Я сказал майору, чтобы водитель привез для нас каски и бронежилеты – впопыхах об этом забыли. Тем временем офицеры уже рассредоточились вокруг бетонной стены, за которой находилась основная зона – склады с ядерным оружием, способным превратить Приднестровье, Молдову, да и Украину с Румынией в придачу, в однородную серую поверхность со стеклянной хрустящей коркой. От одной этой мысли на душе становилось сумрачно и пусто, как на второй день ядерной зимы. В жуткой тишине – серые хлопья, серый снег и грязно-черное небо…